Поиск по этому блогу

среда, 6 апреля 2022 г.

О синодальности: голос казахстанского священника

9 октября 2021 года в Риме начался путь к Синоду Епископов 2023 о синодальности, его лозунг: «Ради синодальной Церкви: общение, участие и миссия». Поскольку все мы призваны принять участие в этом синоде, надо бы отнестись к этому призыву серьезно, не только поверхностно, эмоционально, с ура-оптимизмом. Чтобы соответственно оценить эту идею, нужно на основе документов, связанных с синодом, а также официальных речей Папы Франциска определить, прежде всего, цель — к чему синод ведет, и внимательно присмотреться к внутреннему содержанию того, что синод предлагает.

А. Цель

Синод, кажется, имеет своей целью неотвратимо преобразить Католическую Церковь в Церковь так называемую «синодальную». Как сказал по случаю открытия синодального пути Папа Франциск, ссылаясь на o. Ива Конгара OP: «не нужно нам создавать новой Церкви (как я понимаю, имеется в виду — обновленной), нужно нам создать другую Церковь». Итак, кажется, мы имеем дело с некоторой революцией, которая ведет к созданию новой религии, нового гипер-христианства, включающего в себя всё человечество. Оно, кажется, мало уже будет иметь общего с тем христианством, которое мы знаем, которое основал Иисус Христос. 18 сентября 2021 г. Папа Франциск обратился с речью к католикам Рима. Он говорил о том, что такое синодальность и как будет выглядеть Церковь будущего. Папа использовал два образа, или метафоры, чтобы нам лучше понять то, что он хочет осуществить.

Во-первых, Папа сравнивает Католическую Церковь с водой. Он сказал, что вода, если не течет, начинает гнить. Похоже, Церковь должна быть в движении, идти вперед, иначе в ней начнутся процессы гниения. Итак, мы уже знаем, что для синодального пути ключевым является движение вперед, развитие и изменение. О каких изменениях речь? Папа поясняет, что речь о том, чтобы отойти от разделения верующих на тех, которые учат, и тех, которых учат (традиционное разделение на ecclesia docens и ecclesia discens): «Есть определенное сопротивление тому, чтобы преодолеть образ Церкви, разделенной на предводителей и подданных, на тех, которые учат, и тех, которых учат. (…) Синодальная Церковь возвращает горизонт, из которого восходит Христос: возносить иерархические памятники означает закрывать его. Пастыри идут с людьми, мы, пастыри, идем с людьми, иногда впереди, иногда в середине, иногда сзади» — сказал дословно Папа. Невозможно не увидеть в этих словах ослабление одной из основных миссий Церкви, которую доверил ей Иисус — миссии учительской («Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам» Мф 28, 19-20).

Второй образ — это «перевернутая пирамида». Папа Франциск привел этот образ в своей речи, произнесенной 17 октября 2015 года по случаю 50-летия установления Павлом VI институции Синода Епископов. Папа Франциск сказал, что Церковь должна иметь структуру «перевернутой пирамиды». «В Церкви, как в перевернутой пирамиде, верх находится ниже основания. Поэтому те, которые держат власть, называются служителями (ministri), ибо, согласно первоначальному значению этого слова, они меньше всех». Это, теоретически, красивая ссылка на добродетель смирения. Проблема в том, что если «перевернутую пирамиду» мы соединим с требованием преодоления разделения верующих на учащих и тех, которых учат, — то мы получим довольно-таки опасную смесь, тотальный хаос. Разве это не попытка разрушить ту структуру Церкви, которую установил Христос? В 2019 году о будущем Церкви интересно говорил кардинал Оскар Родригес Марадиага, председатель элитного совета кардиналов, который советует Папе в деле реформы римской курии. Он тоже говорил, что Церковь в будущем будет иметь структуру «перевернутой пирамиды», и относил это к установлению нового доктринального авторитета, например для конференций епископов.

Б. Содержание

Некоторые возражения вызывает использование в синодальных документах понятия sensus fidei fidelium, т. е. чувство веры верующих. Это понятие остается здесь мутным и неопределенным. В современном богословии и душепастырской практике это понятие, кажется, охватывает как живущих верой Церкви католиков, так и тех, которые в своих убеждениях отходят далеко от учения Церкви, даже если формально в ней остаются, не говоря уже о вероотступниках и атеистах. Насколько связанную с sensus fidei безошибочность в вере можно приписать католикам, которые, например, живут вместе как муж и жена без венчания, или одобряют противозачаточные средства, или аборт, или гомосексуализм?.. Конечно, нельзя! Согласно учению Католической Церкви, чтобы иметь подлинное участие в sensus fidei, нужно исполнить ряд требований. Однозначно уточняет это документ Международной Теологической Комиссии: «Sensus fidei в жизни Церкви», который был издан в 2014 году и одобрен тогдашним префектом Конгрегации Вероучения кардиналом Герхардом Мюллером. Комиссия указывает на необходимые способности для участия в sensus fidei. Это, прежде всего, активное участие в жизни Церкви (молитва, литургия, таинства — особенно Евхаристия и исповедь), а также полное согласие с учением Церкви. Следовательно, «вся совокупность верующих» (о которой говорят синодальные документы) во многих епархиях в мире (в том числе, наверное, и в Казахстане) как подлинный выразитель sensus fidei просто не существует! — а участие в sensus fidei имеет только часть верующих. Тем временем в Vademecum синода в пункте 2.1 читаем: «Сообща, все крещенные — субъект sensus fidelium, живого голоса Народа Божия». В свете упомянутого документа Теологической Комиссии, это утверждение является ложным! Во-первых, потому, что не приводит никаких необходимых условий (способностей) для участия в sensus fidei. И, во-вторых, необоснованно растягивает понятие sensus fidei на «всех крещенных», в то время как, по сути, оно относиться только к католикам, и то регулярно практикующим свою веру.

В контексте Синода много говорится о слушании, распознании и сопровождении, которые должны оказывать пастыри по отношению к своим овцам. Эти три ключевых слова мы можем встретить во многих документах и высказываниях Папы Франциска, а особенно сильно они прозвучали во время синода, посвященного молодежи. Тогда можно было услышать о том, как вся Церковь, прежде всего епископы, вслушиваются в критический голос молодых. Синод можно было сравнить с семьей, в которой подростки пытаются убедить родителей в своих мнениях, а те терпеливо их слушают. В документе, подготавливающим Синод о синодальности, одним из образцов такого слушания указан Иисус, который открывается для самого простого собеседника, которым является народ (толпа). Иисус постоянно открыт для всех людей, которые следуют за ним, иногда прямо не отступая от Него ни на шаг, в надежде получить знак и слово спасения. Они являются вторым актером сцены Откровения. Евангелие адресовано не к некоторым просвещенным или избранным. Собеседником Иисуса является народ, толпа, люди, погруженные в обычную жизнь. Кажется, что представление народа как коллективного собеседника Иисуса может вызвать некоторые недоразумения. Хоть документ отмечает, что народ следует за Иисусом, но символ синода (эмблема) показывает людей, следующих за ребенком. Епископа с посохом в руке, который есть образ Доброго Пастыря, мы видим ближе к концу процессии. И стоит заметить, что символика синода указывает не столько на слушание, а скорее уже на следование за… ребенком. Сразу за ребенком идут еще подростки. Чтобы выяснить проблему, надо присмотреться к отношению «Иисус — народ» в Евангелиях.

В Евангелиях «народ» — это люди, которые слушают Иисуса и следуют за Ним, часто презираемые религиозными элитами Израиля. Евангелист Матфей на сцену евангельских событий вводит «народ» уже в начале общественной деятельности Иисуса. После рассказов о крещении в Иордане, искушении в пустыне и призвании первых учеников мы читаем:

«И ходил Иисус по всей Галилее, уча в синагогах их и проповедуя Евангелие Царствия, и исцеляя всякую болезнь и всякую немощь в людях. И прошел о Нем слух по всей Сирии; и приводили к Нему всех немощных, одержимых различными болезнями и припадками, и бесноватых, и лунатиков, и расслабленных, и Он исцелял их. И следовало за Ним множество народа из Галилеи и Десятиградия, и Иерусалима, и Иудеи, и из-за Иордана» (Мф 4, 23-25).

Мы видим, как Иисус начинает провозглашать приближение Царства Божьего, а первым адресатам этого призыва является народ, в котором исполняется пророчество Исаии: «земля Завулонова и земля Неффалимова, на пути приморском, за Иорданом, Галилея языческая, народ, сидящий во тьме, увидел свет великий, и сидящим в стране и тени смертной воссиял свет» (Мф 4, 15-16). Этим светом является Иисус. Мы неоднократно слышим обращенный к народу призыв Иисуса слушать: «кто имеет уши слышать, да слышит!». И блажен тот, кто отвечает на этот призыв: «Ваши же блаженны очи, что видят, и уши ваши, что слышат» (Мф 13, 16). Этот момент слушания в Евангелии от Иоанна особенным образом выражен через метафору Доброго Пастыря и овец: «Ему придверник отворяет, и овцы слушаются голоса его, и он зовет своих овец по имени и выводит их. И когда выведет своих овец, идет перед ними; а овцы за ним идут, потому что знают голос его» (Ин 10, 3-4). Надо подчеркнуть, что Пастырь встает впереди стада, а овцы идут за ним. Пастырь не идет за овцами, потому что овцы не знают куда идти. Овцам нужно слушать голос Пастыря. Нужно здесь добавить, что эту роль пастыря Иисус доверяет, прежде всего, Петру: «паси овец Моих» (Ин 21, 16); потом также всем остальным апостолам: «Слушающий вас Меня слушает, и отвергающийся вас Меня отвергается; а отвергающийся Меня отвергается Пославшего Меня» (Лк 10, 16).

Отцы Церкви учат, что Добрый Пастырь сам исполняет Слово, которое провозглашает, поэтому овцы, видя исполнение Слова в своем Пастыре, идут за ним. Святой Августин говорит о том, что Пастырь, который ведет своих овец, является образом Иисуса воскресшего, который разорвал оковы смерти, поэтому идет впереди и ведет овец к полноте жизни. Пастыря характеризует мягкость, но одновременно некоторая категоричность (решительность), однозначность, ревность о спасении душ. Упомянутый св. Августин наставляет, чтобы пастыри Церкви не провозглашали фальшивого милосердия: «Чтоб мы никогда вам не говорили: живите как вам угодно! Будьте спокойны, Бог никого не осудит! Достаточно, что сохраните христианскую веру. Не осудит же того, кого искупил и за кого пролил кровь! (…) Великое же Божье милосердие, оно всё прощает. Если бы мы так делали, провозглашали бы не слова Божии и Христовые, но свои собственные: мы были бы пастырями, пасущими самих себя, а не овец» (Sermo 46).

Вернемся к теме отношения Иисуса к народу. В синоптических Евангелиях, особенно у Матфея и Марка, мы видим Иисуса, который учит народ в притчах, но никогда не говорит народу прямо. Значение притчи Он объясняет потом только ученикам и апостолам. Кроме того, это народ обступает Иисуса, чтобы Его слушать, а не наоборот: «Однажды, когда народ теснился к Нему, чтобы слышать слово Божие, а Он стоял у озера Геннисаретского, увидел Он две лодки, стоящие на озере; а рыболовы, выйдя из них, вымывали сети. Войдя в одну лодку, которая была Симонова, Он просил его отплыть несколько от берега и, сев, учил народ из лодки» (Лк 5, 1-3).

Евангелисты показывают народ как что-то очень непостоянное, изменчивое, капризное. О современном Ему поколении Иисус сказал: «Но кому уподоблю род сей? Он подобен детям, которые сидят на улице и, обращаясь к своим товарищам, говорят: мы играли вам на свирели, и вы не плясали; мы пели вам печальные песни, и вы не рыдали. Ибо пришел Иоанн, ни ест, ни пьет; и говорят: в нем бес. Пришел Сын Человеческий, ест и пьет; и говорят: вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам. И оправдана премудрость чадами ее» (Мф 11, 16-19). Дети, которые играются со своими сверстниками, всё время чем-то недовольные, и у них всегда найдется причина, чтобы предъявлять претензии. В конце концов, тот же народ, который кричал: «Осанна! благословен Грядущий во имя Господне! благословенно грядущее во имя Господа царство отца нашего Давида! осанна в вышних!» (Мк 11, 9-10), через несколько дней будет кричать: «Распни Его!» (Мк 15, 14).

Итак, мы можем сказать, что Иисус разговаривает с отдельными людьми, но никак невозможно утверждать, что народ является источником или инспирацией Откровения. Иисус в Евангелиях не слушает народа, Он слушает Отца, чтобы потом явить Его народу.

Кроме того, есть один знаменательный текст, в котором мы можем увидеть, как Иисус ожидает от своих учеников, что они познают Его иначе, чем все остальные. В Евангелии от Матфея мы читаем о славном исповедании веры Петра:

«Придя же в страны Кесарии Филипповой, Иисус спрашивал учеников Своих: за кого люди почитают Меня, Сына Человеческого? Они сказали: одни за Иоанна Крестителя, другие за Илию, а иные за Иеремию, или за одного из пророков. Он говорит им: а вы за кого почитаете Меня? Симон же Петр, отвечая, сказал: Ты - Христос, Сын Бога Живаго. Тогда Иисус сказал ему в ответ: блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, Сущий на небесах; и Я говорю тебе: ты - Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах. Тогда Иисус запретил ученикам Своим, чтобы никому не сказывали, что Он есть Иисус Христос» (Мф 16, 13-20). 

Мы можем заметить, что Иисус сначала спрашивает учеников, за кого почитают Его другие люди. Иисус интересуется, какое общественное мнение о Нем, за кого почитает Его народ. Что о Нем говорят торговцы у ворот города, рыбаки на берегу озера, пастухи, крестьяне…? Что думают о Нем паломники, отправляющиеся в Иерусалим? Эти мнения были неплохие — Иисуса сравнивали со славными людьми: с Илией, Иеремией, другими пророками. Но то, что наступает после, очень важно: «а вы за кого почитаете Меня?» (Мф 16, 15). Иисус ожидает от Своих учеников другого познания, чем то, которое доступно народу. Иисус не хочет в глазах Своих учеников быть «одним из…». Ученики Иисуса — это те, которые раньше, может быть, были народом, но через то, что слушали Благую Весть, познали и уверовали, что Он — Христос, посланный Отцом. А тем, кто особенным образом призван выражать эту веру и ее беречь, является Петр и каждый его преемник.

Одной из Библейских инспираций Синода о синодальности является рассказ об обращении сотника Корнилия (ср. Деян 10). И тут, кажется, мы находим некоторое злоупотребление, не совсем точную интерпретацию этой истории. Авторы синодального подготовительного документа отмечают, что эта история говорит об обращении Петра, который должен переступить некоторые религиозные запреты тогдашнего Иудаизма, чтобы благовествовать язычникам. Знаком этого обращения является то, что Петр вместе с язычниками ест то, что всегда считал запрещенным. Можно спросить: к чему призывает этот отрывок в контексте синода? Кажется, что такое представление ситуации намекает на обращение Церкви, Петра (Папы), епископов. Какие запреты планирует переступить сегодняшний Петр во имя единства со всеми людьми, новыми язычниками (языческими религиями)?

Входя в дом Корнилия, Петр переступил предписания, связанные с чистотой ритуальной. Стоит отметить, что ритуальная нечистота это не то же самое, что нравственная нечистота. Нечистота для евреев означала отсутствие святости, а оно воспринималось не как нравственное, но как экзистенциальное состояние. Человек нечистый терял состояние святости, что не соответствовало святости Бога, и поэтому его связь с Богом была разорвана. Ритуальная нечистота чаще всего была связана с тем, что человек коснулся смерти — или в прямом смысле слова, или только символически. Не входя в подробности, речь о том, что религия Ветхого Завета категорически требовала, чтобы человек сосредотачивался на жизни, а не на смерти, потому что Бог это даритель жизни.

Авторы подготовительного документа подчеркивают, что Петр переступил религиозные предписания Торы, но забыли добавить, что речь шла о предписаниях ритуальных, а не о моральных или — не дай Бог! — о доктринальных! За нарушение запрета вкушения нечистых животных даже не было предусмотрено наказание (ср. Лев. 11). Совсем иначе было в случае нарушения нравственных законов, например заповеди о прелюбодеянии. Разве Петр когда-нибудь шел на компромисс, преступал моральные или доктринальные требования? Конечно, нет! Стоит здесь внимательно прочитать два послания Петра. В первом из них Петр ссылается на слова из Ветхого Завета, именно об упомянутой уже святости. Это слова, взятые из книги Левита (где они находятся в конце главы, посвященной ритуальной чистоте): «ибо Я — Господь Бог ваш: освящайтесь и будьте святы, ибо Я свят» (Лев. 11, 44). Посмотрим, какое значение придает этим словам Апостол:

«Посему, (возлюбленные), препоясав чресла ума вашего, бодрствуя, совершенно уповайте на подаваемую вам благодать в явлении Иисуса Христа. Как послушные дети, не сообразуйтесь с прежними похотями, бывшими в неведении вашем, но, по примеру призвавшего вас Святаго, и сами будьте святы во всех поступках. Ибо написано: будьте святы, потому что Я свят. И если вы называете Отцем Того, Который нелицеприятно судит каждого по делам, то со страхом проводите время странствования вашего, зная, что не тленным серебром или золотом искуплены вы от суетной жизни, преданной вам от отцов, но драгоценною Кровию Христа, как непорочного и чистого Агнца» (1 Петр 1, 13-19).

Сознание искупленности Кровью Иисуса Христа побуждает христиан держаться подальше от грязи этого мира, особенно от греха, чтобы во всем поведении стать святыми по образу святого Бога. В делах моральных не может быть никаких уступок. Если бы мы спросили у Петра: «Можно ли переступить какие-нибудь нравственные запреты и, например, дать святое Причастие разведенным, живущим в новом союзе? Можно ли переступить в этом деле заповедь Божью во имя «душепастырского обращения» и единства со всеми людьми?», думаю, Петр был бы в шоке и поскорее бы нас просто выгнал. Вот, чему учит святой Петр:

«Чтобы остальное во плоти время жить уже не по человеческим похотям, но по воле Божией. Ибо довольно, что вы в прошедшее время жизни поступали по воле языческой, предаваясь нечистотам, похотям (мужеложству, скотоложству, помыслам), пьянству, излишеству в пище и питии и нелепому идолослужению; почему они и дивятся, что вы не участвуете с ними в том же распутстве, и злословят вас» (1 Петр 4, 2-4).

А если бы мы спросили у Петра, можно ли было бы что-то изменить в вопросе сексуальной нравственности, например, отношение к гомосексуализму, то, наверное, пришлось бы нам тогда разделить судьбу Анании и Сапфиры (ср. Деян 5, 1-5). Потому что разве не являются такие вопросы искушением Святого Духа? Разве эти вопросы не выяснены уже в Библии Им самим раз и навсегда? 

Тот же Петр, который переступил преграды, связанные с местной культурой и некоторыми ритуальными предписаниями, чтобы выйти навстречу язычникам, решительно призывает: «спасайтесь от рода сего развращенного». После его первой проповеди в день Пятидесятницы слушатели, затронутые Словом Божьим, спрашивают Апостола: «что нам делать, мужи братия? Петр же сказал им: покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов; и получите дар Святаго Духа. Ибо вам принадлежит обетование и детям вашим и всем дальним, кого ни призовет Господь Бог наш. И другими многими словами он свидетельствовал и увещевал, говоря: спасайтесь от рода сего развращенного. Итак, охотно принявшие слово его крестились, и присоединилось в тот день душ около трех тысяч» (Деян. 2, 38-41).

Как оказывается, даже для святого Петра есть границы, которых переступать нельзя, вопросы, в которых уступки невозможны.

Это только некоторые мысли по поводу того, что нам предлагает Синодальный путь. Из вышесказанного нетрудно заметить, что вся эта идея синодальности содержит много двоемыслия. По плодам ее узнаем. Пока мы наблюдаем всё больше распространяющийся в народе Божьем хаос, путаницу понятий… Если, например, во время Синода соберется 10 представителей, допустим, немецкой Церкви, и они могут проголосовать, что то, что раньше было грехом, теперь уже грехом не будет, или что сегодня вера другая, чем была раньше, у простых, набожных людей создается чувство неуверенности и потерянности. Поэтому и многие в последнее время Церковь покидают.

По моему мнению, нужно отказаться от этой новой идеи синодальности, несоответствующей непрестанному понятию и практике Церкви (perennis sensus ecclesiae), и вернуться к тому, чем Католическая Церковь жила в течении всей своей истории, вернуться к такому ее строю, такому порядку Церкви, какой был задуман Иисусом Христом, и ничего самовольно не менять, превращая Церковь в общину, похожую по духу и практике на протестантизм, который имеет в основе субъективизм, сентиментализм эмоций и светскую демократию. А всякие ссылки на действие Святого Духа — это в данном случае, скорее всего, неуместное злоупотребление. Главный смысл синода в Церкви издревле и всегда состоял в том, чтобы упразднить ошибки и двоемыслия в жизни веры, нравственности, литургии и душепастырства. Поэтому следующее увещевание святого Петра должно быть принято всерьез настоящим синодальным путем:

«Ибо время начаться суду с дома Божия; если же прежде с нас начнется, то какой конец непокоряющимся Евангелию Божию? И если праведник едва спасается, то нечестивый и грешный где явится? Итак страждущие по воле Божией да предадут Ему, как верному Создателю, души свои, делая добро» (1 Петр 4, 17-19).

Казахстанский священник

суббота, 12 февраля 2022 г.

Numquam abrogata: Традиционная Месса никогда не была под запретом

На основе Paix Liturgique Newsletter 122 (9 февраля 2022 г.), по кн.: Claude Barthe, La messe de Vatican II. Dossier historique (Via Romana, 2018).

1978: Иоанн Павел II принимает у себя арх. Лефевра

Поворотной точкой в попытках — пусть и крайне робких — снова взять под контроль последствия Собора стало избрание в 1978 году Папы Иоанна Павла II. 18 ноября 1978 г., спустя месяц после своего восшествия на папский престол, Иоанн Павел II принял арх. Лефевра. Инициатива исходила от кард. Джузеппе Сири; на встрече присутствовал префект Конгрегации вероучения кард. Франьо Шепер.

Йозеф Ратцингер и монс. Клаус Гамбер

1981: Кардинал Ратцингер берет литургический вопрос в свои руки

Последующая смена курса была в значительной мере обусловлена тем, что в 1981 г. Иоанн Павел II призвал в Рим архиепископа Мюнхена Йозефа Ратцингера и вверил ему должность, которая в эпоху огромного доктринального смятения означала особое доверие — пост префекта Конгрегации вероучения. В 1985 г. кардинал очертил свои представления о литургических и дисциплинарных вопросах в книге-интервью. Выражением их суммы стало слово «восстановление», которое, как он ясно объяснил, следует понимать в соборном контексте и не в ретроградном смысле — или, по крайней мере, не в столь очевидно ретроградном.

С другой стороны, в том, что касается литургии, перспектива некоторого возврата к прошлому явно не была ему чужда. Нужно заметить, что Ратцингер — в свое время перит кардинала Йозефа Фрингса, архиепископа Кельна, одного из важнейших представителей соборного большинства, впервые озвучил свою обеспокоенность положением дел в литургии в ходе лекции, которую прочел в Мюнстере еще в 1966 г., будучи профессором, а затем в том же году в Бамберге, на Католикентаге (проходящем каждые два года фестивале немецких католиков). Он осудил «новый ритуализм» литургических экспертов, заменявших древние обычаи искусственными и подозрительными «формами» и «структурами», как, например, обязательным расположением священника versus populum. Впервые в жизни бывший консультант большинства на II Ватиканском Соборе был назван «консерватором» (это сделал кард. Юлиус Дёпфнер, в то время — архиепископ Мюнхена). В конце 1966 г. он стал профессором католического богословского факультета в Тюбингене, где стал свидетелем немецкой версии событий мая 1968-го — захвата университета марксистами (среди преподавателей доминировал Эрнст Блох). На католическом факультете возобладала «теология демифологизации» Бультмана.

В 1969 г. Ратцингер принял предложенную ему должность профессора догматического богословия и истории догматики в Регенсбурге и тогда же был включен в состав ватиканской Международной богословской комиссии. В Регенсбурге он познакомился с историком литургии Клаусом Гамбером, который сохранял верность традиционной Мессе. Здесь, на берегах Дуная, его ждал новый шок — завершающая фаза литургического переворота. Хотя со многими аспектами реформы он был согласен, радикализм ее природы был для него невыносим. Эту негативную оценку подкрепляли долгие беседы с коллегой Гамбером во время их ежедневных прогулок. «Старое здание было разрушено, чтобы построить новое», — писал он позже.

В этот период выкристаллизовалось комплексное мышление Йозефа Ратцингера в сфере литургии. Это было мышление центриста, в основе своей — приверженца Собора, но не оставляющего без внимания мнения традиционалистов, звучавшие из уст его друзей по университету: проф. Клауса Гамбера, а позднее — проф. Роберта Шпемана и проф. Ханца-Лотара Барта. В 1977 г. Павел VI, всё больше опасавшийся «дыма сатаны, проникшего в Церковь», назначил его на одну из самых важных кафедр в Германии — архиепископию Мюнхена и и Фрайзинга. 25 ноября 1981 г. Иоанн Павел II забрал его оттуда и поставил во главе Конгрегации вероучения.

Папа Иоанн Павел II и кардинал Ратцингер

1982: отмена старого Миссала ставится под вопрос

Теперь уже всем было очевидна невозможность заглушить критику реформы, как доктринальной, так и литургической, исходящую от целого сектора Церкви, виднейшей фигурой в котором был Марсель Лефевр, бывший архиепископ Дакара. Иоанн XXIII и Павел VI как «просвещенные владыки» возглавили процесс, положивший конец тридентской модели Римской Церкви. Но в результате тридентский дисциплинарный корсет уже не сковывал никого, в том числе и защитников всего тридентского — традиционалистов.

Стоит упомянуть, что сам Аннибале Буньини, будучи уже в изгнании (нунцием в Тегеране), в 1976 г. обратился к госсекретарю Павла VI кард. Жан-Мари Вийо с письмом, в котором предложил, чтобы — при сохранении Мессы Павла VI в качестве обязательной в принципе — Мессу св. Пия V можно было служить при определенных условиях, в конкретных церквах для групп, которым сложно принять новый Ordo Missae.

То же самое предложил, оказавшись в Риме, и Йозеф Ратцингер. 16 ноября 1982 г. он организовал в Палаццо дель Сант’Уффицио встречу представителей различных римских дикастерий с целью обсудить литургический вопрос и проблему арх. Лефевра и его приверженцев. В собрании участвовали: кард. Себастьяно Баджо, префект Конгрегации по делам епископов; кард. Уильям У. Баум, архиепископ Вашингтона; кард. Агостино Казароли, госсекретарь Ватикана; кард. Сильвио Одди, префект Конгрегации по делам духовенства; кард. Йозеф Ратцингер, префект Конгрегации вероучения; и арх. Джузеппе Казория, про-префект Конгрегации богослужения и дисциплины таинств. Все участники согласились с тем, что поскольку «полная юридическая сила отмены старого Миссала сомнительна», «старый» Римский Миссал должен «приниматься Святым Престолом повсеместно в Церкви для совершения Месс на латыни». И это было в 1982 году — за 25 лет до «Summorum Pontificum»!

1984: «Quattuor abhinc annos»

Однако дано такое разрешение было лишь в 1984 году. 19 апреля 1984 г. состоялась новая встреча, в которой приняли участие кардиналы Казароли, Ратцингер и Казория.

В письме, датированном 18 марта 1984 г., госсекретарь кард. Казароли просил Казорию, теперь уже кардинала и префекта Конгрегации богослужения, подготовить соответствующий декрет. Он ссылался на прецедент, установленный в 1971 г. Павлом VI, давшим такое разрешение для Англии и Уэльса, и подчеркивал, что «абсолютный запрет [прежнего Миссала] не может быть оправдан ни с теологической, ни с литургической точки зрения». Результатом этих событий стал выпущенный Конгрегацией богослужения 3 октября 1984 г. циркуляр «Quattuor abhinc annos», в котором диоцезальным епископам давалось право воспользоваться индультом и удовлетворить прошения верных, желающих участвовать в Мессе согласно Римскому Миссалу типического издания 1962 г.

Кардинал Штиклер. Рукоположения в Гричильяно
(Институт Христа Царя), 21 марта 1992 г.

1986: встреча девяти кардиналов

Кардинал Альфонс Штиклер рассказывал о том, что в 1986 г. кард. Ратцингер созвал еще одно собрание девяти кардиналов, вновь поставив перед ними вопрос, считают ли они, что Тридентская Месса была юридически отменена. Восемь из девяти сочли, что не была, и все единогласно согласились, что запретить священнику служить ее невозможно. Это было в 1986 году — за 21 год до «Summorum Pontificum»!

[В состав комиссии, давшей такое заключение, входили, по словам кард. Штиклера, следующие кардиналы: Йозеф Ратцингер, префект Конгрегации богослужения и дисциплины таинств Пауль Майер, Сильвио Одди, сам кард. Альфонс Штиклер — библиотекарь и архивариус Римской Церкви, Агостино Казароли, префект Конгрегации по делам епископов Бернарден Гантен, префект Конгрегации по делам духовенства Антонио Инноченти, префект Конгрегации по делам святых Пьетро Палаццини и префект Конгрегации евангелизации народов Йозеф Томко. — прим. пер.]

1988: «Ecclesia Dei Adflicta»

Спустя четыре года, после того, как 30 июня 1988 г. арх. Лефевр, не имея на то апостольского мандата, посвятил в сан четырех епископов — Альфонсо де Галаретту, Бернара Тиссье де Маллере, Уильяма Ричардсона и Бернара Фелле, был опубликован новый документ — motu proprio «Ecclesia Dei adflicta» от 2 июля 1988 г. В нем говорилось, что священники традиционного обряда могут объединяться в приверженные традиционной литургии институты. Была создана Папская комиссия «Ecclesia Dei», которой эти институты должны были подчиняться, и которая несла также ответственность за урегулирование вопросов, связанных со служением Тридентской Мессы с разрешения епископов в их диоцезах.  

Прелатов, которые начиная с 1988 г. стали соглашаться сами время от времени служить согласно Тридентскому Миссалу, не так мало. Кое-кто из них вскоре стал защитником такого способа совершать богослужения. Если говорить только о куриальных кардиналах, можно упомянуть таких, как Сильвио Одди, Пьетро Палаццини, Альфонс Штиклер, затем сам Ратцингер, Хорхе Медина, Дарио Кастрильон, а позднее — Рэймонд Бёрк, Франц Роде, Малкольм Ранджит, Антонио Каньисарес, Пауль Кордес и Робер Сара. Примечательно, что трое из них — Медина, Каньисарес и Сара — были префектами Конгрегации богослужений.

Кард. Ратцингер. Визит в Виграцбад
(Священническое братство св. Петра)
и Понтификальная Месса, Пасха 1990 г.

2007: «Summorum Pontificum»

Должно было пройти еще 19 лет, прежде чем 7 июля 2007 г. увидело свет motu proprio «Summorum Pontificum». Под давлением критики, которую не удавалось сокрушить, и которая теперь была услышана в самых высоких кругах, верховный законодатель постепенно пришел к тому, чтобы толковать предписания «Римского Миссала» 1969 г. как необязательные.

[В заголовок русской публикации мы вынесли слова из motu proprio «Summorum Pontificum»: «Дозволено <…> совершать Жертвоприношение Мессы по типическому изданию Римского Миссала, изданному в 1962 г. блаж. Иоанном XXIII и никогда не упразднявшемуся» (лат.: «Missae Sacrificium, iuxta editionem typicam Missalis Romani a B. Ioanne XXIII anno 1962 promulgatam et numquam abrogatam <…> celebrare licet»). — прим. пер.]

воскресенье, 23 января 2022 г.

О послушании Второму Ватиканскому Собору в литургических вопросах

Сторонники богослужебной реформы 1970-х годов нередко упрекают ее противников — тех, кто предпочел бы сохранить или, в меру своих сил, действительно сохраняет основные литургические практики предыдущих полутора-двух тысячелетий — в непослушании: ведь те, дескать, отвергают предписания Второго Ватиканского Собора. Допустим. Но когда вы снова услышите эти упреки или сами решите их озвучить, прошу вас: посмотрите на литургическую жизнь своего прихода и сопоставьте ее со следующими цитатами, взятыми главным образом из основного соборного документа, посвященного данной теме — Конституции о священной Литургии «Sacrosanctum Concilium», принятой 4 декабря 1963 г. Мы, может быть, непослушны ей. А вы?

Литургическая музыка

«Григорианское пение Церковь признает свойственным римской Литургии. Поэтому в литургических действах, при равенстве в прочих условиях, ему следует уделять первостепенное место» (Sacrosanctum Concilium, 116). При этом «отнюдь не исключаются и другие виды священной музыки, особенно многоголосие [лат.: polyphonia]» (там же). «Следует усердно поддерживать хоры певчих [лат.: scholae cantorum], особенно при кафедральных соборах» (SC 114). Очевидно, что такие хоры, или схолы, должны исполнять музыку, предназначенную для духовного хора — будь то григорианский хорал или полифонические произведения, скажем, творения Палестрины — а не поп-песни.

«Музыкальная традиция всей Церкви представляет собою неоценимую сокровищницу, превосходящую прочие виды искусства» (SC 112). Очевидно, отказ от «устаревших» духовно-музыкальных произведений, а тем более — запрет включать их в литургию, плохо сочетается с этим утверждением Собора. «Сокровищницу священной музыки надлежит хранить и развивать с величайшей заботой» (SC 114), а не уничтожать и не вытеснять в концертную сферу. Заметим, что в латинском оригинале документа об этой сокровищнице говорится «servetur et foveatur»: первый глагол означает «беречь, сохранять», а второй — «благоприятствовать, оказывать поддержку» и даже «лелеять». Кажется, о развитии речь здесь не идет; сама по себе идея органического развития вряд ли может быть сочтена порочной, но всё же перевод должен как можно точнее отражать смысл оригинала.

Отдельно говорится, что «в латинской Церкви следует высоко ценить орган как традиционный музыкальный инструмент, звуки которого способны придать дивное великолепие церковным торжествам и стремительно вознести души к Богу и к небесам. Прочие же инструменты могут быть разрешены к использованию в богослужении <…> в той мере, в какой они подходят или могут подойти для использования в священнодействиях, отвечают достоинству храма и способствуют подлинному назиданию верных» (SC 120).

Язык богослужения

Хотя Собор допустил некоторое употребление народных языков в богослужении, он в то же время предписал «позаботиться о том, чтобы верные Христу умели совместно произносить и петь, причем также и по-латински, предназначенные им неизменяемые части чина Мессы» (SC 54). (Отец Луи Буйе, перит Собора и член комиссии по претворению в жизнь соборного документа о литургии, которой было поручено составление новых богослужебных чинопоследований — впоследствии вполне критически отзывавшийся об этой работе и ее результатах — говорил, что речь идет о тех частях, «которые любой способен выучить наизусть и петь: Kyrie, Gloria, Credo, Sanctus, Agnus Dei»).

В целом же «в латинских обрядах должно сохраняться использование латинского языка» (SC 36, § 1). (Исключение здесь составляют «случаи, предусмотренные партикулярным правом», например — глаголический обиход, распространенная до Собора в некоторых районах Хорватии и др. литургия, в целом соответствовавшая римской, но совершавшаяся на церковнославянском языке.)

В частности, «Согласно вековой традиции латинского обряда, в Литургии Часов клирики должны сохранять латинский язык» (SC 101, § 1). Пользоваться переводом на современный язык клирики могут только с разрешения ординария, в отдельных случаях, и если употребление латинского языка представляет для них «серьезное препятствие к надлежащему совершению Литургии Часов» (SC 101, § 2), то есть, видимо, если они не знают латыни в достаточной степени — не изучали ее в семинарии так, как того требует, в частности, Кодекс Канонического Права (см. ККП 1983 г., кан. 249: «В „Плане подготовки священников“ должно быть предусмотрено, чтобы воспитанники <…> прочно усвоили латинский язык»).

Кстати: «Утреня, как молитвы утром, и Вечерня, как молитвы вечером, по священной традиции всей Церкви должны считаться стержнем ежедневной Литургии Часов и совершаться соответственно» (SC 89a); «Пусть пастыри заботятся о том, чтобы важнейшие Часы, особенно Вечерня, по воскресеньям и наиболее торжественным праздникам совершались в храме совместно. Желательно, чтобы и миряне совершали Литургию Часов: либо вместе со священниками, либо собравшись в своей среде, либо даже каждый по отдельности» (SC 100). Практика совершать Вечерню совместно, духовенству при участии мирян, действительно существует, но… по большей части — в приходах, приверженных дореформенной литургии.

Возвращаясь к вопросу о языке богослужения, нужно заметить, что некоторое употребление народного языка Собором разрешено, но отнюдь не предписано: «полномочная территориальная церковная власть <…> вправе выносить решение о том, следует ли использовать современный местный язык и каким образом это надлежит делать» (SC 36, § 3) — т. е. может вынести и такое решение, согласно которому использовать его вообще не следует.

Народному языку «можно уделить больше места, прежде всего в чтениях и поучениях, в некоторых молитвах и песнопениях» потому, что это «нередко может оказаться весьма полезным для народа» (SC 36, § 2). Насколько нам известно, ответа на вопрос о том, разрешено ли вообще священникам совершать на народном языке Мессы без народа, никогда официально не было дано. В инструкции вышеупомянутой комиссии «Inter oecumenici» от 26 сентября 1964 г., например, говорится, что в миссалах, используемых для литургических целей, обязательно должен содержаться также и латинский текст (п. 57).

(В этой инструкции вообще много интересного; так, в п. 87 сказано, что хотя, оценив физическое, моральное, интеллектуальное и духовное состояние просителя, ординарий может дать клирику разрешение читать Часы на народном языке, это никоим образом не уменьшает обязанность священника латинского обряда изучать латынь. Совместное чтение Часов клириками in choro должно быть только на латыни (п. 85), а в бревиариях для тех, кто получил разрешение читать их на народном языке, также должен содержаться параллельный латинский текст (п. 89)).

В основу подборки материалов положена публикация Джеффри М. Островски на сайте «Corpus Christi Watershed». Цитаты: Конституция о священной Литургии (Sacrosanctum Concilium) — по пер. А. Коваля (редактор о. В. Шайкевич), М.: Паолине, 2004; Кодекс Канонического Права — по пер. А. Коваля (научный редактор о. С. Тимашов), М.: Институт св. Фомы, 2007.