tag:blogger.com,1999:blog-57674296475758120252024-03-05T16:21:52.042+03:00Materia ecclesiasticaБлог Una Voce RussiaOleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.comBlogger156125tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-52988429122784333762023-07-06T21:47:00.004+03:002023-07-06T22:01:15.201+03:00Запрет традиционной латинской Мессы есть злоупотребление церковной властью, а неподчинение ее запрету в действительности не составляет непослушания<div class="separator" style="clear: both;"><a href="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEj_bYTlfbSIZBXtTD1voFndCVpHMW37uKYoTucPWqLtNijFXbFGOtMl1y4fn6AVUgNSmoto7Q-3cYJ72PpWVx54Zstc1Sg_Houc49J1mVCFbKR2lQCv_kwyVrvqoYPhq7UDJ1LJUptOukMeJ4imu1KNKrVdB2vodnemZEo984AlaVX5_3RznLthB2-uayE/s1936/PuGJjIYs_ss.jpg" style="display: block; padding: 1em 0; text-align: center; "><img alt="" border="0" width="400" data-original-height="1296" data-original-width="1936" src="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEj_bYTlfbSIZBXtTD1voFndCVpHMW37uKYoTucPWqLtNijFXbFGOtMl1y4fn6AVUgNSmoto7Q-3cYJ72PpWVx54Zstc1Sg_Houc49J1mVCFbKR2lQCv_kwyVrvqoYPhq7UDJ1LJUptOukMeJ4imu1KNKrVdB2vodnemZEo984AlaVX5_3RznLthB2-uayE/s400/PuGJjIYs_ss.jpg"/></a></div>
<p>1. Традиционная римская литургия Мессы была литургией наших католических предков. То была форма Мессы, посредством которой было просвещено Евангелием большинство европейских народов (кроме некоторых восточноевропейских стран, а также Амвросианского и Мосарабского обрядов), все народы Америки и большинство народов Африки, Азии и Океании.</p>
<p>2. «То, что было священным для предыдущих поколений, остается священным и великим и для нас» (Папа Бенедикт XVI).</p>
<p>3. «Проблема нового Миссала заключается в разрыве с непрерывной в своем последовательном движении — как до Пия V, так и после него — историей, и в создании полностью новой книги, пусть и из старого материала» (кардинал Йозеф Ратцингер).</p>
<p>4. Появление нового Миссала «сопровождалось запретом предшествовавшего. Вид этого запрета полностью чужд для истории церковного права и литургии» (кардинал Йозеф Ратцингер).</p>
<p>5. «Я могу, опираясь на знание соборных дебатов и еще раз перечитанные речи отцов Собора, с уверенностью сказать, что так <<nobr>т. е.</nobr> провести реформу в том виде, как она представлена в новом Миссале> не было задумано» (кардинал Йозеф Ратцингер).</p>
<p>6. Традиционная римская литургия Мессы была литургией всех известных нам святых латинского обряда на протяжении по крайней мере последнего тысячелетия; следовательно, ей больше тысячи лет. Хотя ее обыкновенно называют «Тридентской» Мессой, в точности та же форма Мессы уже была в употреблении за несколько веков до Тридентского Собора, и Собор этот указал лишь облечь сию досточтимую и доктринально несомненную форму литургии Римской Церкви в канон.</p>
<p>7. Традиционная римская литургия Мессы находится в самом ближайшем родстве с восточными обрядами, свидетельствуя о повсеместном и беспрерывном литургическом законе Церкви: «В Римском Миссале святого Пия V, как и в различных восточных литургиях, находятся прекрасные молитвы, которыми священник выражает глубочайшие чувства и почтительное смирение перед святыми тайнами: они выражают самую сущность того, чем является Литургия» (Папа Иоанн Павел II).</p>
<p>8. Следовательно, Папа и епископы не обладают властью запретить или ограничить столь досточтимую форму Святой Мессы, которую на протяжении более чем тысячи лет совершали святые, точно так же, как Папа и епископы не были бы властны запретить или существенно реформировать досточтимую форму Апостольского или <nobr>Никео-Константинопольского</nobr> символа веры, — именно в силу их досточтимого, непрерывного и тысячелетнего употребления.</p>
<p>9. Подчинение неправомочному запрету сей досточтимой формы Мессы святых, изданному, увы, нынешними духовными лицами в пору беспрецедентного церковного кризиса, составляло бы ложное послушание.</p>
<p>10. Неподчинение запрету традиционной Мессы само по себе не делает <nobr>кого-либо</nobr> схизматиком, если только он <nobr>по-прежнему</nobr> признаёт Папу и епископов, сохраняет уважение к ним и продолжает за них молиться.</p>
<p>11. Тот, кто формально ослушивается столь неслыханного запрета на неотъемлемое наследие Римской Церкви, на самом деле подчиняется Католической Церкви всех веков и всем Папам, которые с усердием служили эту досточтимую и облеченную каноном форму Мессы и повелевали сохранять ее.</p>
<p>12. Нынешний запрет традиционного обряда Мессы — явление временное, и оно прейдет. Римская Церковь переживает ныне своего рода литургическое изгнание, сиречь традиционная латинская Месса изгнана из Рима; но несомненно, что изгнание сие однажды подойдет к концу.</p>
<p>13. Поскольку традиционная латинская Месса непрерывно была в употреблении на протяжении более чем тысячи лет, освященная всеобщим признанием в течение долгого времени со стороны святых и Римских Понтификов, она относится к неотъемлемому наследию Римской Церкви. А значит, Римские Понтифики однажды, вне всякого сомнения, снова признают и восстановят употребление традиционной литургии Мессы.</p>
<p>14. Будущие Папы возблагодарят всех тех священников и верных, что в трудную пору, невзирая на все давление и ложные обвинения в непослушании, в духе искренней любви к Церкви и к чести Святого Престола, хранили великое литургическое сокровище традиционной Мессы и передавали его грядущим поколениям.</p>
<p style="text-align: right">29 июня 2023 г. — в торжество свв. апостолов Петра и Павла</p>
<p style="text-align: right"><b><i>+ Афанасий Шнайдер</i></b>, <nobr>епископ-помощник</nobr> Архиепархии Пресвятой Девы Марии в Астане</p>Oleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-7427945492397641082023-05-29T10:56:00.004+03:002023-05-29T10:59:09.277+03:00Париж–Шартр: древний обряд пользуется популярностью у молодежи<p><i>Луизелла Скросати, <a href="https://lanuovabq.it/it/parigi-chartres-il-rito-antico-spopola-tra-i-giovani">La Nuova Bussola Quotidiana</a></i></p>
<p>Несмотря на ограничения, молодое поколение настолько привлекает традиционная литургия, что «историческое» французское паломничество вынуждено закрыть регистрацию: не хватает мест. Среди молодёжи также много участников ВДМ. Цифры и средний возраст говорят сами за себя: традиция — это не <em>indietrismo</em>, это будущее.</p>
<blockquote style="border: none; margin: 0 0 0 40px; padding: 0px;"><p style="text-align: left;"><span style="font-size: x-small;">Прим. пер.: «<em>indietrismo</em>» — итальянское слово, которым Папа Франциск <a href="https://www.google.com/search?q=site%3Awww.vatican.va+%22indietrismo%22">неоднократно</a> называл приверженность к католической Традиции в целом и традиционной литургии в частности; его можно перевести как «ретроградство».</span></p></blockquote>
<p>Французскому молодежному паломничеству Париж–Шартр, организованному Ассоциацией «Notre–Dame de Chrétienté», уже сорок лет. И в этом году впервые организаторам пришлось с неохотой объявить, что они больше не могут принимать заявки на участие. Переизбыток желающих. Осталось еще несколько мест в возрастной группе 13–17 лет, но реальность, пишут организаторы, безжалостна: «размер бивуаков, количество палаток, которые можно там установить, длина движущейся колонны, время прохождения которой превысит 2 часа, слишком сильно задержит прибытие последних паломников».</p>
<p>Колонна из 16 000 молодых паломников и четыре поезда, забронированные для обратного пути в Париж: так выглядит сегодня историческое паломничество, которое без особого шума началось в 1983 году как паломничество Центра Анри Шарлье, знак католической и обладающей монашеской душою Франции, которая хочет ответить на дехристианизацию и беспощадную секуляризацию. Уже два года спустя паломники смогли войти в Шартрский собор, чтобы отслужить там заключительную Мессу. После кризиса, связанного с епископскими рукоположениями монс. Марселя Лефевра, двери собора оставались закрытыми до 1989 года, когда Иоанн Павел II в своем <em>motu proprio</em> «Ecclesia Dei afflicta» признал, что в Церкви есть место для этой реальности, полной молодых семей, привязанных к древнему римскому обряду.</p>
<p>С тех пор, как на Мессу по древнему обряду были наложены новые ограничения, число участников паломничества увеличилось в разы. Эффект «Traditionis Custodes»? Возможно. В любом случае, именно «эффект Гамалиила» должен заставить церковные власти задуматься и пересмотреть свои действия, чтобы не оказаться борющимися с Богом. Тем более, что опрос, проведенный ежедневной газетой «Ла Круа» (см. <a href="https://www.la-croix.com/Religion/JMJ-jeunes-catholiques-fervents-contre-courant-notre-sondage-exclusif-2023-05-25-1201268810">здесь</a> и <a href="https://www.la-croix.com/Religion/Messe-tradi-rite-attire-jeunes-catholiques-2023-05-25-1201268821">здесь</a>), показал, что среди 30 000 молодых французов, которые примут участие в следующем Всемирном дне молодежи в Лиссабоне, почти 40% ценят Мессу по древнему обряду; столько же считают, что она их не привлекает, но они не против нее, и только 12%, похоже, усвоили стигматизацию <em>indietrismo</em>, считая, что древний обряд — это бесполезный возврат к прошлому. Это для тех, кто смотрит только на цифры; но если кто‑то хочет уловить реальность, что не помешало бы, ему достаточно поговорить с этими молодыми людьми — как поступил Матье Лассерре для французской католической газеты.</p>
<p>Жанна — 28‑летняя мать, она не из традиционалистской семьи, но ей нравится Месса по древнему римскому обряду, потому что она испытывает «чувство присутствия Христа. Я забываю, кто такой священник, его личность отходит на второй план, и я обращаюсь к главному». Хорошее подспорье в борьбе Папы Франциска против клерикализма. Но есть и еще что‑то, что привлекает людей к древней Мессе, как объясняет Элоди: «Я молюсь по миссалу моей прапрабабушки. У меня такое впечатление, что я сама становлюсь продолжением корней Церкви и всех великих святых, которые молились этими же словами».</p>
<p>Историк католицизма Поль Эйрьо так объясняет успех латинской Мессы среди молодого поколения: «Тридентский обряд интересен тем, что предлагает полный пакет, который кажется эффективным. Это музыкальная и ритуальная согласованность, с гарантией стабильности форм, независимо от места. И это работает, потому что этот набор толкуется в связи с определенным видением Церкви и мира. Здесь есть очень структурирующее измерение, сопряженное с политическим, духовным, теологическим и философским воспитанием, и измерение абсолютное, присущее именно молодежи».</p>
<p>Стабильность, последовательность, ви́дение, абсолют — мощные противоядия против колеблющейся и жидкой «культуры» релятивизма, в которой этим молодым людям явно не по себе. И они ищут что‑то другое: что‑то иное, а не продолжение мира сего, лишь прикрытое духовностью. Эти аспекты сам Эйрьо признает привлекательными даже для тех молодых людей, которые оставили практику веры. Пусть и не без оправданной осторожности, но факт, что общины, связанные с древним обрядом, очень открыты для «внешних»: «Эта динамика не нова, но прежде ее недооценивали. Сейчас происходит гибридизация между традиционной и нетрадиционной молодежью».</p>
<p>Интересен и тот факт, что у этих молодых людей не возникает проблем с посещением как древнего, так и реформированного обряда. Эта зафиксированная «литургическая текучесть», однако, не является индифферентизмом, потому что эти молодые люди склонны сохранять определенные элементы древнего обряда, которые они научились ценить. Например, принятие причастия на коленях и в уста. Оживает ли упраздненное Папой намерение «Summorum Pontificum» в молодых людях?</p>
<p>И речь не только о литургической чувствительности. Молодые люди, которые поедут на следующий ВДМ, демонстрируют тенденцию, противоположную предшествующим поколениям, и выглядят явно более «консервативными» (на самом деле этот термин идеологизирован и не способен «учесть многочисленные аспекты жизни веры», пишет <a href="https://www.la-croix.com/Debats/Jeunes-cathos-classiques-reacs-Oui-surtout-engages-2023-05-25-1201268831">Жером Шапюи</a>) и воинствующими: «Эта молодежь ВДМ участвует не только в жизни Церкви, но и в жизни общества, часто — рядом с самыми бедными. Она обучается интеллектуально». Это очень живая реальность, решительно отличающаяся от того, что представляется по большей части как мир ностальгирующих, находящихся несколько на обочине церковной жизни людей.</p>
<p>Даже социолог <a href="https://www.la-croix.com/Religion/JMJ-jeunes-catholiques-renonce-consensus-valeurs-dominantes-2023-05-26-1201268924">Янн Резон дю Клюзьу</a> вынужден признать, что «как ни удивительно, опрос показывает силу консерватизма среди молодых католиков». Впрочем, удивительно это только для тех, кому пришлось ждать результатов опроса, чтобы понять особенности реальности, которую они уже имели перед глазами.</p>
<p>Интересен и еще один элемент: «Новый факт: молодые „правые“ католики имеют более воинствующий опыт, чем те, кто относит себя к центристам или левым. Они позволяют себе вести консервативные сражения, например, проводя кампании по вопросам биоэтики (35%) или сексуальной морали (32%)», — объясняет далее дю Клюзьу. «Учитывая, насколько высоко в обществе по-прежнему ценятся социальные изменения, этот консерватизм делает их не стражами установленного порядка, а — парадоксальным образом — протестующими». Это очень отличается от того, что французский социолог называет левоцентристским и экологическим поколением, само себя описывающим как «поколение Папы Франциска», отличающимся бо́льшим конформизмом.</p>
<p>И все же этот дух соперничества, характерный для «правых» молодых людей, не ведет их к анархии, а еще больше привязывает их к институту: «среди различных предложенных ответов, представление о Церкви, получившее наибольший консенсус, — это представление о Церкви, которая в обществе должна быть „маяком, указывающим путь во тьме“ (59%)». Эти молодые люди, очевидно, согласны с тем представлением, которое имел о своей Церкви и ее пастырях Сам Иисус. И именно по этой причине, «как только речь заходит о позициях, более соответствующих Магистериуму, их всегда поддерживает большинство правых, в то время как левые занимают более отстраненную позицию». Напротив, только 7% определяют Церковь как «полевой госпиталь».</p>
<p>Например, по вопросу о роли женщин в Церкви 64% решительно не приемлют женского диаконата и священства. И целых 33% утверждают, что они чувствуют себя более чем признанными в Церкви, в то время как именно гражданское общество не защищает их как матерей семейств.</p>
<p>Снимаем шляпу (<em>chapeau</em>) перед честностью редакции «Ла Круа». Это реальность, это будущее. Смогут ли наши пастыри рано или поздно примириться с тем, что Дух действует в Церкви? Святой Дух, а не дух Собора.</p>Oleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-11631207307572351992022-04-06T01:14:00.005+03:002022-04-06T01:30:20.737+03:00О синодальности: голос казахстанского священника<p>9 октября 2021 года в Риме начался путь к Синоду Епископов 2023 о синодальности, его лозунг: «Ради синодальной Церкви: общение, участие и миссия». Поскольку все мы призваны принять участие в этом синоде, надо бы отнестись к этому призыву серьезно, не только поверхностно, эмоционально, с ура-оптимизмом. Чтобы соответственно оценить эту идею, нужно на основе документов, связанных с синодом, а также официальных речей Папы Франциска определить, прежде всего, цель — к чему синод ведет, и внимательно присмотреться к внутреннему содержанию того, что синод предлагает.</p>
<p><u>А. Цель</u></p>
<p>Синод, кажется, имеет своей целью неотвратимо преобразить Католическую Церковь в Церковь так называемую «синодальную». Как сказал по случаю открытия синодального пути Папа Франциск, ссылаясь на o. Ива Конгара OP: «не нужно нам создавать новой Церкви (как я понимаю, имеется в виду — обновленной), нужно нам создать другую Церковь». Итак, кажется, мы имеем дело с некоторой революцией, которая ведет к созданию новой религии, нового гипер-христианства, включающего в себя всё человечество. Оно, кажется, мало уже будет иметь общего с тем христианством, которое мы знаем, которое основал Иисус Христос. 18 сентября 2021 г. Папа Франциск обратился с речью к католикам Рима. Он говорил о том, что такое синодальность и как будет выглядеть Церковь будущего. Папа использовал два образа, или метафоры, чтобы нам лучше понять то, что он хочет осуществить.</p>
<p>Во-первых, Папа сравнивает Католическую Церковь с водой. Он сказал, что вода, если не течет, начинает гнить. Похоже, Церковь должна быть в движении, идти вперед, иначе в ней начнутся процессы гниения. Итак, мы уже знаем, что для синодального пути ключевым является движение вперед, развитие и изменение. О каких изменениях речь? Папа поясняет, что речь о том, чтобы отойти от разделения верующих на тех, которые учат, и тех, которых учат (традиционное разделение на <em>ecclesia docens</em> и <em>ecclesia discens</em>): «Есть определенное сопротивление тому, чтобы преодолеть образ Церкви, разделенной на предводителей и подданных, на тех, которые учат, и тех, которых учат. (…) Синодальная Церковь возвращает горизонт, из которого восходит Христос: возносить иерархические памятники означает закрывать его. Пастыри идут с людьми, мы, пастыри, идем с людьми, иногда впереди, иногда в середине, иногда сзади» — сказал дословно Папа. Невозможно не увидеть в этих словах ослабление одной из основных миссий Церкви, которую доверил ей Иисус — миссии учительской («Итак идите, <strong>научите</strong> все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, <strong>уча их </strong>соблюдать все, что Я повелел вам» Мф 28, 19-20).</p>
<p>Второй образ — это «перевернутая пирамида». Папа Франциск привел этот образ в своей речи, произнесенной 17 октября 2015 года по случаю 50-летия установления Павлом VI институции Синода Епископов. Папа Франциск сказал, что Церковь должна иметь структуру «перевернутой пирамиды». «В Церкви, как в перевернутой пирамиде, верх находится ниже основания. Поэтому те, которые держат власть, называются служителями (<em>ministri</em>), ибо, согласно первоначальному значению этого слова, они меньше всех». Это, теоретически, красивая ссылка на добродетель смирения. Проблема в том, что если «перевернутую пирамиду» мы соединим с требованием преодоления разделения верующих на учащих и тех, которых учат, — то мы получим довольно-таки опасную смесь, тотальный хаос. Разве это не попытка разрушить ту структуру Церкви, которую установил Христос? В 2019 году о будущем Церкви интересно говорил кардинал Оскар Родригес Марадиага, председатель элитного совета кардиналов, который советует Папе в деле реформы римской курии. Он тоже говорил, что Церковь в будущем будет иметь структуру «перевернутой пирамиды», и относил это к установлению нового доктринального авторитета, например для конференций епископов.</p>
<p><u>Б. Содержание</u></p>
<p>Некоторые возражения вызывает использование в синодальных документах понятия <em>sensus fidei fidelium</em>, т. е. чувство веры верующих. Это понятие остается здесь мутным и неопределенным. В современном богословии и душепастырской практике это понятие, кажется, охватывает как живущих верой Церкви католиков, так и тех, которые в своих убеждениях отходят далеко от учения Церкви, даже если формально в ней остаются, не говоря уже о вероотступниках и атеистах. Насколько связанную с <em>sensus fidei</em> безошибочность в вере можно приписать католикам, которые, например, живут вместе как муж и жена без венчания, или одобряют противозачаточные средства, или аборт, или гомосексуализм?.. Конечно, нельзя! Согласно учению Католической Церкви, чтобы иметь подлинное участие в <em>sensus fidei</em>, нужно исполнить ряд требований. Однозначно уточняет это документ Международной Теологической Комиссии: «<em>Sensus fidei</em> в жизни Церкви», который был издан в 2014 году и одобрен тогдашним префектом Конгрегации Вероучения кардиналом Герхардом Мюллером. Комиссия указывает на необходимые способности для участия в <em>sensus fidei</em>. Это, прежде всего, активное участие в жизни Церкви (молитва, литургия, таинства — особенно Евхаристия и исповедь), а также полное согласие с учением Церкви. Следовательно, «вся совокупность верующих» (о которой говорят синодальные документы) во многих епархиях в мире (в том числе, наверное, и в Казахстане) как подлинный выразитель <em>sensus fidei</em> просто не существует! — а участие в <em>sensus fidei</em> имеет только часть верующих. Тем временем в <em>Vademecum</em> синода в пункте 2.1 читаем: «Сообща, все крещенные — субъект <em>sensus fidelium</em>, живого голоса Народа Божия». В свете упомянутого документа Теологической Комиссии, это утверждение является ложным! Во-первых, потому, что не приводит никаких необходимых условий (способностей) для участия в <em>sensus fidei</em>. И, во-вторых, необоснованно растягивает понятие <em>sensus fidei</em> на «всех крещенных», в то время как, по сути, оно относиться только к католикам, и то регулярно практикующим свою веру.</p>
<p>В контексте Синода много говорится о слушании, распознании и сопровождении, которые должны оказывать пастыри по отношению к своим овцам. Эти три ключевых слова мы можем встретить во многих документах и высказываниях Папы Франциска, а особенно сильно они прозвучали во время синода, посвященного молодежи. Тогда можно было услышать о том, как вся Церковь, прежде всего епископы, вслушиваются в критический голос молодых. Синод можно было сравнить с семьей, в которой подростки пытаются убедить родителей в своих мнениях, а те терпеливо их слушают. В документе, подготавливающим Синод о синодальности, одним из образцов такого слушания указан Иисус, который открывается для самого простого собеседника, которым является народ (толпа). Иисус постоянно открыт для всех людей, которые следуют за ним, иногда прямо не отступая от Него ни на шаг, в надежде получить знак и слово спасения. Они являются вторым актером сцены Откровения. Евангелие адресовано не к некоторым просвещенным или избранным. Собеседником Иисуса является народ, толпа, люди, погруженные в обычную жизнь. Кажется, что представление народа как коллективного собеседника Иисуса может вызвать некоторые недоразумения. Хоть документ отмечает, что народ следует за Иисусом, но символ синода (эмблема) показывает людей, следующих за ребенком. Епископа с посохом в руке, который есть образ Доброго Пастыря, мы видим ближе к концу процессии. И стоит заметить, что символика синода указывает не столько на слушание, а скорее уже на следование за… ребенком. Сразу за ребенком идут еще подростки. Чтобы выяснить проблему, надо присмотреться к отношению «Иисус — народ» в Евангелиях.</p>
<p>В Евангелиях «народ» — это люди, которые слушают Иисуса и следуют за Ним, часто презираемые религиозными элитами Израиля. Евангелист Матфей на сцену евангельских событий вводит «народ» уже в начале общественной деятельности Иисуса. После рассказов о крещении в Иордане, искушении в пустыне и призвании первых учеников мы читаем:</p>
<p>«<em>И ходил Иисус по всей Галилее, уча в синагогах их и проповедуя Евангелие Царствия, и исцеляя всякую болезнь и всякую немощь в людях. И прошел о Нем слух по всей Сирии; и приводили к Нему всех немощных, одержимых различными болезнями и припадками, и бесноватых, и лунатиков, и расслабленных, и Он исцелял их. И следовало за Ним множество народа из Галилеи и Десятиградия, и Иерусалима, и Иудеи, и из-за Иордана</em>» (Мф 4, 23-25).</p>
<p>Мы видим, как Иисус начинает провозглашать приближение Царства Божьего, а первым адресатам этого призыва является народ, в котором исполняется пророчество Исаии: «<em>земля Завулонова и земля Неффалимова, на пути приморском, за Иорданом, Галилея языческая, народ, сидящий во тьме, увидел свет великий, и сидящим в стране и тени смертной воссиял свет</em>» (Мф 4, 15-16). Этим светом является Иисус. Мы неоднократно слышим обращенный к народу призыв Иисуса слушать: «кто имеет уши слышать, да слышит!». И блажен тот, кто отвечает на этот призыв: «<em>Ваши же блаженны очи, что видят, и уши ваши, что слышат</em>» (Мф 13, 16). Этот момент слушания в Евангелии от Иоанна особенным образом выражен через метафору Доброго Пастыря и овец: «<em>Ему придверник отворяет, и овцы слушаются голоса его, и он зовет своих овец по имени и выводит их. И когда выведет своих овец, идет перед ними; а овцы за ним идут, потому что знают голос его</em>» (Ин 10, 3-4). Надо подчеркнуть, что Пастырь встает впереди стада, а овцы идут за ним. Пастырь не идет за овцами, потому что овцы не знают куда идти. Овцам нужно слушать голос Пастыря. Нужно здесь добавить, что эту роль пастыря Иисус доверяет, прежде всего, Петру: «паси овец Моих» (Ин 21, 16); потом также всем остальным апостолам: «Слушающий вас Меня слушает, и отвергающийся вас Меня отвергается; а отвергающийся Меня отвергается Пославшего Меня» (Лк 10, 16).</p>
<p>Отцы Церкви учат, что Добрый Пастырь сам исполняет Слово, которое провозглашает, поэтому овцы, видя исполнение Слова в своем Пастыре, идут за ним. Святой Августин говорит о том, что Пастырь, который ведет своих овец, является образом Иисуса воскресшего, который разорвал оковы смерти, поэтому идет впереди и ведет овец к полноте жизни. Пастыря характеризует мягкость, но одновременно некоторая категоричность (решительность), однозначность, ревность о спасении душ. Упомянутый св. Августин наставляет, чтобы пастыри Церкви не провозглашали фальшивого милосердия: «<em>Чтоб мы никогда вам не говорили: живите как вам угодно! Будьте спокойны, Бог никого не осудит! Достаточно, что сохраните христианскую веру. Не осудит же того, кого искупил и за кого пролил кровь! (…) Великое же Божье милосердие, оно всё прощает. Если бы мы так делали, провозглашали бы не слова Божии и Христовые, но свои собственные: мы были бы пастырями, пасущими самих себя, а не овец</em>» (<em>Sermo</em> 46).</p>
<p>Вернемся к теме отношения Иисуса к народу. В синоптических Евангелиях, особенно у Матфея и Марка, мы видим Иисуса, который учит народ в притчах, но никогда не говорит народу прямо. Значение притчи Он объясняет потом только ученикам и апостолам. Кроме того, это народ обступает Иисуса, чтобы Его слушать, а не наоборот: «<em>Однажды, когда народ теснился к Нему, чтобы слышать слово Божие, а Он стоял у озера Геннисаретского, увидел Он две лодки, стоящие на озере; а рыболовы, выйдя из них, вымывали сети. Войдя в одну лодку, которая была Симонова, Он просил его отплыть несколько от берега и, сев, учил народ из лодки</em>» (Лк 5, 1-3).</p>
<p>Евангелисты показывают народ как что-то очень непостоянное, изменчивое, капризное. О современном Ему поколении Иисус сказал: «<em>Но кому уподоблю род сей? Он подобен детям, которые сидят на улице и, обращаясь к своим товарищам, говорят: мы играли вам на свирели, и вы не плясали; мы пели вам печальные песни, и вы не рыдали. Ибо пришел Иоанн, ни ест, ни пьет; и говорят: в нем бес. Пришел Сын Человеческий, ест и пьет; и говорят: вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам. И оправдана премудрость чадами ее</em>» (Мф 11, 16-19). Дети, которые играются со своими сверстниками, всё время чем-то недовольные, и у них всегда найдется причина, чтобы предъявлять претензии. В конце концов, тот же народ, который кричал: «<em>Осанна! благословен Грядущий во имя Господне! благословенно грядущее во имя Господа царство отца нашего Давида! осанна в вышних</em>!» (Мк 11, 9-10), через несколько дней будет кричать: «<strong>Распни Его</strong>!» (Мк 15, 14).</p>
<p>Итак, мы можем сказать, что Иисус разговаривает с отдельными людьми, но никак невозможно утверждать, что народ является источником или инспирацией Откровения. Иисус в Евангелиях не слушает народа, Он слушает Отца, чтобы потом явить Его народу.</p>
<p>Кроме того, есть один знаменательный текст, в котором мы можем увидеть, как Иисус ожидает от своих учеников, что они познают Его иначе, чем все остальные. В Евангелии от Матфея мы читаем о славном исповедании веры Петра:</p>
<p>«<em>Придя же в страны Кесарии Филипповой, Иисус спрашивал учеников Своих: за кого люди почитают Меня, Сына Человеческого? Они сказали: одни за Иоанна Крестителя, другие за Илию, а иные за Иеремию, или за одного из пророков. Он говорит им: а вы за кого почитаете Меня? Симон же Петр, отвечая, сказал: Ты - Христос, Сын Бога Живаго. Тогда Иисус сказал ему в ответ: блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, Сущий на небесах; и Я говорю тебе: ты - Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах. Тогда Иисус запретил ученикам Своим, чтобы никому не сказывали, что Он есть Иисус Христос</em>» (Мф 16, 13-20). </p>
<p>Мы можем заметить, что Иисус сначала спрашивает учеников, за кого почитают Его другие люди. Иисус интересуется, какое общественное мнение о Нем, за кого почитает Его народ. Что о Нем говорят торговцы у ворот города, рыбаки на берегу озера, пастухи, крестьяне…? Что думают о Нем паломники, отправляющиеся в Иерусалим? Эти мнения были неплохие — Иисуса сравнивали со славными людьми: с Илией, Иеремией, другими пророками. Но то, что наступает после, очень важно: «<em>а вы за кого почитаете Меня</em>?» (Мф 16, 15). Иисус ожидает от Своих учеников другого познания, чем то, которое доступно народу. Иисус не хочет в глазах Своих учеников быть «одним из…». Ученики Иисуса — это те, которые раньше, может быть, были народом, но через то, что слушали Благую Весть, познали и уверовали, что Он — Христос, посланный Отцом. А тем, кто особенным образом призван выражать эту веру и ее беречь, является Петр и каждый его преемник.</p>
<p>Одной из Библейских инспираций Синода о синодальности является рассказ об обращении сотника Корнилия (ср. Деян 10). И тут, кажется, мы находим некоторое злоупотребление, не совсем точную интерпретацию этой истории. Авторы синодального подготовительного документа отмечают, что эта история говорит об обращении Петра, который должен переступить некоторые религиозные запреты тогдашнего Иудаизма, чтобы благовествовать язычникам. Знаком этого обращения является то, что Петр вместе с язычниками ест то, что всегда считал запрещенным. Можно спросить: к чему призывает этот отрывок в контексте синода? Кажется, что такое представление ситуации намекает на обращение Церкви, Петра (Папы), епископов. Какие запреты планирует переступить сегодняшний Петр во имя единства со всеми людьми, новыми язычниками (языческими религиями)?</p>
<p>Входя в дом Корнилия, Петр переступил предписания, связанные с чистотой ритуальной. Стоит отметить, что ритуальная нечистота это не то же самое, что нравственная нечистота. Нечистота для евреев означала отсутствие святости, а оно воспринималось не как нравственное, но как экзистенциальное состояние. Человек нечистый терял состояние святости, что не соответствовало святости Бога, и поэтому его связь с Богом была разорвана. Ритуальная нечистота чаще всего была связана с тем, что человек коснулся смерти — или в прямом смысле слова, или только символически. Не входя в подробности, речь о том, что религия Ветхого Завета категорически требовала, чтобы человек сосредотачивался на жизни, а не на смерти, потому что Бог это даритель жизни.</p>
<p>Авторы подготовительного документа подчеркивают, что Петр переступил религиозные предписания Торы, но забыли добавить, что речь шла о предписаниях ритуальных, а не о моральных или — не дай Бог! — о доктринальных! За нарушение запрета вкушения нечистых животных даже не было предусмотрено наказание (ср. Лев. 11). Совсем иначе было в случае нарушения нравственных законов, например заповеди о прелюбодеянии. Разве Петр когда-нибудь шел на компромисс, преступал моральные или доктринальные требования? Конечно, нет! Стоит здесь внимательно прочитать два послания Петра. В первом из них Петр ссылается на слова из Ветхого Завета, именно об упомянутой уже святости. Это слова, взятые из книги Левита (где они находятся в конце главы, посвященной ритуальной чистоте): «<em>ибо Я — Господь Бог ваш: освящайтесь и будьте святы, ибо Я свя</em>т» (Лев. 11, 44). Посмотрим, какое значение придает этим словам Апостол:</p>
<p>«<em>Посему, (возлюбленные), препоясав чресла ума вашего, бодрствуя, совершенно уповайте на подаваемую вам благодать в явлении Иисуса Христа. Как послушные дети, не сообразуйтесь с прежними похотями, бывшими в неведении вашем, но, по примеру призвавшего вас Святаго, и сами будьте святы во всех поступках. Ибо написано: будьте святы, потому что Я свят. И если вы называете Отцем Того, Который нелицеприятно судит каждого по делам, то со страхом проводите время странствования вашего, зная, что не тленным серебром или золотом искуплены вы от суетной жизни, преданной вам от отцов, но драгоценною Кровию Христа, как непорочного и чистого Агнца</em>» (1 Петр 1, 13-19).</p>
<p>Сознание искупленности Кровью Иисуса Христа побуждает христиан держаться подальше от грязи этого мира, особенно от греха, чтобы во всем поведении стать святыми по образу святого Бога. В делах моральных не может быть никаких уступок. Если бы мы спросили у Петра: «Можно ли переступить какие-нибудь нравственные запреты и, например, дать святое Причастие разведенным, живущим в новом союзе? Можно ли переступить в этом деле заповедь Божью во имя «душепастырского обращения» и единства со всеми людьми?», думаю, Петр был бы в шоке и поскорее бы нас просто выгнал. Вот, чему учит святой Петр:</p>
<p><em>«Чтобы остальное во плоти время жить уже не по человеческим похотям, но по воле Божией. Ибо довольно, что вы в прошедшее время жизни поступали по воле языческой, предаваясь нечистотам, похотям (мужеложству, скотоложству, помыслам), пьянству, излишеству в пище и питии и нелепому идолослужению; почему они и дивятся, что вы не участвуете с ними в том же распутстве, и злословят вас» (1 Петр 4, 2-4). </em></p>
<p>А если бы мы спросили у Петра, можно ли было бы что-то изменить в вопросе сексуальной нравственности, например, отношение к гомосексуализму, то, наверное, пришлось бы нам тогда разделить судьбу Анании и Сапфиры (ср. Деян 5, 1-5). Потому что разве не являются такие вопросы искушением Святого Духа? Разве эти вопросы не выяснены уже в Библии Им самим раз и навсегда? </p>
<p>Тот же Петр, который переступил преграды, связанные с местной культурой и некоторыми ритуальными предписаниями, чтобы выйти навстречу язычникам, решительно призывает: «<em>спасайтесь от рода сего развращенного</em>». После его первой проповеди в день Пятидесятницы слушатели, затронутые Словом Божьим, спрашивают Апостола: «<em>что нам делать, мужи братия? Петр же сказал им: покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов; и получите дар Святаго Духа. Ибо вам принадлежит обетование и детям вашим и всем дальним, кого ни призовет Господь Бог наш. И другими многими словами он свидетельствовал и увещевал, говоря: спасайтесь от рода сего развращенного. Итак, охотно принявшие слово его крестились, и присоединилось в тот день душ около трех тысяч</em>» (Деян. 2, 38-41).</p>
<p>Как оказывается, даже для святого Петра есть границы, которых переступать нельзя, вопросы, в которых уступки невозможны.</p>
<p>Это только некоторые мысли по поводу того, что нам предлагает Синодальный путь. Из вышесказанного нетрудно заметить, что вся эта идея синодальности содержит много двоемыслия. По плодам ее узнаем. Пока мы наблюдаем всё больше распространяющийся в народе Божьем хаос, путаницу понятий… Если, например, во время Синода соберется 10 представителей, допустим, немецкой Церкви, и они могут проголосовать, что то, что раньше было грехом, теперь уже грехом не будет, или что сегодня вера другая, чем была раньше, у простых, набожных людей создается чувство неуверенности и потерянности. Поэтому и многие в последнее время Церковь покидают.</p>
<p>По моему мнению, нужно отказаться от этой новой идеи синодальности, несоответствующей непрестанному понятию и практике Церкви (<em>perennis</em> <em>sensus</em> <em>ecclesiae</em>), и вернуться к тому, чем Католическая Церковь жила в течении всей своей истории, вернуться к такому ее строю, такому порядку Церкви, какой был задуман Иисусом Христом, и ничего самовольно не менять, превращая Церковь в общину, похожую по духу и практике на протестантизм, который имеет в основе субъективизм, сентиментализм эмоций и светскую демократию. А всякие ссылки на действие Святого Духа — это в данном случае, скорее всего, неуместное злоупотребление. Главный смысл синода в Церкви издревле и всегда состоял в том, чтобы упразднить ошибки и двоемыслия в жизни веры, нравственности, литургии и душепастырства. Поэтому следующее увещевание святого Петра должно быть принято всерьез настоящим синодальным путем:</p>
<p><em>«Ибо время начаться суду с дома Божия; если же прежде с нас начнется, то какой конец непокоряющимся Евангелию Божию? И если праведник едва спасается, то нечестивый и грешный где явится? Итак страждущие по воле Божией да предадут Ему, как верному Создателю, души свои, делая добро» (1 Петр 4, 17-19). </em></p>
<p style="text-align: right;"><i>Казахстанский священник</i></p>Oleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.com1tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-42394761309751355522022-02-12T22:00:00.000+03:002022-02-12T22:00:59.519+03:00Numquam abrogata: Традиционная Месса никогда не была под запретом<p><i>На основе Paix Liturgique Newsletter 122 (9 февраля 2022 г.), по кн.: Claude Barthe, La messe de Vatican II. Dossier historique (Via Romana, 2018).</i></p>
<h3 style="text-align: left;"><strong>1978: Иоанн Павел II принимает у себя арх. Лефевра</strong></h3>
<p>Поворотной точкой в попытках — пусть и крайне робких — снова взять под контроль последствия Собора стало избрание в 1978 году Папы Иоанна Павла II. 18 ноября 1978 г., спустя месяц после своего восшествия на папский престол, Иоанн Павел II принял арх. Лефевра. Инициатива исходила от кард. Джузеппе Сири; на встрече присутствовал префект Конгрегации вероучения кард. Франьо Шепер.</p><table align="center" cellpadding="0" cellspacing="0" class="tr-caption-container" style="margin-left: auto; margin-right: auto;"><tbody><tr><td style="text-align: center;"><a href="https://blogger.googleusercontent.com/img/a/AVvXsEhnIm69ltE7RHfuwliPV8P12Ie8S1lJ4m-5d8kTaRTIJcqHY_GPZ9BKzs7UpL1o_ql4V4C6a81fWq3q0IencfWF8pdsqNTck3S8gP8DOUcWYPiaqCPsn61Gj-zu4Iy_JL7QU1_RmB7aMA1R_c3YpOt6iGPZvBcHLkthsdDovyHr2vIT-vBBqMVep_-3=s359" imageanchor="1" style="margin-left: auto; margin-right: auto;"><img border="0" data-original-height="266" data-original-width="359" src="https://blogger.googleusercontent.com/img/a/AVvXsEhnIm69ltE7RHfuwliPV8P12Ie8S1lJ4m-5d8kTaRTIJcqHY_GPZ9BKzs7UpL1o_ql4V4C6a81fWq3q0IencfWF8pdsqNTck3S8gP8DOUcWYPiaqCPsn61Gj-zu4Iy_JL7QU1_RmB7aMA1R_c3YpOt6iGPZvBcHLkthsdDovyHr2vIT-vBBqMVep_-3=s16000" /></a></td></tr><tr><td class="tr-caption" style="text-align: center;"><i><b><span style="font-size: x-small;">Йозеф Ратцингер и монс. Клаус Гамбер</span></b></i></td></tr></tbody></table><h3 style="text-align: left;"><strong>1981: Кардинал Ратцингер берет литургический вопрос в свои руки</strong></h3>
<p>Последующая смена курса была в значительной мере обусловлена тем, что в 1981 г. Иоанн Павел II призвал в Рим архиепископа Мюнхена Йозефа Ратцингера и вверил ему должность, которая в эпоху огромного доктринального смятения означала особое доверие — пост префекта Конгрегации вероучения. В 1985 г. кардинал очертил свои представления о литургических и дисциплинарных вопросах в книге-интервью. Выражением их суммы стало слово «восстановление», которое, как он ясно объяснил, следует понимать в соборном контексте и не в ретроградном смысле — или, по крайней мере, не в столь очевидно ретроградном.</p>
<p>С другой стороны, в том, что касается литургии, перспектива некоторого возврата к прошлому явно не была ему чужда. Нужно заметить, что Ратцингер — в свое время перит кардинала Йозефа Фрингса, архиепископа Кельна, одного из важнейших представителей соборного большинства, впервые озвучил свою обеспокоенность положением дел в литургии в ходе лекции, которую прочел в Мюнстере еще в 1966 г., будучи профессором, а затем в том же году в Бамберге, на Католикентаге (проходящем каждые два года фестивале немецких католиков). Он осудил «новый ритуализм» литургических экспертов, заменявших древние обычаи искусственными и подозрительными «формами» и «структурами», как, например, обязательным расположением священника <em>versus populum</em>. Впервые в жизни бывший консультант большинства на II Ватиканском Соборе был назван «консерватором» (это сделал кард. Юлиус Дёпфнер, в то время — архиепископ Мюнхена). В конце 1966 г. он стал профессором католического богословского факультета в Тюбингене, где стал свидетелем немецкой версии событий мая 1968-го — захвата университета марксистами (среди преподавателей доминировал Эрнст Блох). На католическом факультете возобладала «теология демифологизации» Бультмана.</p>
<p>В 1969 г. Ратцингер принял предложенную ему должность профессора догматического богословия и истории догматики в Регенсбурге и тогда же был включен в состав ватиканской Международной богословской комиссии. В Регенсбурге он познакомился с историком литургии Клаусом Гамбером, который сохранял верность традиционной Мессе. Здесь, на берегах Дуная, его ждал новый шок — завершающая фаза литургического переворота. Хотя со многими аспектами реформы он был согласен, радикализм ее природы был для него невыносим. Эту негативную оценку подкрепляли долгие беседы с коллегой Гамбером во время их ежедневных прогулок. «Старое здание было разрушено, чтобы построить новое», — писал он позже.</p>
<p>В этот период выкристаллизовалось комплексное мышление Йозефа Ратцингера в сфере литургии. Это было мышление центриста, в основе своей — приверженца Собора, но не оставляющего без внимания мнения традиционалистов, звучавшие из уст его друзей по университету: проф. Клауса Гамбера, а позднее — проф. Роберта Шпемана и проф. Ханца-Лотара Барта. В 1977 г. Павел VI, всё больше опасавшийся «дыма сатаны, проникшего в Церковь», назначил его на одну из самых важных кафедр в Германии — архиепископию Мюнхена и и Фрайзинга. 25 ноября 1981 г. Иоанн Павел II забрал его оттуда и поставил во главе Конгрегации вероучения.</p><table align="center" cellpadding="0" cellspacing="0" class="tr-caption-container" style="margin-left: auto; margin-right: auto;"><tbody><tr><td style="text-align: center;"><a href="https://blogger.googleusercontent.com/img/a/AVvXsEhRyUV6jdjQAfopKjVQ9C3h0RBAvZvyU8kCEFjWkuGa9sEXEh9dWnROIGFHkyrMNHEqpBRnlNHjFyEiDPS6wylFX9NtyAXJfuOoOQ5bw2waWmvA_48BKSkrxTOLoYuKENYpRSLCjEAnFfj9fU9Haxjg3AY5eXTWPr5BMM2MyFGTpDOqsTHsMAgDcCNe=s800" imageanchor="1" style="margin-left: auto; margin-right: auto;"><img border="0" data-original-height="450" data-original-width="800" height="225" src="https://blogger.googleusercontent.com/img/a/AVvXsEhRyUV6jdjQAfopKjVQ9C3h0RBAvZvyU8kCEFjWkuGa9sEXEh9dWnROIGFHkyrMNHEqpBRnlNHjFyEiDPS6wylFX9NtyAXJfuOoOQ5bw2waWmvA_48BKSkrxTOLoYuKENYpRSLCjEAnFfj9fU9Haxjg3AY5eXTWPr5BMM2MyFGTpDOqsTHsMAgDcCNe=w400-h225" width="400" /></a></td></tr><tr><td class="tr-caption" style="text-align: center;"><b><i><span style="font-size: x-small;">Папа Иоанн Павел II и кардинал Ратцингер</span></i></b></td></tr></tbody></table><h3 style="text-align: left;"><strong>1982: отмена старого Миссала ставится под вопрос</strong></h3>
<p>Теперь уже всем было очевидна невозможность заглушить критику реформы, как доктринальной, так и литургической, исходящую от целого сектора Церкви, виднейшей фигурой в котором был Марсель Лефевр, бывший архиепископ Дакара. Иоанн XXIII и Павел VI как «просвещенные владыки» возглавили процесс, положивший конец тридентской модели Римской Церкви. Но в результате тридентский дисциплинарный корсет уже не сковывал никого, в том числе и защитников всего тридентского — традиционалистов.</p>
<p>Стоит упомянуть, что сам Аннибале Буньини, будучи уже в изгнании (нунцием в Тегеране), в 1976 г. обратился к госсекретарю Павла VI кард. Жан-Мари Вийо с письмом, в котором предложил, чтобы — при сохранении Мессы Павла VI в качестве обязательной в принципе — Мессу св. Пия V можно было служить при определенных условиях, в конкретных церквах для групп, которым сложно принять новый <em>Ordo Missae</em>.</p>
<p>То же самое предложил, оказавшись в Риме, и Йозеф Ратцингер. 16 ноября 1982 г. он организовал в Палаццо дель Сант’Уффицио встречу представителей различных римских дикастерий с целью обсудить литургический вопрос и проблему арх. Лефевра и его приверженцев. В собрании участвовали: кард. Себастьяно Баджо, префект Конгрегации по делам епископов; кард. Уильям У. Баум, архиепископ Вашингтона; кард. Агостино Казароли, госсекретарь Ватикана; кард. Сильвио Одди, префект Конгрегации по делам духовенства; кард. Йозеф Ратцингер, префект Конгрегации вероучения; и арх. Джузеппе Казория, про-префект Конгрегации богослужения и дисциплины таинств. Все участники согласились с тем, что поскольку «полная юридическая сила отмены старого Миссала сомнительна», «старый» Римский Миссал должен «приниматься Святым Престолом повсеместно в Церкви для совершения Месс на латыни». И это было в 1982 году — за 25 лет до «<em>Summorum Pontificum</em>»!</p>
<h3 style="text-align: left;"><strong>1984: «<em>Quattuor abhinc annos</em>»</strong></h3>
<p>Однако дано такое разрешение было лишь в 1984 году. 19 апреля 1984 г. состоялась новая встреча, в которой приняли участие кардиналы Казароли, Ратцингер и Казория.</p>
<p>В письме, датированном 18 марта 1984 г., госсекретарь кард. Казароли просил Казорию, теперь уже кардинала и префекта Конгрегации богослужения, подготовить соответствующий декрет. Он ссылался на прецедент, установленный в 1971 г. Павлом VI, давшим такое разрешение для Англии и Уэльса, и подчеркивал, что «абсолютный запрет [прежнего Миссала] не может быть оправдан ни с теологической, ни с литургической точки зрения». Результатом этих событий стал выпущенный Конгрегацией богослужения 3 октября 1984 г. циркуляр «<em>Quattuor abhinc annos</em>», в котором диоцезальным епископам давалось право воспользоваться индультом и удовлетворить прошения верных, желающих участвовать в Мессе согласно Римскому Миссалу типического издания 1962 г.</p>
<h3 style="text-align: left;"><table align="center" cellpadding="0" cellspacing="0" class="tr-caption-container" style="margin-left: auto; margin-right: auto;"><tbody><tr><td style="text-align: center;"><a href="https://blogger.googleusercontent.com/img/a/AVvXsEgTFDV349JN6Z6Yva2uozrx3oQvFAaslqSuFvpL_86eft0y6DkpBcZeER5TKDJnvwCEG4RyGPNHOIPe2uM6c5UEwmRKI8T7KkpAuJMChceUupUl7-tmRs3GUg2gg-ZfUS5deI3qQjRpbXK43h5kRDxvmyRBiLTCUwa8UIbkIY36Xh7jcdn4k6mtJGgu=s600" imageanchor="1" style="margin-left: auto; margin-right: auto;"><img border="0" data-original-height="388" data-original-width="600" height="259" src="https://blogger.googleusercontent.com/img/a/AVvXsEgTFDV349JN6Z6Yva2uozrx3oQvFAaslqSuFvpL_86eft0y6DkpBcZeER5TKDJnvwCEG4RyGPNHOIPe2uM6c5UEwmRKI8T7KkpAuJMChceUupUl7-tmRs3GUg2gg-ZfUS5deI3qQjRpbXK43h5kRDxvmyRBiLTCUwa8UIbkIY36Xh7jcdn4k6mtJGgu=w400-h259" width="400" /></a></td></tr><tr><td class="tr-caption" style="text-align: center;"><b><i><span style="font-size: x-small;">Кардинал Штиклер. Рукоположения в Гричильяно <br />(Институт Христа Царя), 21 марта 1992 г.</span></i></b></td></tr></tbody></table></h3><h3 style="text-align: left;"><strong>1986: встреча девяти кардиналов</strong></h3>
<p>Кардинал Альфонс Штиклер рассказывал о том, что в 1986 г. кард. Ратцингер созвал еще одно собрание девяти кардиналов, вновь поставив перед ними вопрос, считают ли они, что Тридентская Месса была юридически отменена. Восемь из девяти сочли, что не была, и все единогласно согласились, что запретить священнику служить ее невозможно. Это было в 1986 году — за 21 год до «<em>Summorum Pontificum</em>»!</p>
<p>[В состав комиссии, давшей такое заключение, входили, по словам кард. Штиклера, следующие кардиналы: Йозеф Ратцингер, префект Конгрегации богослужения и дисциплины таинств Пауль Майер, Сильвио Одди, сам кард. Альфонс Штиклер — библиотекарь и архивариус Римской Церкви, Агостино Казароли, префект Конгрегации по делам епископов Бернарден Гантен, префект Конгрегации по делам духовенства Антонио Инноченти, префект Конгрегации по делам святых Пьетро Палаццини и префект Конгрегации евангелизации народов Йозеф Томко. — <em>прим. пер.</em>]</p>
<h3 style="text-align: left;"><strong>1988: «<em>Ecclesia Dei Adflicta</em>»</strong></h3>
<p>Спустя четыре года, после того, как 30 июня 1988 г. арх. Лефевр, не имея на то апостольского мандата, посвятил в сан четырех епископов — Альфонсо де Галаретту, Бернара Тиссье де Маллере, Уильяма Ричардсона и Бернара Фелле, был опубликован новый документ — motu proprio «<em>Ecclesia Dei adflicta</em>» от 2 июля 1988 г. В нем говорилось, что священники традиционного обряда могут объединяться в приверженные традиционной литургии институты. Была создана Папская комиссия «Ecclesia Dei», которой эти институты должны были подчиняться, и которая несла также ответственность за урегулирование вопросов, связанных со служением Тридентской Мессы с разрешения епископов в их диоцезах. </p>
<p>Прелатов, которые начиная с 1988 г. стали соглашаться сами время от времени служить согласно Тридентскому Миссалу, не так мало. Кое-кто из них вскоре стал защитником такого способа совершать богослужения. Если говорить только о куриальных кардиналах, можно упомянуть таких, как Сильвио Одди, Пьетро Палаццини, Альфонс Штиклер, затем сам Ратцингер, Хорхе Медина, Дарио Кастрильон, а позднее — Рэймонд Бёрк, Франц Роде, Малкольм Ранджит, Антонио Каньисарес, Пауль Кордес и Робер Сара. Примечательно, что трое из них — Медина, Каньисарес и Сара — были префектами Конгрегации богослужений.</p><table align="center" cellpadding="0" cellspacing="0" class="tr-caption-container" style="margin-left: auto; margin-right: auto;"><tbody><tr><td style="text-align: center;"><a href="https://blogger.googleusercontent.com/img/a/AVvXsEhKufBebs40mA5Uo-_3VKsio0gAbCrEVj4DfwKWxrZyTGCmQQEtV2tX54-YAHoJ9XjgpqDhUW4r1h5_zmmnKwnSZplLvWzBvBLWDj_0mqdddDLnrfsujSI5HiILSE-p71eNeHWr7qmUOTpPl4Snq1zbBivkvgmG4E_SC9XczQHSBqHFOC-Q66GnGeKo=s400" imageanchor="1" style="margin-left: auto; margin-right: auto;"><img border="0" data-original-height="298" data-original-width="400" height="297" src="https://blogger.googleusercontent.com/img/a/AVvXsEhKufBebs40mA5Uo-_3VKsio0gAbCrEVj4DfwKWxrZyTGCmQQEtV2tX54-YAHoJ9XjgpqDhUW4r1h5_zmmnKwnSZplLvWzBvBLWDj_0mqdddDLnrfsujSI5HiILSE-p71eNeHWr7qmUOTpPl4Snq1zbBivkvgmG4E_SC9XczQHSBqHFOC-Q66GnGeKo=w400-h297" width="400" /></a></td></tr><tr><td class="tr-caption" style="text-align: center;"><b><i><span style="font-size: x-small;">Кард. Ратцингер. Визит в Виграцбад <br />(Священническое братство св. Петра) <br />и Понтификальная Месса, Пасха 1990 г.</span></i></b></td></tr></tbody></table><p><strong>2007: </strong>«<strong><em>Summorum Pontificum</em></strong>»</p>
<p>Должно было пройти еще 19 лет, прежде чем 7 июля 2007 г. увидело свет motu proprio «<em>Summorum</em> <em>Pontificum</em>». Под давлением критики, которую не удавалось сокрушить, и которая теперь была услышана в самых высоких кругах, верховный законодатель постепенно пришел к тому, чтобы толковать предписания «Римского Миссала» 1969 г. как необязательные.</p>
<p>[В заголовок русской публикации мы вынесли слова из motu proprio «<em>Summorum</em> <em>Pontificum</em>»: «Дозволено <…> совершать Жертвоприношение Мессы по типическому изданию Римского Миссала, изданному в 1962 г. блаж. Иоанном XXIII и <u>никогда не упразднявшемуся</u>» (лат.: «Missae Sacrificium, iuxta editionem typicam Missalis Romani a B. Ioanne XXIII anno 1962 promulgatam et <u>numquam abrogatam</u> <…> celebrare licet»). — <em>прим. пер.</em>]</p>Oleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-49659958511802768042022-01-23T00:21:00.001+03:002022-01-23T00:25:39.549+03:00О послушании Второму Ватиканскому Собору в литургических вопросах<p>Сторонники богослужебной реформы 1970-х годов нередко упрекают ее противников — тех, кто предпочел бы сохранить или, в меру своих сил, действительно сохраняет основные литургические практики предыдущих полутора-двух тысячелетий — в непослушании: ведь те, дескать, отвергают предписания Второго Ватиканского Собора. Допустим. Но когда вы снова услышите эти упреки или сами решите их озвучить, прошу вас: посмотрите на литургическую жизнь своего прихода и сопоставьте ее со следующими цитатами, взятыми главным образом из основного соборного документа, посвященного данной теме — Конституции о священной Литургии «Sacrosanctum Concilium», принятой 4 декабря 1963 г. Мы, может быть, непослушны ей. А вы?</p>
<h3 style="text-align: left;">Литургическая музыка</h3>
<p>«<strong>Григорианское пение</strong> Церковь признает свойственным римской Литургии. Поэтому в литургических действах, при равенстве в прочих условиях, ему следует уделять первостепенное место» (Sacrosanctum Concilium, 116). При этом «отнюдь не исключаются и другие виды священной музыки, <strong>особенно многоголосие</strong> [лат.: <em>polyphonia</em>]» (там же). «Следует усердно поддерживать <strong>хоры певчих</strong> [лат.: <em>scholae cantorum</em>], особенно при кафедральных соборах» (SC 114). Очевидно, что такие хоры, или схолы, должны исполнять музыку, предназначенную для духовного хора — будь то григорианский хорал или полифонические произведения, скажем, творения Палестрины — а не поп-песни.</p>
<p>«<strong>Музыкальная традиция</strong> всей Церкви представляет собою <strong>неоценимую сокровищницу</strong>, превосходящую прочие виды искусства» (SC 112). Очевидно, отказ от «устаревших» духовно-музыкальных произведений, а тем более — запрет включать их в литургию, плохо сочетается с этим утверждением Собора. «Сокровищницу священной музыки надлежит <strong>хранить и развивать</strong> с величайшей заботой» (SC 114), а не уничтожать и не вытеснять в концертную сферу. Заметим, что в латинском оригинале документа об этой сокровищнице говорится «<em>servetur et foveatur</em>»: первый глагол означает «беречь, сохранять», а второй — «благоприятствовать, оказывать поддержку» и даже «лелеять». Кажется, о развитии речь здесь не идет; сама по себе идея органического развития вряд ли может быть сочтена порочной, но всё же перевод должен как можно точнее отражать смысл оригинала.</p>
<p>Отдельно говорится, что «в латинской Церкви следует <strong>высоко ценить орган</strong> как традиционный музыкальный инструмент, звуки которого способны придать дивное великолепие церковным торжествам и стремительно вознести души к Богу и к небесам. Прочие же инструменты могут быть разрешены к использованию в богослужении <…> в той мере, в какой они подходят или могут подойти для использования в священнодействиях, отвечают достоинству храма и способствуют подлинному назиданию верных» (SC 120).</p>
<h3 style="text-align: left;">Язык богослужения</h3>
<p>Хотя Собор допустил некоторое употребление народных языков в богослужении, он в то же время предписал «позаботиться о том, чтобы верные Христу умели совместно произносить и петь, <strong>причем также и по</strong><strong>-</strong><strong>латински</strong>, предназначенные им неизменяемые части чина Мессы» (SC 54). (Отец Луи Буйе, перит Собора и член комиссии по претворению в жизнь соборного документа о литургии, которой было поручено составление новых богослужебных чинопоследований — впоследствии вполне критически отзывавшийся об этой работе и ее результатах — говорил, что речь идет о тех частях, «которые любой способен выучить наизусть и петь: <em>Kyrie</em>, <em>Gloria</em>, <em>Credo</em>, <em>Sanctus</em>, <em>Agnus Dei</em>»).</p>
<p>В целом же «в латинских обрядах<strong> должно сохраняться использование латинского языка</strong>» (SC 36, § 1). (Исключение здесь составляют «случаи, предусмотренные партикулярным правом», например — глаголический обиход, распространенная до Собора в некоторых районах Хорватии и др. литургия, в целом соответствовавшая римской, но совершавшаяся на церковнославянском языке.)</p>
<p>В частности, «Согласно вековой традиции латинского обряда, <strong>в Литургии Часов клирики должны сохранять латинский язык</strong>» (SC 101, § 1). Пользоваться переводом на современный язык клирики могут только с разрешения ординария, в отдельных случаях, и если употребление латинского языка представляет для них «серьезное препятствие к надлежащему совершению Литургии Часов» (SC 101, § 2), то есть, видимо, если они не знают латыни в достаточной степени — не изучали ее в семинарии так, как того требует, в частности, Кодекс Канонического Права (см. ККП 1983 г., кан. 249: «В „Плане подготовки священников“ должно быть предусмотрено, чтобы воспитанники <…> прочно усвоили латинский язык»).</p>
<p>Кстати: «Утреня, как молитвы утром, и Вечерня, как молитвы вечером, по священной традиции всей Церкви должны считаться стержнем ежедневной Литургии Часов и совершаться соответственно» (SC 89a); «Пусть пастыри заботятся о том, чтобы важнейшие Часы, особенно <strong>Вечерня</strong>, по воскресеньям и наиболее торжественным праздникам совершались <strong>в храме совместно</strong>. Желательно, чтобы и миряне совершали Литургию Часов: либо вместе со священниками, либо собравшись в своей среде, либо даже каждый по отдельности» (SC 100). Практика совершать Вечерню совместно, духовенству при участии мирян, действительно существует, но… по большей части — в приходах, приверженных дореформенной литургии.</p>
<p>Возвращаясь к вопросу о языке богослужения, нужно заметить, что некоторое употребление народного языка Собором <em>разрешено</em>, но отнюдь не <em>предписано</em>: «полномочная территориальная церковная власть <…> вправе выносить решение о том, <strong>следует ли использовать современный местный язык</strong> и каким образом это надлежит делать» (SC 36, § 3) — т. е. может вынести и такое решение, согласно которому использовать его вообще <em>не следует</em>.</p>
<p>Народному языку «можно уделить больше места, прежде всего в чтениях и поучениях, в некоторых молитвах и песнопениях» потому, что это «нередко может оказаться весьма полезным <strong>для народа</strong>» (SC 36, § 2). Насколько нам известно, ответа на вопрос о том, разрешено ли вообще священникам совершать на народном языке Мессы без народа, никогда официально не было дано. В инструкции вышеупомянутой комиссии «Inter oecumenici» от 26 сентября 1964 г., например, говорится, что в миссалах, используемых для литургических целей, обязательно должен содержаться также и латинский текст (п. 57).</p>
<p>(В этой инструкции вообще много интересного; так, в п. 87 сказано, что хотя, оценив физическое, моральное, интеллектуальное и духовное состояние просителя, ординарий может дать клирику разрешение читать Часы на народном языке, это никоим образом не уменьшает <strong>обязанность священника</strong> латинского обряда <strong>изучать латынь</strong>. Совместное чтение Часов клириками <em>in choro</em> должно быть только на латыни (п. 85), а в бревиариях для тех, кто получил разрешение читать их на народном языке, также должен содержаться параллельный латинский текст (п. 89)).</p><p>В основу подборки материалов положена <a href="https://www.ccwatershed.org/2021/11/02/cardinal-cupich-publicly-demands-greater-use-of-latin-gregorian-chant-at-chicago-masses/">публикация</a> Джеффри М. Островски на сайте «Corpus Christi Watershed». <u>Цитаты</u>: Конституция о священной Литургии (Sacrosanctum Concilium) — по пер. А. Коваля (редактор о. В. Шайкевич), М.: Паолине, 2004; Кодекс Канонического Права — по пер. А. Коваля (научный редактор о. С. Тимашов), М.: Институт св. Фомы, 2007.</p>Oleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-52962785467370042762021-10-20T20:14:00.001+03:002021-10-20T20:21:24.695+03:00Слово архиепископа Вадуца о «Синодальном процессе» в Церкви<p>Папа Франциск объявил об открытии по всему миру так называемого «Синодального процесса», который теперь должен начать реализовываться в отдельных епархиях. В связи с этим секретариат Римского синода епископов уже опубликовал на различных языках ряд документов, ознакомиться с которыми можно в Интернете.</p>
<p>Я придерживаюсь мнения, что мы в нашей небольшой архиепархии можем по уважительным причинам отказаться от проведения столь комплексной, а иногда и откровенно сложной процедуры, которая в наших «широтах» рискует стать идеологически мотивированной.</p>
<p>С одной стороны, близкие отношения, существующие в наших приходах, позволяют пастырям и мирянам общаться друг с другом без проволочек и проблем. Таким образом, духовный контакт и общение по душам были и остаются возможными. Все, кто нуждаются в этом, могут начать диалог, прислушаться друг к другу, а также лично поддерживать общение с помощью инициатив, пожеланий и предложений, которое можно высказывать в рамках повседневной жизни Церкви. В приходских и церковных советах, в школьных, социальных и благотворительных, а также образовательных учреждениях между заинтересованными лицами уже существуют прочные отношения, в рамках которых возможно ответственное, тактичное и чуткое взаимодействие друг с другом.</p>
<p>С другой стороны, уже сейчас проходят консультации на различных уровнях, если говорить конкретнее — на уровне епархии, хотя на данный момент по причине пандемии не всегда подобные встречи можно проводить лично. Если же кто-то в нашей епархии желает высказать в письменной форме пожелания, вопросы и предложения по организации церковной жизни, он, как и прежде, может напрямую обратиться к архиепископу или к генеральному викарию. В «Руководстве (Vademecum) для синода о синодальности» — официальной инструкции для обсуждений в поместных Церквях — основная задача епископа определена так: слушать, а не принимать участие в больших дискуссиях и длинных дебатах. Нужно вслушиваться в то, что хочет нам сказать Святой Дух. Это слушание предполагает нашу молитву о духовном даре распознавания. Я бы хотел призвать в первую очередь к молитве об этом особенном даре и испросить для каждого Божия благословения на это.</p>
<p>15 октября 2021 года</p>
<p>✠ Вольфганг Хаас<br />архиепископ Вадуца</p>
<p class="translator"><em>Оригинал <a href="http://www.erzbistum-vaduz.li/index.php/140-ein-wort-des-erzbischofs-von-vaduz-zum-synodalen-prozess-in-der-kirche">опубликован</a> на сайте архиепарии Вадуца (Лихтенштейн)<br />Перевод: Тимофей Исаев</em></p>
<div class="separator" style="clear: both;"><a href="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEguV8ZvoXH7D5ZEYOV85-tZ-9OiGRn9LYDaIfXS1eT8pqdvzx1W6z4Nf8-KpgNi3LSO_cOLaeZCK-ck-MXfPqgjSCX28DLmt-3Oh2EAsoMxRjkeWbtRsGB0eqXxUl_frCnSP9TnenDI6HA/s0/Untitled-1.jpg" style="display: block; padding: 1em 0px; text-align: center;"><img alt="" border="0" data-original-height="366" data-original-width="732" height="320" src="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEguV8ZvoXH7D5ZEYOV85-tZ-9OiGRn9LYDaIfXS1eT8pqdvzx1W6z4Nf8-KpgNi3LSO_cOLaeZCK-ck-MXfPqgjSCX28DLmt-3Oh2EAsoMxRjkeWbtRsGB0eqXxUl_frCnSP9TnenDI6HA/w640-h320/Untitled-1.jpg" width="640" /></a></div>
<p><i>Архиепархия Вадуца (Vaduz) и охватывает всю территорию княжества Лихтенштейн, ранее составлявшую один из деканатов швейцарского диоцеза Кур (Chur). Владыка Вольфганг Хаас (или Гааз; Wolfgang Haas, р. 1948), уроженец Вадуца, был епископом-коадьютором Кура с 1988 г., а в 1990 г. стал ординарием; вскоре у него возник конфликт с «прогрессивным» духовенством и мирянами, и в 1997 г. Папа Иоанн Павел II создал в Лихтенштейне отдельную архиепархию и назначил монс. Хааса ее главой.</i></p>
<p><i>Вадуц — одна из самых «миниатюрных» епархий в Католической Церкви: здесь всего 10 приходов. При этом по состоянию на 2017 г. в Лихтенштейне служил 21 диоцезальный и 10 монашествующих священников и было 6 семинаристов (при общем числе католиков 27 450 человек). Монс. Хаас известен как один из епископов, к которым обращается за рукоположениями духовенство Священнического братства св. Петра.</i></p>
Oleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-41637131073322450712021-10-04T12:21:00.000+03:002021-10-04T12:21:10.034+03:00Сыновняя просьба<p><em>Католики Польши (на момент этой публикации — более 13 тыс. человек) обратились к своим епископам со следующим прошением.</em></p>
<p> </p>
<p style="text-align: center;">Досточтимые Владыки!</p>
<p>В связи с публикацией апостольского послания Папы Франциска «Traditionis custodes» и по праву «открывать пастырям Церкви своих нужды, особенно духовные» (ККП, кан. 212 § 2), обращаемся к вам, нашим пастырям, с сыновней просьбой о великодушном обеспечении пастырских нужд католиков, приверженных традиционной форме Римского обряда. Святой Отец в своем документе сохранил для епископов-ординариев такую возможность, а II Ватиканский Собор в Конституции о Священной Литургии «Sacrosanctum concilium» провозгласил, что «для Святой Матери Церкви все законно признанные обряды обладают равным правом и достоинством, и она хочет, чтобы в будущем они сохранялись и всячески поощрялись» (SC, 4).</p>
<p>С благодарностью вспоминая решения св. Иоанна Павла II, выраженные в motu proprio «Ecclesia Dei», а также Папы Бенедикта XVI — в motu proprio «Summorum Pontificum», которые позволили многим католикам укорениться в Католической Церкви в наиболее подходящей им духовности, обеспечившей рост в вере и благодати Таинств, просим благосклонно принять просьбы, которые ныне приносят миряне и священники, желающие сохранить традиционную форму Литургии и молитвы Церкви. Умоляем вас щедро использовать возможности, которые дает канон 87 § 1 ККП <a href="#_ftn1" name="_ftnref1">[1]</a>, и особенно просим о:</p>
<p>— сохранении всех существовавших до этого общин, так как они очень часто привлекали в Церковь не вполне воцерковленных, в том числе молодых мужчин,<br /> — отсутствии ограничений для священников при частном совершении Святой Мессы,<br /> — разрешении от запрета совершения Месс в приходских церквях.</p>
<p>Мы уверены, что обращение пастырей душ к подлинной формации и служение в этих общинах будет лучшим решением, нежели ликвидация мест совершения Мессы, которая приведет к тому, что, зачастую, целые семьи будут вынуждены каждое воскресенье преодолевать множество километров, чтобы участвовать в Святой Мессе в других городах или епархиях и даже в неепархиальных часовнях.</p>
<p>Мы хотим твердо заверить, что всеми силами стараемся созидать единство Церкви, решительно отмежевываясь от тех, кто инструментально использует традиционные формы благочестия, нанося тем самым вред большинству верующих, приверженных Традиционной Литургии.</p>
<p>В то же время мы видим в запрете и ограничении в наших епархиях Святой Мессы по традиционному Римскому обряду угрозу нового поля конфликтов внутри Овчарни Христовой. Потому что если пастыри отменяют то, что их предшественники назвали неизменным, это становится для верного католика в высшей степени неоднозначным. С одной стороны, в его сердце есть желание быть верным Церкви, Соборам и переданной через поколения вере, а с другой — сохранять верность нынешним пастырям, наследникам апостолов и предыдущих епископов. Как можно сохранить верность Традиции, которая предполагает послушание иерархам, когда иерархия запрещает соблюдение Традиции? Для нас, верных католиков, это делается непосильной ношей.</p><p>Поэтому мы обращаемся к вам, досточтимые епископы, с горячим и полным сыновней любви призывом: во имя вашего пастырского служения и вашей отцовской заботы, а также снисходя к нашей слабости, просим вас не возлагать на нас бремена, нести которые нам не по силам. Просим вас, чтобы распознание того, что Церковь многие века называла непреложным, не противоречило нашей сыновней привязанности к вам. Просим, чтобы мы могли видеть в наших пастырях лицо Церкви как общины, созидаемой в единстве с тем, что было свято для предыдущих поколений католиков, множества святых и блаженных.</p>
<p>Наша надежда питается вашим «Посланием к священникам» на Великий Четверг этого года, в котором вы заверяете, что понимаете заботу мирян о Литургии и ее притягательность в экстраординарной форме. Это вы, наши пастыри, писали тогда: «неоспоримым остается факт, что множество молодых людей привержены сегодня такому рвению о красоте совершения Евхаристии. Они ищут Христа и хотят обрести Его в Церкви. Это желание требуется прочесть заново. Опыт последних лет показывает, что молодежи требуется глубина духовной жизни и формации, укорененная в Литургии. Эту чувствительность нам следует заметить и развивать».</p>
<p>Заверяя вас в нашей молитве, благодарим за явленные до сего дня доброту и понимание, за помощь, оказанную мирянам и священникам, связанным с экстраординарной формой католической Литургии и еще раз просим вас великодушно обеспечить наши духовные и пастырские нужды.</p>
<p class="translator">Оригинал: <a href="https://synowskaprosba.pl/">www.synowskaprosba.pl</a>. Перевод: Иван Слободенюк, Una Voce Russia</p>
<p> </p>
<p><a href="#_ftnref1" name="_ftn1">[1]</a> Кан. 87 — § 1: «Всякий раз, когда диоцезный епископ сочтет, что это будет способствовать духовному благу верных, он может давать диспенсацию от дисциплинарных законов — как универсальных, так и партикулярных — вынесенных верховной властью Церкви для его территории или для подвластных ему лиц. Однако он не может сделать этого в отношении процессуальных и карающих законов, а также тех, диспенсация от которых особо сохраняется за Апостольским Престолом или за иной властью. § 2. Если обратиться к Святому Престолу будет затруднительно, а вместе с тем промедление будет заключать в себе опасность тяжкого ущерба, то любой ординарий может дать диспенсацию от этих законов, даже если право на таковую сохраняется за Святым Престолом, но лишь при том условии, что речь идет о диспенсации, которую Святой Престол обычно предоставляет в этих самых обстоятельствах; при этом остается в силе предписание кан. 291».</p>Oleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-53176561549451073902021-09-07T12:41:00.001+03:002021-09-15T21:41:07.232+03:00Кардинал Робер Сара: «В Церкви Божьей всем есть место»<i><p>Гвинейский кардинал Робер Сара, префект Конгрегации богослужения и дисциплины таинств на покое, недавно предложил вдумчивый взгляд на ситуацию на Западе и в Церкви. Своими размышлениями он поделился с читателями известного журнала «<a href="https://www.lefigaro.fr/vox/religion/mgr-robert-sarah-nul-n-est-en-trop-dans-l-eglise-de-dieu-20210813">Le Figaro</a>» 13.08.2021 г. — католики латинского обряда как раз готовились к торжеству Успения Пресвятой Богородицы.</p></i>
<div class="separator" style="clear: both;"><a href="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEiroDvYclT9zruwNdoPyxaz2hdho8msUs-39O_Cu3Jnruqy19HANFAEtNhtTXFGcTGDGMFajEWp7OaPGlNLLu8hoWYEjSpkIDjwZMXT7agY4xTKPA7SRaBHXzq_dAUxIWvYC6S5pOsBRVk/s960/CNS-Sarah+c.jpg" style="display: block; padding: 1em 0px; text-align: center;"><img alt="" border="0" data-original-height="694" data-original-width="960" src="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEiroDvYclT9zruwNdoPyxaz2hdho8msUs-39O_Cu3Jnruqy19HANFAEtNhtTXFGcTGDGMFajEWp7OaPGlNLLu8hoWYEjSpkIDjwZMXT7agY4xTKPA7SRaBHXzq_dAUxIWvYC6S5pOsBRVk/s600/CNS-Sarah+c.jpg" width="600" /></a></div>
<p>Сомнение овладело западной мыслью. Интеллектуалы и политики одинаково описывают одно и то же ощущение падения. Столкнувшись с распадом солидарности и распадом идентичностей, некоторые обращаются к Католической Церкви. К ней обращают призыв дать повод людям, забывшим, что их объединяет в единое целое, жить вместе. Ее умоляют вдохнуть немного души в холодную бездушность общества потребления, чтобы можно было примириться с таким существованием. Когда убивают священника, никто не остается равнодушным и многие поражены до глубины души.</p>
<p>Но способна ли Церковь ответить на эти призывы? Конечно, она уже исполнила однажды эту роль хранителя и передатчика цивилизации. На закате Римской империи она сумела сохранить и пронести пламя, которое варвары угрожали погасить. Но есть ли у нее средства и воля сделать это сегодня?</p>
<p>В основе цивилизации может быть только одна реальность, превосходящая ее: сакральный инвариант [священная неизменность, постоянство]. Реалист Мальро некогда заметил: «Природа цивилизации есть то, что собирается вокруг религии. Наша цивилизация не способна построить храм или гробницу. Она либо будет вынуждена обрести собственную фундаментальную ценность, либо распадется».</p>
<p>Без священного основания упраздняются непреодолимые защищающие границы. Мир, абсолютно профанный, неизбежно превращается в бескрайние просторы зыбучих песков. К сожалению, все открыто ветрам произвола. В отсутствие прочного основания, ускользающего от человека, мир и радость — признаки долговременной цивилизации — бесконечно поглощаются чувством опасности. Мучительное предчувствие надвигающейся опасности — печать варварских времен. Без священного основания всякая связь делается хрупкой и непостоянной.</p>
<p>Некоторые умоляют Католическую Церковь сыграть роль этой прочной опоры. Они хотели бы, чтобы Церковь усвоила себе социальную функцию, а именно — послужила целостной системой ценностей, культурной и эстетической матрицей. Но у Церкви нет иной священной реальности, которую она могла бы предложить, кроме веры в Иисуса Христа, Бога вочеловечившегося. Ее единственная цель — сделать возможной встречу людей с Его личностью. Нравственное и догматическое учение, а также мистическое и литургическое наследие являются местом и средством этой фундаментальной и священной встречи. Христианская цивилизация рождается из нее. Красота и культура — ее плоды.</p>
<p>Итак, чтобы оправдать ожидания мира, Церковь должна встать на путь к самой себе и воспринять слова Святого Павла: «Ибо я рассудил быть у вас незнающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого». Она должна перестать думать о себе как о заменителе гуманизма или экологии. Эти реалии — пусть благие и справедливые — для нее лишь следствие обладания уникальным сокровищем: верой в Иисуса Христа.</p>
<p>Таким образом, для Церкви священна неразрывная цепь, надежно соединяющая ее с Господом. Цепь веры, лишенная разрывов и противоречий, цепочка молитв и литургий без разрывов и отречения. На какой авторитет могла бы претендовать Церковь без этой радикальной преемственности? В ней нет пути назад, но есть органическое и непрерывное развитие, которое мы называем живой традицией. Священное не может быть предписано, оно получено от Бога и передано.</p>
<p>Это — бесспорная причина, по которой Бенедикт XVI мог авторитетно утверждать:</p>
<blockquote style="border: none; margin: 0px 0px 0px 40px; padding: 0px;"><p style="text-align: left;">«В истории литургии есть рост и развитие, но нет разрывов. То, что предыдущие поколения считали священным, остается священным и великим и для нас, и не может быть внезапно полностью отменено или тем более сочтено вредным. Всем нам надлежит сохранить богатства, накопленные церковной верой и молитвой, и отвести им надлежащее место». </p></blockquote>
<p>В то время, когда некоторые богословы пытаются возобновить литургические войны, противопоставляя миссал, пересмотренный Тридентским <span lang="ru-RU">С</span>обором — другому, используемому с 1970 года, следует безотлагательно напомнить об этом. Если Церковь не сможет сохранить мирную непрерывность своей связи со Христом, она не сможет предложить миру и «святое, объединяющее души» (как говорил Гёте).</p>
<p>Из-за обрядовых споров на кону авторитет Церкви. Если она подтверждает преемственность между тем, что обычно называют Мессой <span lang="ru-RU">с</span>в. Пия V, и Мессой Павла VI, то должна иметь возможность организовать их мирное сожительство, как и взаимное обогащение. Если бы она радикально исключила одно в пользу другого, или объявила бы их несовместимыми, неявное признание разрыва и изменения направленности развития сделалось бы возможным. Но тогда Церковь уже не смогла бы предложить миру ту самую священную преемственность, которая одна только может дать покой. Поддерживая внутри себя литургическую войну, Церковь теряет доверие и становится глухой к призыву людей. Литургический мир есть знамение мира, который Церковь может принести миру.</p>
<p>Поэтому на карту поставлено гораздо больше, чем простой вопрос дисциплины. Если бы Церковь потребовала переворота в своей вере или литургии, под каким именем она осмелилась бы обращаться к миру? Единственная для нее возможность легитимизации — постоянство в преемственности.</p>
<p>Более того, если епископы, отвечающие за сосуществование и взаимообогащение двух литургических форм, не воспользуются для этого вверенной им властью, они рискуют перестать быть пастырями, хранителями полученной ими веры и овец, доверенных им, но превратятся в политических лидеров: комиссаров идеологии момента, а не хранителей извечной традиции. Тем самым, они оказались бы и перед угрозой потери доверия людей доброй воли.</p>
<p>Отец не может сеять недоверие и разделение среди своих верных детей. Он не может унижать одних, настраивая их против других. Он не может изгонять некоторых из своих священников. Мир и единство, которые — как она сама утверждает — Церковь предлагает миру, должны в первую очередь жить в самой Церкви.</p>
<p>В литургических вопросах ни пастырское насилие, ни партийная идеология никогда не приносили плодов единства. Страдания верных и жажда мира слишком велики, чтобы идти этим тупиковым путем. Каждому есть место в Церкви Божьей!</p>
<p style="margin-top: 6pt; text-align: right;"><i>Перевод: Станислав Струтинский, Una Voce Russia</i></p>Oleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.com1tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-35869889780833567272021-09-02T23:29:00.004+03:002021-09-02T23:33:46.437+03:00КОММЮНИКЕ генеральных настоятелей общин «Ecclesia Dei»<p><strong>«Милость Божия – на всякую плоть» (Сир. 18:13).</strong></p>
<blockquote style="border: none; margin: 0px 0px 0px 40px; padding: 0px;"><p style="text-align: left;"><span style="font-size: x-small;">[В Синодальном русском переводе — 18:12. <em>— </em><em>прим. пер.</em>]</span></p></blockquote>
<p>Нижеподписавшиеся институты прежде всего желают подтвердить свою любовь к Церкви и верность Святому Отцу. Эта сыновняя любовь ознаменована сегодня великим страданием. Мы чувствуем себя подозреваемыми, изолированными, изгнанными, но не узнаем себя в описании, данном в сопроводительном письме к motu proprio «Traditionis custodes» от 16 июля 2021 года.</p>
<p><strong>«Если говорим, что не имеем греха...» (1 Иоанна 1:8)</strong></p>
<p>Мы никоим образом не считаем [лишь] себя «истинной Церковью». Напротив, мы видим в Католической Церкви нашу Мать, в ней мы обретаем спасение и веру. Мы лояльны в своем подчинении юрисдикции Верховного Понтифика и епархиальных епископов, что подтверждается добрыми отношениями в епархиях (и вверенными нашим членам служениями члена совета священников, архивариуса, канцлера или официала) и результатами канонических или апостольских визитаций последних лет. Мы подтверждаем нашу приверженность Учительству (включая Учительство II Ватиканского Собора и последующее), причитающуюся таковому в соответствии с католическим учением (см., в частности, «Lumen Gentium», п. 25, и Катехизис Католической церкви, 891 и 892), о чем свидетельствуют многочисленные исследовательские работы и докторские диссертации, защищенные некоторыми из нас за последние 33 года.</p>
<p>Могли ли мы допускать ошибки? Мы, как и всякий христианин, готовы <br /> просить прощения, если несколько повышенный тон или недоверие к [богоустановленной] власти смогли проникнуть в [сердце] того или иного из наших членов. Мы готовы перемениться, если «партийный дух» или гордыня осквернили наши сердца.</p>
<p><strong>«Воздай Всевышнему обеты твои» (Пс. 49:14).</strong></p>
<p>Мы просим начать человеческий, личный диалог, исполненный доверия, освобожденный от идеологии или холодности административных указов. Мы хотим встретить человека, который будет для нас олицетворять материнское лицо Церкви. Мы хотели бы иметь возможность рассказать ему о страданиях, трагедиях, печали многих верующих мирян по всему миру, а также священников, мужчин и женщин, которые посвятили свою жизнь [Богу], [вняв] слову Папы Иоанна Павла II и Бенедикта XVI. </p>
<p>Им было обещано, что «будут приняты все меры, чтобы гарантировать идентичность их институтов в полном общении с Католической Церковью»[1]. Первые институты с благодарностью приняли каноническое признание, предложенное Святым Престолом в полной приверженности традиционной педагогике веры, особенно в литургической сфере <br /> (на основе Меморандума о взаимопонимании от 5 мая 1988 г. между кардиналом Йозефом Ратцингером и архиепископом Марселем Лефевром). Это торжественное обязательство было выражено в motu proprio «Ecclesia Dei» от 2 июля 1988 г.; затем, по-разному для каждого института, в канонических актах об учреждении, и затем в окончательно утвержденных конституциях. Посвятившие себя Богу мужчины и женщины, священники, подвизающиеся в наших институтах, принесли обеты или взяли на себя обязательства в соответствии с этой спецификой.</p>
<p>Таким образом, доверившись слову Верховного Понтифика, они принесли свои жизни Христу, чтобы служить Церкви. Эти священники, мужчины и женщины, посвященные Богу служили Церкви, полные самоотверженности и самоотречения. Можем ли мы сегодня лишить их того, чему они посвятили себя? Можем ли мы лишить их того, что Церковь обещала им устами Пап?</p>
<p><strong>«Потерпи на мне!» (Мф. 18:29)</strong></p>
<p>Папа Франциск «призывает пастырей слушать с любовью и спокойствием, искренне желая проникнуть в средоточие драмы людей, понять их точку зрения, чтобы помочь им жить лучше и найти свое место в Церкви» («Amoris laetitia», п. 312). Мы готовы доверить пережитые нами трагедии отцовскому сердцу. Мы нуждаемся в том, чтобы нас выслушали, ожидаем благожелательности, а не осуждения без предварительного обмена мнениями. Суровое суждение порождает чувство несправедливости и вызывает негодование. Терпение смягчает сердца. Нам нужно время.</p>
<p>Сегодня мы слышим о [якобы предстоящих] дисциплинарных апостольских визитациях в наши институты. Мы просим о братских встречах, на которых сможем объяснить, кто мы и почему припадаем к определенным формам литургии. Прежде всего, мы хотим по-настоящему человечного и милосердного диалога: «Потерпи на мне!».</p>
<p><strong>«Circumdata varietate» (Пс. 44:10)</strong></p>
<blockquote style="border: none; margin: 0px 0px 0px 40px; padding: 0px;"><p style="text-align: left;"><span style="font-size: x-small;">[В оригинале псалом цитируется непосредственно на латыни, в русском языке это примерно означало бы «разнообразием», но из соображений языковой эстетики мы также сохранили латинский фрагмент цитаты. <em>— прим. пер.</em>]</span></p></blockquote>
<p>13 августа Святой Отец подтвердил, что в литургических вопросах «единство – это не единообразие, но многогранная гармония, созданная Святым Духом»[2]. Мы стремимся внести свой скромный вклад в это гармоничное и разнообразное единство, осознавая, что, как учит «Sacrosanctum Concilium», «Однако Литургия — это вершина, к которой стремится деятельность Церкви, а вместе с тем и источник, из которого исходит вся ее сила» (SC, п. 10).</p>
<p>Мы с доверием обращаемся прежде всего к епископам Франции, чтобы можно было начать реальный диалог и назначить посредника, который служил бы для нас человеческим лицом этого диалога, «избегая суждений, не учитывающих сложность разных ситуаций (...) Необходимо всех собрать, помочь каждому найти свой способ участвовать в церковной общине, чтобы каждый ощутил себя объектом «незаслуженного, безусловного и безвозмездного» милосердия» («Amoris laetitia», пп. 296-297).</p>
<blockquote style="border: none; margin: 0px 0px 0px 40px; padding: 0px;"><p style="text-align: left;"><span style="font-size: x-small;">[Еще в преддверии опубликования «Traditiones costodes» епископат Франции учредил комиссию по взаимодействию с традиционными общинами — можно молиться и надеяться, чтобы она смогла сыграть эту роль, и ее помощь была бы принята Церковью. — <em>прим.</em><em> пер.</em>]</span></p></blockquote>
<p style="text-align: left;"><i>Курталан (Франция), 31 августа 2021 г.</i></p><p style="text-align: left;"><b>отец Анджей Коморовский</b>, генеральный настоятель Священнического братства Святого Петра<br /><b>монсеньор Жиль Вак</b>, генеральный настоятель Института Христа Царя и Первосвященника<br /><b>отец Луис Габриэль Барреро Сабалета</b>, генеральный настоятель Института Доброго Пастыря<br /><b>отец Луи-Мари де Блиньер</b>, генеральный настоятель Братства Святого Викентия Феррье<br /><b>отец Геральд Гёше</b>, генеральный препозит Института Святого Филиппа Нерийского<br /><b>отец Антониус Мария Мамзери</b>, генеральный настоятель Миссионеров Святого Креста<br /><b>дом Луи-Мари де Гейер д'Орт</b>, аббат Святой Магдалины в Лё Барру<br /><b>отец Эмманюэль-Мари Ле Фебюр дю Бюс</b>, настоятель Лаграсских каноников<br /><b>дом Марк Гийо</b>, аббат Пресвятой Девы Марии в Ла-Гард<br /><b>мать Пласида Девийе</b>, аббатисса Богоматери Благовещения в Лё Барру<br /><b>мать Фостина Бушар</b>, приоресса Азийских канонисс<br /><b>мать Мадлен-Мари</b>, настоятельница Почитательниц Царственного Сердца Иисуса Первосвященника</p><p style="text-align: left;"></p>
<p><hr width="25%" align="center"></p>
<p>[1] Информационная записка от 16 июня 1988 г., в «Documentation Catholique», n° 1966, p. 739.</p>
<p>[2] Видеообращение Св. Отца Папы Франциска к виртуальному континентальному Конгрессу членов Институтов посвященной Богу жизни CLAR, 13-15 августа 2021 г.</p>
<p style="margin-top: 6pt; "><a href="https://www.nd-chretiente.com/dotclear/index.php?post/2021/09/02/Communique-des-Superieurs-generaux-des-communautes-Ecclesia-Dei">Оригинал</a> на французском языке</p>
<p style="margin-top: 6pt; text-align: right; "><em>перевод: Станислав Струтинский, Una Voce Russia</em></p>Oleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-49060290661598015402021-08-29T14:31:00.004+03:002021-08-29T14:34:14.946+03:00Хуан Мануэль де Прада. Голова и шляпа<p><i>Хуан Мануэль де Прада Бланко (р. 1970) — испанский писатель, литературный критик и журналист, лауреат многочисленных премий. Его называют одним из наиболее талантливых писателей в современной испанской литературе. Эссе «Голова и шляпа» <a href="https://www.abc.es/opinion/abci-juan-manuel-prada-sombrero-y-cabeza-202107182339_noticia.html">опубликовано</a> в испанской светской газете «ABC».</i></p>
<div class="separator" style="clear: both;"><a href="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEjkT36Tp1YLr8gld9d-XXp_x1i0tdVakNXOa1kakyKYAqsAtEHE5wTG8kgsY8363rJTBw20NNOg9u0jygFbY34Ruv2xB1b2gYOCI2oyd-7I2Qap_fQM8SUR9eFdui0uqTmKq0zy_7-mbGg/s1280/2021020600052287419.jpg" style="display: block; padding: 1em 0; text-align: center; "><img alt="" border="0" width="600" data-original-height="720" data-original-width="1280" src="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEjkT36Tp1YLr8gld9d-XXp_x1i0tdVakNXOa1kakyKYAqsAtEHE5wTG8kgsY8363rJTBw20NNOg9u0jygFbY34Ruv2xB1b2gYOCI2oyd-7I2Qap_fQM8SUR9eFdui0uqTmKq0zy_7-mbGg/s600/2021020600052287419.jpg"/></a></div>
<p>Честертон утверждал, что при входе в церковь надо снимать шляпу, но не голову. Снимание шляпы может, конечно же, весьма поспособствовать умерщвлению плоти, если у церкви нет крыши или она протекает, не говоря уже о том, если под ней свили гнезда обильно гадящие голуби. Но посредством умерщвления плоти католик восполняет в своей плоти Страсти Христовы, как просит нас поступать святой Павел. В целях умерщвления плоти мне приходилось смиренно терпеть Мессы, неистово оскорбляющие мои эстетические чувства и религиозные предпочтения, Мессы с вызывающими раздражение песенками, представляющими собой вариации на тему «Simon & Garfunkel» [популярный в 1960-е гг. фолк-рок-дуэт. <em>— прим. пер.</em>], Мессы с облеченными полномочиями прихожанками, что читают Послание, сбиваясь на каждой фразе, Мессы с попами-мошенниками, что фаршируют литургию пошлой отсебятиной, которую наварил их собственный котелок, Мессы с проповедями, надушенными расплывающейся в воде политотой. И все эти умерщвления я терпел потому, что считаю: католик должен ходить на Мессу в свой приход, даже если Мессы, которые он проглатывает, оставляют его раздосадованным и обваленным в уродстве, как в сухарях. Это болезненное ощущение уродства становится всё более мучительным при сопоставлении с тем ощущением красоты, каким одарили меня немногочисленные традиционные Мессы, в которых я участвовал и в которых распознал себя как звено цепи живой традиции, вдохновлявшей самых выдающихся художников.<p></p>
<p>Ради своей веры я много раз снимал шляпу, терпя ливень вызывающих раздражение песенок, пошлой отсебятины, облеченных полномочиями прихожанок и расплывающихся проповедей. Однако всё же вера не может потребовать от меня снять голову; а этого — именно этого — только что пожелал от меня Бергольо. Всего несколько лет назад Бенедикт XVI объяснил в своем motu proprio, что «Римский Миссал, обнародованный Павлом VI, является ординарным выражением „закона молитвы“ Католической Церкви латинского обряда. Римский же Миссал, обнародованный св. Пием V и изданный заново блаж. Иоанном XXIII, должен считаться экстраординарным выражением того же „закона молитвы“». А теперь в другом motu proprio Бергольо утверждает, что «литургические книги, изданные святыми Понтификами Павлом VI и Иоанном Павлом II в соответствии с постановлениями II Ватиканского Собора, являются единственным выражением <em>lex orandi </em>Римского обряда».</p>
<p>Я католик, но я не могу быть человеком, лишенным разума. Я не могу принять вещи, противоположные друг другу; я не могу разделить свою голову напополам. Я не могу повиноваться противоречащим друг другу указаниям, как будто я труп или робот, реагирующий на электрические импульсы. Добродетель послушания не освобождает нас от обязанности правильно использовать свой разум, поскольку послушание, как учит нас святой Фома, есть «разумное предложение, подкрепленное обетом, подчинить собственную волю другому ради подчинения ее Богу и в целях совершенства». Послушание не может соглашаться с тем, что абсурдно, не может покоряться противоречащим друг другу повелениям ради того, чтобы избежать неприятностей или затруднений.</p>
<p>Бог, в Коего я верую, есть Логос; и именно поэтому Он не может пожелать, чтобы я снял с себя голову. Именно этого желает от меня motu proprio Бергольо, и я не намереваюсь так поступать.</p>
<p style="margin-top: 6pt; text-align: right;"><i>Перевод: Олег-Михаил Мартынов, Una Voce Russia</i></p>Oleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-26478057395241439022021-08-27T00:15:00.003+03:002021-08-27T14:02:47.639+03:00Кардинал Рэймонд Бёрк. Заявление о motu proprio «Traditionis custodes»<p>Многие верующие — миряне, рукоположенные, посвященные — выразили мне то глубокое огорчение, которое принесло им motu proprio «Traditionis custodes». Те, кто придерживается <em>usus antiquior</em> (Древнего Обихода), того, что Папа Бенедикт XVI назвал экстраординарной формой Римского Обряда, глубоко обескуражены строгостью взыскания, которое налагает motu proprio, и оскорблены языком, который оно использует для описания их самих, их отношения и их поведения. Будучи верующим, который также тесно связан с <em>usus antiquior</em>, я полностью разделяю их чувства глубокой скорби.
<p><a href="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEgvFAoJ-Fq2eb5zJejUQo12fTb2Rpkv9fbqZiTjo3Xon5dpAVhr1u7rZiLAk6V4ZdPRSaadKwb2tUk6yDsoyVDuqtGghAWAxA0VuZV7o4ckSKC4jEUrHsi84CeisDhM2IyfXnfV6-Ya1ZQ/s1200/https___cdn.cnn.com_cnnnext_dam_assets_210816181600-raymond-leo-burke-file-2014-restricted.jpg" style="display: inline !important; padding: 1em 0px; text-align: center;"><img alt="" border="0" data-original-height="675" data-original-width="1200" height="360" src="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEgvFAoJ-Fq2eb5zJejUQo12fTb2Rpkv9fbqZiTjo3Xon5dpAVhr1u7rZiLAk6V4ZdPRSaadKwb2tUk6yDsoyVDuqtGghAWAxA0VuZV7o4ckSKC4jEUrHsi84CeisDhM2IyfXnfV6-Ya1ZQ/w640-h360/https___cdn.cnn.com_cnnnext_dam_assets_210816181600-raymond-leo-burke-file-2014-restricted.jpg" width="640" /></a></p>
<p>Как епископ Церкви и как кардинал, находящийся в общении с Римским Понтификом и выполняющий особый долг — оказание ему помощи в его пастырской заботе и управлении Вселенской Церковью, я предлагаю следующие замечания:</p>
<p>1. Для начала необходимо спросить, почему латинский или официальный текст motu proprio до сих пор не опубликован? Насколько мне известно, Святой Престол обнародовал текст в итальянской и английской версиях, а затем в переводах на немецкий и испанский языки. Поскольку английская версия называется переводом, следует предположить, что исходный текст написан на итальянском языке. Если это так, то в английской версии имеются переводы важных моментов, которые не согласуются с итальянской версией. В ст. 1 важное по смыслу итальянское прилагательное «unica» переводится на английский как «уникальный» («unique»), а не «единственный» («only»). В ст.4 важный по смыслу итальянский глагол «devono» переводится на английский как «должен» («should»), вместо «обязан» («must»).</p>
<p>2. Прежде всего, важно установить, в этом и следующих двух наблюдениях (№№3 и 4) суть того, что содержит motu proprio. Из строгости документа видно, что Папа Франциск издал motu proprio для решения проблемы, которую он считает серьезным злом, угрожающим единству Церкви, а именно <em>usus antiquior</em>. По словам Святого Отца, те, кто поклоняется Богу в соответствии с этим обычаем, делают выбор, который представляет собой «отказ от Церкви и ее установлений во имя того, что они называют „истинной Церковью“», выбор, который «подпитывает тенденцию к расколу (…) против чего решительно отреагировал апостол Павел».</p>
<p>3. Очевидно, Папа Франциск считает это зло настолько великим, что принял немедленные меры, не проинформировав епископов заранее и даже не предусмотрев обычный <em>vacatio legis</em>, период времени между обнародованием закона и его вступлением в силу. <em>Vacatio legis</em> предоставляет верующим и особенно епископам время для изучения нового законодательства, касающегося поклонения Богу, самого важного аспекта их жизни в Церкви, с целью его реализации. Законодательство действительно содержит много элементов, которые требуют изучения в отношении его применения.</p>
<p>4. Более того, законодательство налагает ограничения на <em>usus antiquior</em>, которые сигнализируют о его окончательной ликвидации, например, запрет на использование приходской церкви для богослужений в соответствии с <em>usus antiquior</em> и установление определенных дней для таких богослужений. В своем Послании епископам всего мира Папа Франциск указывает два принципа, которыми должны руководствоваться епископы при осуществлении motu proprio. Первый принцип — «позаботиться о благе тех, кто укоренен в предшествующей форме священнодействия и для кого потребуется время, чтобы вернуться к Римскому обряду, обнародованному святыми Павлом VI и Иоанном Павлом II». Второй принцип — «прекратить создание новых персональных приходов, связанное больше с желаниями отдельных священников, чем с реальной потребностью „святого верного Народа Божия“».</p>
<p>5. По-видимому, законодательство направлено на исправление отклонений, главным образом связанных с «желанием и стремлениями» определенных священников. В этой связи я должен отметить, особенно как епархиальный епископ, что не священники из-за своих желаний призывали верующих просить об экстраординарной форме. И я действительно всегда буду глубоко благодарен многим священникам, которые, несмотря на свои и без того тяжелые обязательства, великодушно служили верующим, законно просящим об этом. Эти два принципа доносят до набожных верующих, глубоко ценящих встречу со Христом и привязанных к ней через экстраординарную форму Римского обряда, что они страдают от заблуждения, которое можно терпеть какое-то время, но в конечном счете оно должно быть искоренено.</p>
<p>6. Откуда берутся суровые и революционные действия Святого Отца? Motu proprio и Послание указывают два источника: во-первых, «пожелания, выраженные епископатом» посредством «подробных консультаций епископов», проведенных Конгрегацией вероучения в 2020 году, и, во-вторых, «мнение Конгрегации вероучения». Что касается ответов на «подробную консультацию» или «анкету», отправленную епископам, Папа Франциск пишет епископам: «Поступившие ответы раскрыли ситуацию, которая огорчает и заботит меня, убеждая меня в необходимости вмешаться».</p>
<p>7. Что касается источников, то следует ли предполагать, что ситуация, которая беспокоит и печалит Римского Понтифика, существует в целом в Церкви или только в определенных местах? Учитывая важность, придаваемую «подробным консультациям» или «анкете», и серьезность рассматриваемого вопроса, важно, чтобы результаты консультаций были обнародованы вместе с указанием их научного характера. И еще. Если бы Конгрегация вероучения придерживалась мнения о необходимости принятия такой революционной меры, она, по-видимому, подготовила бы инструкцию или аналогичный документ для ее решения.</p>
<p>8. Конгрегация пользуется экспертными знаниями и многолетним опытом определенных должностных лиц — прежде всего, служащих в Папской комиссии «Ecclesia Dei», а затем в Четвертой секции Конгрегации, — которым было поручено рассматривать вопросы, относящиеся к <em>usus antiquior</em>. Следует спросить, отражало ли «мнение Конгрегации вероучения» мнение тех, кто обладает самыми глубокими знаниями о верующих, преданных <em>usus antiquior</em>?</p>
<p>9. Что касается предполагаемого серьезного зла, создаваемого <em>usus antiquior</em>, то у меня есть большой многолетний опыт работы в разных местах с верующими, которые регулярно поклоняются Богу в соответствии с <em>usus antiquior</em>. И я должен честно сказать, что они никоим образом не отказываются от «Церкви и ее установлений во имя того, что они называют „истинной Церковью“». Я также не нашел их пребывающими вне общения с Церковью или отделенными от Церкви. Напротив, они любят Римского Понтифика, своих епископов и священников, и даже после того, как многие сделали выбор в пользу раскола, они всегда хотели оставаться, часто ценой больших страданий, в полном общении с Церковью, верными Римскому Понтифику. Они никоим образом не придерживаются раскольнической или седевакантистской идеологии.</p>
<p>10. В Послании, сопровождающем motu proprio, говорится, что <em>usus antiquior</em> был разрешен Папой Иоанном Павлом II, а затем регламентирован Папой Бенедиктом XVI прежде всего с «желанием способствовать преодолению раскола с движением монс. Лефевра». Движение, о котором идет речь — это Священническое братство святого Пия X. В то время как оба Римских Понтифика, как и все добрые католики, желали исцеления упомянутого раскола, они также хотели продолжить поддерживать <em>usus antiquior</em> для тех, кто остался в полном общении с Церковью и не стал раскольниками. Папа Святой Иоанн Павел II проявлял пастырское милосердие к верным католикам, приверженным <em>usus antiquior</em>, с помощью различных важных мероприятий, например, предоставив индульгенцию для <em>usus antiquior</em>, а также учредив Священническое братство святого Петра, общество апостольской жизни для священников. В книге «Последние беседы» Папа Бенедикт XVI ответил на высказывание: «Повторное утверждение Тридентской Мессы часто интерпретируется в первую очередь как уступка Братству святого Пия X», следующими ясными и сильными словами: «Это просто абсолютная ложь. Для меня было важно, чтобы Церковь внутренне была едина с собой, со своим собственным прошлым; чтобы то, что раньше было для нее святым, теперь не оказалось чем-то ошибочным» (стр. 201-202). На самом деле многие из тех, кто в настоящее время желает поклоняться в соответствии с <em>usus antiquior</em>, не имеют представления и, возможно, не знают истории и нынешнего положения Священнического братства святого Пия X. Их просто привлекает святость Традиции.</p>
<p>11. Конечно, есть отдельные люди и даже определенные группы, которые придерживаются радикальных позиций, как и в других сферах церковной жизни, но они никоим образом не характерны для все большего и большего числа верующих, желающих поклоняться Богу в соответствии со Священной Литургией. Это не вопрос так называемой «церковной политики», а самая полная и совершенная встреча с Христом для нас в этом мире. Верующие, о которых идет речь (среди них много молодежи и молодых супружеских пар с детьми) встречают через <em>usus antiquior</em> Христа, Который все больше приближает их к Себе через изменение их жизни и взаимодействие с Божественной благодатью, которая изливается из Его славного пронзенного Сердца в их сердца. Им не нужно выносить суждение о тех, кто поклоняется Богу в соответствии с <em>usus recentior</em> (Современный Обиход — то, что Папа Бенедикт XVI назвал ординарной формой Римского обряда), впервые обнародованным Папой святым Павлом V. Как заметил один священник, член института посвященной жизни, который служит таким верующим: «Я регулярно исповедуюсь священнику в соответствии с <em>usus recentior</em> и участвую в особых случаях в Святой Мессе в соответствии с <em>usus recentior</em>». В конце нашей беседы он спросил: «Почему кто-то должен обвинять меня в том, что я не соглашаюсь с его действительностью?»</p>
<p>12. Если возникают ситуации, когда отношение или практика противоречат здравой доктрине и правилам Церкви, правосудие требует, чтобы они решались индивидуально пастырями Церкви, Римским Понтификом и епископами, находящимися в общении с ним. Справедливость — это минимальное и незаменимое условие милосердия. Пастырское милосердие не может быть оказано, если не сохранены принципы справедливости.</p>
<p>13. Дух раскольничества или фактический раскол всегда являются серьезным злом, но в <em>usus antiquior</em> нет ничего, что способствовало бы расколу. Для тех из нас, кто подобно мне, узнал <em>usus antiquior</em> в прошлом, речь идет об акте поклонения, отмеченном многовековой добротой, истиной и красотой. Я знал о его притягательности с детства и действительно сильно привязался к нему Получив привилегию помогать священнику в качестве служителя Мессы с тех пор, как мне исполнилось десять лет, я могу засвидетельствовать, что <em>usus antiquior</em> был главным вдохновителем моего священнического призвания. Для тех, кто впервые пришел в <em>usus antiquior</em>, его богатая красота, особенно в том, что она свидетельствует о действии Христа, таинственно обновляющего Свою Жертву на Голгофе через священника, действующего в Его лице, приблизила их к Христу. Я знаю многих верующих, которых опыт богослужения в соответствии с <em>usus antiquior</em> сильно вдохновил к обращению в Веру или к стремлению к полному общению с Католической Церковью. Кроме того, многие священники, возвратившиеся к служению в соответствии с <em>usus antiquior</em> или впервые узнавшие об этом, рассказали мне, насколько сильно это обогатило их священническую духовность. Не говоря уже о святых, для которых <em>usus antiquior</em> стала источником героической добродетели на протяжении всех христианских веков. Некоторые отдали свои жизни, чтобы защитить жертвоприношение в этой истинной форме священного богопочитания.</p>
<p>14. Для меня и для других, кто получил так много могущественных милостей благодаря участию в Священной Литургии, согласно <em>usus antiquior</em>, немыслимо, чтобы теперь это можно было охарактеризовать как нечто пагубное для единства Церкви и для самой ее жизни. В этой связи трудно понять смысл ст. 1 motu proprio: «Литургические книги, изданные святыми Понтификами Павлом VI и Иоанном Павлом II в соответствии с постановлениями II Ватиканского Собора, являются единственным выражением <em>lex orandi</em> [закона молитвы] Римского обряда». <em>Usus antiquior</em> является живой формой Римского обряда и никогда не переставал быть таковой. С самого момента обнародования Миссала Папы Павла VI, в знак признания большой разницы между <em>usus recentior</em> и <em>usus antiquior</em>, совершение Таинств согласно <em>usus antiquior</em> было по-прежнему разрешено для определенных монастырей и приходов, а также для определенных лиц и групп. Папа Бенедикт XVI в своем Письме епископам мира, сопровождающем motu proprio «Summorum Pontificum», ясно дал понять, что Римский Миссал, использовавшийся до Миссала Папы Павла VI, «никогда юридически не отменялся и, следовательно, в принципе, всегда был разрешен».</p>
<p>15. Но может ли Римский Понтифик юридически отменить <em>usus antiquior</em>? Полнота власти (plenitudo potestatis) Римского Понтифика — это власть, необходимая для защиты и продвижения вероучения и порядка в Церкви. Это не «абсолютная власть», которая включала бы в себя власть изменять доктрину или искоренять литургический порядок, существовавшие в Церкви со времен Папы Григория Великого и даже раньше. Правильное толкование ст. 1 не может быть отрицанием того, что <em>usus antiquior</em> является вечно живым выражением lex orandi Римского обряда. Наш Господь, Который дал чудесный дар <em>usus antiquior</em>, не допустит, чтобы он был искоренен из жизни Церкви.</p>
<p>16. Следует помнить, что с теологической точки зрения каждое действительное совершение Таинства в силу самого того факта, что это таинство, является также, помимо всякого церковного законодательства, актом поклонения и, следовательно, также исповеданием веры. В этом смысле невозможно отвергнуть Римский Миссал согласно <em>usus antiquior</em> как действительное выражение lex orandi и, следовательно, lex credendi Церкви. Речь идет об объективной реальности божественной благодати, которую нельзя изменить простым актом воли даже высшей церковной власти.</p>
<p>17. Папа Франциск заявляет в своем Послании епископам: «Отвечая на ваши просьбы, я принимаю твердое решение отменить все нормы, инструкции, разрешения и обычаи, предшествовавшие настоящему motu proprio, и рассматривать литургические книги, обнародованные святыми Понтификами Павлом VI и Иоанном Павлом II в соответствии с постановлениями II Ватиканского Собора, как единственное выражение lex orandi римского обряда». Полная отмена, о которой идет речь, по справедливости, требует сначала изучения каждой отдельной нормы, инструкции, разрешения и обычая, чтобы убедиться, что они «противоречат общению, подпитывая тенденцию к расколу... против чего решительно отреагировал апостол Павел».</p>
<p>18. Необходимо отметить, что реформа Священной Литургии, проведенная Папой святым Пием V в соответствии с указаниями Тридентского Собора, сильно отличалась от того, что произошло после Второго Ватиканского Собора. Папа Святой Пий V, по сути, привел в порядок форму Римского обряда в том виде, в каком он существовал уже на протяжении веков. Точно так же Римский Понтифик в течение столетий с тех пор предпринимал некоторое упорядочивание Римского обряда, но сама форма обряда оставалась прежней. То, что произошло после Второго Ватиканского Собора, представляло собой радикальное изменение формы Римского обряда, с устранением многих молитв, значимых ритуальных жестов, например, многочисленных коленопреклонений, частых лобзаний алтаря и других элементов, составляющих богатство выражения трансцендентной реальности — единения неба с землей, — Священной Литургии. Ранее Папа Павел VI особенно драматично выразил сожаление по поводу сложившейся ситуации в своей проповеди, произнесенной в Праздник святых Петра и Павла в 1972 году. Папа святой Иоанн Павел II трудился на протяжении всего своего понтификата, и, в частности, в последние годы, над устранением серьезных литургических злоупотреблений. Оба этих Римских Понтифика, а также Папа Бенедикт XVI, стремились привести литургическую реформу в соответствие с фактическим учением Второго Ватиканского Собора, поскольку сторонники и участники злоупотреблений ссылались на «дух Второго Ватиканского Собора», чтобы оправдать себя.</p>
<p>19. Ст. 6 motu proprio передает все полномочия институтов посвященной жизни и обществ апостольской жизни, посвященных <em>usus antiquior</em>, Конгрегации по делам институтов посвященной жизни и обществ апостольской жизни. Соблюдение <em>usus antiquior</em> является самой сердцевиной харизмы этих институтов и обществ. Хотя Конгрегация компетентна отвечать на вопросы, касающиеся канонического права для таких институтов и обществ, она не компетентна изменять их харизму и уставы, чтобы ускорить, по-видимому, желаемое устранение <em>usus antiquior</em> в Церкви.</p>
<p>Есть много других замечаний, которые необходимо сделать, но эти, по-видимому, являются наиболее важными. Я надеюсь, что они могут быть полезны всем верующим и, в частности, верующим, которые поклоняются в соответствии с <em>usus antiquior</em>, в ответ на motu proprio «Traditionis custodes» и сопроводительное Письмо епископам. Серьезность этих документов, естественно, порождает глубокое беспокойство и даже чувство растерянности и заброшенности. Я молюсь, чтобы верующие не впали в уныние, но с помощью божественной благодати продолжали упорствовать в своей любви к Церкви и ее пастырям, а также в своей любви к Священной Литургии.</p>
<p>В связи с этим я призываю верующих горячо молиться за Папу Франциска, епископов и священников. В то же время, в соответствии с кан. 212, § 3, «в меру своих познаний, компетентности и авторитета они имеют право, а иногда и прямую обязанность, высказывать священным пастырям свое мнение о том, что относится ко благу Церкви, и извещать о нем прочих верных Христу, храня целостность веры и нравов и благоговение перед пастырями, а также принимая во внимание общую пользу и личное достоинство каждого». Наконец, в благодарность Нашему Господу за Священную Литургию, величайший дар Самого Себя нам в Церкви, пусть они продолжают охранять и культивировать древний и все более новый <em>usus antiquior</em>, или экстраординарную форму Римского обряда.</p>
<p> </p>
<p><em>кардинал Рэймонд Лео Бёрк</em><br />
<em>Рим, 22 июля 2021 года</em><br />
<em>праздник святой Марии Магдалины, кающейся</em><br />
<em>оригинал опубликован на сайте <a href="https://www.cardinalburke.com/presentations/traditionis-custodes">www.cardinalburke.com</a></em></p>
<p style="margin-top: 6pt; text-align: right;"><em>перевод: Ирина Бандурист, </em><em>Una Voce Russia</em></p>
Oleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-16061936781319381802021-08-23T10:46:00.005+03:002021-08-23T11:55:24.629+03:00Епископ Роберт Муцаертс: «Папа выстрелил себе в ногу»<p>Папа Франциск пропагандирует «синодальность»: все имеют право высказаться, всех надо услышать. Этот принцип не слишком очевиден в недавно изданном послании «Traditionis custodes», «императорском указе» [*], который должен немедленно положить конец традиционной латинской Мессе. Тем самым Франциск жирной чертой перечеркивает «Summorum Pontificum», послание Папы Бенедикта, которое давало старой Мессе широкие возможности.</p>
<blockquote style="border: none; margin: 0px 0px 0px 40px; padding: 0px;"><p style="text-align: left;">* В оригинальном тексте употреблено слово <em>oekaze</em>, заимствованное из русского языка. — <em>прим. ред.</em></p></blockquote>
<div class="separator" style="clear: both; text-align: center;"><a href="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEhUhMMgEU_Z9r1Oky1YPxmAcos8j1Wl4vd6C-HAMfzNTEeuxbLt4O931btdCzGYtwleABaEXqbEALoxUBKwlYfqjDV5Pw3Np-C3y3_lXd8_bvrbK6m2O3rur4dysXviF9q3vOX-YJkLHoc/s772/Mutsaerts-KN-Jan-Peeters-1.jpg" style="margin-left: 1em; margin-right: 1em;"><img border="0" data-original-height="514" data-original-width="772" height="426" src="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEhUhMMgEU_Z9r1Oky1YPxmAcos8j1Wl4vd6C-HAMfzNTEeuxbLt4O931btdCzGYtwleABaEXqbEALoxUBKwlYfqjDV5Pw3Np-C3y3_lXd8_bvrbK6m2O3rur4dysXviF9q3vOX-YJkLHoc/w640-h426/Mutsaerts-KN-Jan-Peeters-1.jpg" width="640" /></a></div><br /><p>Тот факт, что Франциск обращается к аргументу силы без обсуждения, показывает, что он теряет авторитет. Это стало очевидным, когда Конференция епископов Германии проигнорировала замечания Папы относительно «синодального пути». То же самое произошло в Соединенных Штатах, когда Папа Франциск призвал Конференцию епископов отказаться от разработки документа о достойном принятии Причастия. Вероятно, Папа решил, что на этот раз лучше будет давать не советы, а вынести судебный приговор — ведь речь о традиционной Мессе!</p>
<p>Употребляющаяся в документе лексика очень похожа на объявление войны. Все Папы, начиная с Павла VI, оставляли лазейки для старой Мессы. Если и вносились какие-либо изменения, они не были значительны — например, индульты 1984 и 1989 годов. Иоанн Павел II был убежден, что епископы должны щедро давать разрешения на служение Тридентской Мессы. Бенедикт своим «Summorum Pontificum» распахнул дверь настежь: «Что считалось священным прежде, священно и теперь».</p>
<p>Франциск с грохотом захлопнул эту дверь в «Traditionis custodes». И это выглядит как предательство и пощечина его предшественникам.</p>
<p>Церковь вообще никогда не отменяла литургий. Даже Тридентский Собор этого не делал. Франциск полностью порвал с этой традицией. В motu proprio содержатся краткие и четкие указания и приказы. В сопроводительном письме содержатся более подробные объяснения. Этот документ также содержит много фактических неточностей. Одна из них — утверждение, что Павел VI после Второго Ватиканского Собора сделал то же самое, что и Пий V после Тридентского. Это утверждение совершенно не соответствует действительности. Вспомните, что в Тридентское время в употреблении находилось много переписанных манускриптов, и в разных местностях возникли различные локальные литургии. Царила путаница. </p>
<p>Тридентский Собор стремился восстановить литургии, убрать неточности, убедиться в ортодоксальности богослужебных текстов. Тридентский Собор не интересовало ни переписывание литургии, ни новые дополнения, ни новые евхаристические молитвы, ни новый лекционарий, ни новый календарь. Все дело было в обеспечении непрерывной органической преемственности. Миссал 1570 года восходит к миссалу 1474 года и так далее — вплоть до IV века. Преемственность прослеживается с IV века и дальше. С XV века — еще четыре века преемственности. Время от времени вводились, в крайнем случае, незначительные изменения — новый праздник, новое воспоминание какого-нибудь святого или новая рубрика.</p>
<p>В соборном документе «Sacrosanctum Concilium» Второй Ватиканский Собор потребовал литургической реформы. В целом это был достаточно консервативный документ. Латынь сохранялась, григорианское пение по-прежнему должно было занимать свое законное место в литургии. Однако изменения, наступившие после Собора, значительно отступили от соборных документов. Печально известный «дух Собора» невозможно найти в самих его текстах. В новом миссале Павла VI было сохранено лишь 17% молитв старого Тридентского миссала. Здесь трудно говорить о преемственности, о каком-либо органическом развитии. Папа Бенедикт XVI это признавал, и поэтому дал такой простор для старой Мессы. Он даже указал, что не требуется особого разрешения для ее служения («что было священным прежде, остается священным и теперь»). </p>
<p>И вот Папа Франциск делает вид, что в своем motu proprio заботится об органическом развитии Церкви, что полностью противоречит действительности. Делая латинскую Мессу практически недоступной, он окончательно порывает с извечной литургической традицией Римско-Католической Церкви. Литургия — не игрушка в руках Пап; она — наследие Церкви. Старая Месса — вопрос не ностальгии или вкуса. Папа должен быть хранителем Традиций; Папа — садовник, а не ремесленник. Каноническое право — это не просто вопрос позитивного права; также существует понятие естественного права и Божественного права, и, более того, существует такая вещь, как Традиция, от которой нельзя просто отмахнуться.</p>
<p>То, что делает здесь Папа Франциск, не имеет никакого отношения к евангелизации, и еще меньше — к милосердию. Это похоже на идеологию. </p>
<p>Зайдите в любой приход, где служат старую Мессу. Что вы там увидите? Людей, которые всего лишь хотят быть католиками. Они вообще не вступают в богословские диспуты, не противостоят Второму Ватиканскому Собору (хотя и против того, как именно он воплощается в жизнь). Они любят латинскую Мессу за ее святость, ее трансцендентность, за спасение душ, на котором она сосредоточена, за достоинство этой литургии. Там можно увидеть большие семьи, людей, которые чувствуют себя как дома. Ее очень мало где служат. Почему Папа Римский хочет отказать людям в этом? Я возвращаюсь к тому, о чем говорил ранее: это идеология. Это <span style="font-family: "Times New Roman", serif; font-size: 12pt;">«</span>либо Второй Ватиканский Собор — включая его реализацию, со всеми ее отклонениями, — либо ничего!<span style="font-family: "Times New Roman", serif; font-size: 12pt;">»</span> Относительно небольшое число верующих (число которых, кстати, растет по мере того, как рушится Novus Ordo), которые чувствуют себя как дома в традиционной Мессе, должно быть и будет искоренено. Это идеология и зло.</p>
<p>Если только вы действительно хотите евангелизации, хотите быть подлинно милосердными, хотите поддерживать католические семьи, вы будете чтить Тридентскую Мессу. И вот теперь, согласно motu proprio, старую Мессу нельзя служить в приходских церквях (а где тогда?!); нужно прямое разрешение епископа, который может позволить ее лишь в отдельные дни, для тех, кто будет рукоположен в будущем и захочет отслужить Старую мессу, епископ должен обратиться за советом в Рим. Какой диктаторский, не пастырский, немилосердный подход! </p>
<p>В статье 1 своего motu proprio Франциск называет Novus Ordo (нынешнюю Мессу) «единственным выражением lex orandi Римского обряда». Поэтому он больше не различает обычную форму (Павла VI) и экстраординарную форму (Тридентскую Мессу). Всегда говорили, что обе они, а не только Novus Ordo, служат выражением lex orandi. Опять же, старую Мессу никогда не отменяли! О многочисленных литургических злоупотреблениях, которых якобы более чем достаточно во множестве приходов, я никогда не слышал от Бергольо. В приходах можно всё — кроме Тридентской Мессы. На бой со старой Мессой и ради ее уничтожения брошены все силы. </p>
<p>Почему? Господи, почему? Что это за навязчивая идея, ради которой Франциск стремится уничтожить, «стереть с лица земли» [*] эту небольшую группу традиционалистов? Папа должен быть стражем традиции, а не ее тюремщиком. Если «Amoris laetitia» явила миру верх двусмысленности, то «Traditionis custodes» —предельно ясное объявление войны.</p>
<blockquote style="border: none; margin: 0px 0px 0px 40px; padding: 0px;"><p style="text-align: left;">* В оригинальном тексте на нидерландском языке употреблено немецкое слово <em>ausradieren</em>, которое часто использовал Гитлер в контексте фразы «wir werden ihre Städte ausradieren» — «мы уничтожим (букв. «сотрем») их города». — <em>прим. ред.</em></p></blockquote>
<p>Я подозреваю, что Франциск этим motu proprio выстрелил себе в ногу. Общество св. Пия Х ждут хорошие новости. Они, вероятно, никогда не могли себе представить, насколько будут обязаны Папе Франциску…</p>
<p> </p>
<p><em>Монсеньор Робертус Муцаертс,<br /></em><em>вспомогательный епископ Синт-Хертогенбоса, Королевство Нидерланды<br /></em><em>оригинал на нидерландском языке <a href="https://vitaminexp.blogspot.com/2021/07/een-kwaadaardige-oekaze-van-paus.html">опубликован в личном блоге</a> епископа под заголовком «Злокозненный указ Папы Франциска»</em></p>
<p style="margin-top: 6pt; text-align: right;"><em>перевод: Станислав Струтинский, </em><em>Una Voce Russia</em></p>Oleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-2871132527959651982021-08-20T17:30:00.012+03:002021-08-23T10:54:00.950+03:00«Traditionis custodes»: стерилизующая вакцина? Мнение свящ. Даниэля-Анжа<p><em>От редакции:</em> Во всем мире motu proprio «Traditionis custodes» вызвало оживленное обсуждение. Разумеется, Францию — а многих верующих этой страны папский документ касается не в последнюю очередь — оно не обошло стороной. Здесь высказываются не только традиционные сообщества и епископы (последние — по долгу службы). При этом те, кого беспокоит тональность и содержание motu proprio, зачастую опасаются, что Папа плохо осведомлен о реальном положении вещей и жесткость (возможно, даже жестокость) введенных им мер не послужит благу душ и единству Церкви. Это отнюдь не только «предвзятое» — априорно, поскольку «традиционалистское» — мнение. Даже некоторые известные во Франции духовные лидеры современной Церкви, такие, как отец Даниэль-Анж, проповедник и духовник молодежи, полностью вписанный в пореформенный церковный ландшафт, с беспокойством и со слезами (о чем он пишет сам) читают этот документ. Предлагаем вашему вниманию комментарий о. Даниэля-Анжа де Мопеу д’Аблейжа, появившийся в известном французском блоге «<a href="https://www.lesalonbeige.fr/traditionis-custodes-une-piqure-de-sterilisation/">Le Salon Beige</a>» 10 августа этого года.</p><div class="separator" style="clear: both; text-align: center;"><a href="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEj-TZMa073nvJG-WcplYwGP6HaySarKZzBsChRcBRZCWcq1FZFGxIXt7NlEdzKpyhANK7a9sAM_QOHMnuOG4gC1Q69LlXLVqBJ37-_1k3moqlqycW0Cz65HskCZpEq7ZpOyrSf7FfIv5uM/s620/Daniel-Ange-620x330.jpg" style="margin-left: 1em; margin-right: 1em;"><img border="0" data-original-height="330" data-original-width="620" src="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEj-TZMa073nvJG-WcplYwGP6HaySarKZzBsChRcBRZCWcq1FZFGxIXt7NlEdzKpyhANK7a9sAM_QOHMnuOG4gC1Q69LlXLVqBJ37-_1k3moqlqycW0Cz65HskCZpEq7ZpOyrSf7FfIv5uM/s16000/Daniel-Ange-620x330.jpg" /></a></div><br /><p>Мнение свящ. Даниэля-Анжа де Мопеу д'Аблейж [1] о недавнем motu proprio:</p>
<blockquote style="border: none; margin: 0px 0px 0px 40px; padding: 0px;"><sup>1 </sup>Родился в Брюсселе (Бельгия) 17.10.1932 г. в аристократической семье. Учился в Высшей духовной семинарии в Экс-ан-Провансе, Монах-бенедиктинец, католический священник с 1981 г., много лет провел в затворе в Руанде, по возвращении во Францию посвятил себя миссии среди молодежи, сооснователь молодежного христианского движения «Jeunesse-Lumière», в котором молодежь приобщается к опыту братской жизни и миссионерской деятельности; активный борец с абортами и «гендерной» пропагандой. Популярный и любимый многими во Франции (известный также за ее пределами) проповедник «поколения Иоанна Павла <span lang="en-US">II</span>». Участвует в диалоге с православием, некоторые из 68 его книг переведены на русский язык и изданы православными издательствами. Не принадлежит к т. н. «традиционалистскому движению». <em>Здесь и далее </em><em>—</em><em> примечания переводчика.</em></blockquote>
<p>Я ошеломлен, расстроен этим motu proprio. Меньшее, что мы можем сказать: нас отправили в нокаут! Я вижу слезы многих моих друзей и близких. Молюсь, чтобы их не искушали горечь и печаль, а тем более — бунт и отчаяние.</p>
<p>Откуда такая жесткость и ни капли милосердия или сострадания? Как не растеряться, не потерять равновесия?</p>
<p>Конечно, среди приверженных традициям братьев-католиков есть некоторые, кто — о, увы, увы! — мог ожесточиться, оцепенеть, встать на дыбы, уйти в гетто, дойти до отказа сослужить на Мессе освящения елеев, что недопустимо. Но для этого крохотного меньшинства и так было бы недостаточно одного твердого увещевания вкупе с возможными угрозами наказания. Вдохновимся речениями Книги Премудрости Соломоновой: «Посему заблуждающихся Ты мало-помалу обличаешь и, напоминая <em>им</em>, в чем они согрешают, вразумляешь (…) Но и их, как людей, Ты щадил (…), мало-помалу наказывая <em>их</em>, давал место покаянию» (Прем. 12:2,8,10).</p>
<p><strong>Освежающие оазисы в пустыне всеобщего вероотступничества.</strong></p>
<p>Но если говорить только о Франции, то знает ли Папа о существовании дивно сияющих групп и общин, привлекающих значительное число молодых людей, молодых пар и семей? Их туда привлекает чувство священного, литургической красоты, примеры созерцательности, прекрасного латинского языка, послушания Престолу Петра, евхаристического пыла, частых исповедей, верности Розарию, стремления душ к спасению и столь много иных моментов, которых они никак и нигде — увы! — не могут найти во многих наших приходах.</p>
<p>Не все эти ли эти моменты пророческие? Разве нам не следует принять вызов, неужели нам нечему поучиться, ничто из этих примеров нас не в состоянии вдохновить? Разве это ощущал Папа Иоанн Павел II, издавая motu proprio «Ecclesia Dei»?</p>
<p>В их общинах преобладают молодые люди и семьи, чья «воскресная практика» близка к 100%. Мы не дерзнем говорить, что они полны ностальгических чувств о прошлом, анахроничны. Все наоборот: латынь, Месса <em>ad orientem</em>, григорианский хорал, сутана: для них все это <em>в </em><em>новинку</em>. В этом и состоит вся привлекательность новизны.</p>
<p>Удивительно ли, что монашеские общины, служащие на латыни, а иные даже и согласно чину Иоанна XXIII, процветают, привлекая много молодых людей?</p>
<p>Я думаю, в частности, об общинах, которые мне посчастливилось знать лично и которые я уважаю, восхищаясь ими — например, таковы сообщества в Лё Барру (монахи и монахини), Богородицы Заступницы (Notre-Dame de la Garde), а также община тулонских миссионеров Милосердия. Нельзя говорить, что они не миссионеры! С первым из них связано отделение Святой Марии Магдалины (Сен-Мари-Мадлен), а это сотни подростков и юношей, не говоря уже об участниках духовных упражнений, которые стекаются туда. Во-вторых: наши дела обстоят не лучше с точки зрения евангелизации мусульман и наших маленьких язычников на пляжах. И это мы еще не упомянули о паломничестве в Шартр на Пятидесятницу, а ведь число его участников неуклонно растет!</p>
<p>Наряду со скаутами и общиной св. Мартина это церковное движение дает Церкви наибольшее число священнических призваний. Я — свидетель великого рвения, царящего в семинарии в баварском Виграцбаде, учрежденной благодаря некоему кардиналу… Ратцингеру.</p>
<p>В столь жестоком мире, где борьба за верность Иисусу и Его Евангелию уже сама по себе — героический подвиг, где [молодых христиан] уже вытесняют на обочину жизни, презирают, высмеивают в школах, которые они посещают, и даже в семьях, где все их ценности попраны, если не проституированы [<span lang="en-US">sic</span>! — <em>прим. пер.</em>], где они ужасно одиноки и изолированы, совершенно беззащитны, где они живут на грани отчаяния: зачем, для чего нужно лишать их немногих оставшихся твердынь, придающих им силы, храбрости, смелости сопротивляться и держаться? И это в разгар больших потрясений в Церкви, и посреди крушения веры в этом мире. Война против Христа и Его Церкви развязана, мы в самой гуще события — поединка между убийцами и Князем жизни! И молодые люди имеют больше, чем когда-либо, прав на поддержку, воодушевление, вооружение, просто безопасность! Давайте не будем лишать их некоторых из наших самых красивых убежищ, подобных высокогорному убежищу посреди смертоносных расщелин.</p>
<p>В безводной пустыне общества, где побеждает «<em>молчаливое отступничество человека, считающего себя счастливым без Бога</em>» (<span lang="ru-RU">св</span>. Иоанн Павел II), эти группы и приходы — настоящие освежающие оазисы. Красивейшие цветы, растущие в них — молодые люди и даже дети, достигшие светлых вершин святости. Как тут не упомянуть Анн-Габриель Карон [2] из прихода миссионеров милосердия в Тулоне — уже открыт процесс причисления ее к лику блаженных! И разве можно забыть о маленькой мученице Жанне-Мари Кегелин [3] из Эльзаса, два брата которой теперь священники Братства святого Петра (смею надеяться, что этот факт не послужит причиной промедления с открытием ее беатификационного процесса)</p>
<blockquote style="border: none; margin: 0px 0px 0px 40px; padding: 0px;"><sup>2 </sup>Родилась 29.01.2002 г. в епархии Тулон-Фрежюс, Франция, скончалась от рака 23.07.2010 г. в возрасте 8 лет. Отличалась необычайным для своих лет благочестием — особенно евхаристическим — и любовью к Господу, Пресвятой Богородице и ближним. В 2018-2020 гг. в ее родном приходе св. Франциска де Поля в Тулоне, затем на епархиальном уровне, и с 2020 г. на уровне Конференции католических епископов Франции были собраны свидетельства о ее жизни и в сентябре 2020 г. открыт процесс по делу о причислении Анн-Габриель Карон к лику блаженных.</blockquote>
<blockquote style="border: none; margin: 0px 0px 0px 40px; padding: 0px;"><sup>3 </sup>Седьмая и предпоследняя из детей эльзасской семьи Кегелин была похищена маньяком 18.06.2004 г. днем, во время велосипедной прогулки в нескольких сотнях метров от родного дома в Ринау, деревне, расположенной в сорока километрах к югу от Страсбурга. Это случилось в торжество Святого Сердца Господня. Ей было неполных 10 лет (родилась 18.07.1994 г.). Полиция обнаружила обнаженное тело девочки (со следами изнасилования) в ручье Вальфф близ соседней деревни Оберне. По свидетельству родных и соседей, маленькая Жанна-Мари была очень живым и веселым ребенком, при этом она постоянно находила время и возможности не только для игр и развлечений, но и для чтения Евангелия, молитвы Розария, пения псалмов и духовных гимнов. Семья Кегелин — ревностные католики, из тех, кого во Франции (и не только) называют «традиционалистами».</blockquote>
<p><strong>Стерилизационная вакцина?</strong></p>
<p>И вот, после всего, о чем я сказал, как нам понять, отчего Папа просто-таки, как кажется, преследует цель, заключающуюся в их исчезновении, роспуске, полной ликвидации? В чем причина? Все это — просто ради введения ныне установленных стандартов? Ведь мы видим, как их священников отрывают от приходов, и им запрещено создавать новые: разве это не форма стерилизующей вакцинации? Теперь ни один новый священник обычной формы обряда не сможет совершить так называемую Тридентскую Мессу без разрешения от своего епископа, который, в свою очередь, обязан следовать указаниям из Рима.</p>
<p>И вот что хуже всего: заявлено, что миссал (Месса, а также иные таинства) св. Иоанна XXIII больше не принадлежит Римскому обряду, поскольку «единственным выражением» его теперь является единственный миссал Павла VI. Таким образом, этот обряд <em>ipso facto</em> отошел в прошлое, устарел, оказался в прошлом и парит в безвоздушном пространстве…</p>
<p>Разве это не удар кинжалом в спину или, вернее, в сердце нашего дорогого Бенедикта XVI? Его гениальный ход заключался в том, чтобы спасти этот обряд, сделав его просто-напросто вторым вариантом или формой единого Римского обряда. Какое мужество ему потребовалось! И все это — совершенно вне какой бы то ни было дипломатии или просто церковной политики, как лукаво намекает [недавнее] motu proprio. Сколько раз он подтверждал, что этот обряд, который освящал христианский народ, орошал всю Церковь, приносил столько плодов святости на протяжении стольких веков, имел полноправное гражданство сегодня и был неотъемлемой частью латинской и Римской литургии!</p>
<p>И когда его пытались изъять [из жизни Церкви] около 60 лет назад — это был скандал, искушение! И он отменяется Папой — внезапно, жестоко, росчерком пера, Папой, определенно менее привязанным к литургии в душе, чем Бенедикт XVI с его совершенно бенедиктинской душой.</p>
<p>Придется ли Бенедикту XVI в его монашеском затворе просить у своего преемника разрешения продолжать совершать этот обряд, который он так любил и который ему мастерски удалось спасти?</p>
<p><strong>Угроза раскола или подполья?</strong></p>
<p>И еще раз: намерение нашего Святого Отца, несомненно, прекрасное и доброе: соблюсти общность Народа Божия. Но последствия, скорее всего, будут прямо противоположными.</p>
<p>Я трепещу: многих посетит искушение просто присоединиться к Экону и Братству святого Пия X, которому Папа Франциск великодушно протянул руку в год Милосердия. Добрых 40 лет назад они героически отстранились от архиепископа Лефевра, чтобы вновь обрести Римскую Матерь-Церковь, их с распростертыми объятиями приветствовал святой Иоанн Павел II: разве можно забыть озаренную светом фигуру Жан-Поля Иверна из Экона [4] (потом — из Рима и Версаля), захваченного потоком святости?! А теперь их обвинят, когда они будут вынуждены сказать: «Ну что же, мы вам больше не нужны: мы возвращаемся туда, откуда пришли». Столько жертв, и все было напрасно?! Иоанн Павел II и Бенедикт XVI любили нас, понимали нас, как и многие замечательные, отважные епископы, и вот, в мгновение ока мы тайно обмануты!»</p>
<blockquote style="border: none; margin: 0px 0px 0px 40px; padding: 0px;"><sup>4 </sup>Свящ. Жань-Поль Иверна родился во Франции 11.09.1956 г. в Сен-Жермен-дю-Плен, с 1975 г. учился в основанной монс. Марселем Лефевром семинарии в Эконе, затеми перевелся в Рим, где продолжил обучение, в октябре монс. Симоно, епископ Версаля, принял его в число клириков епархии. Свящ. Иверна был рукоположен 26.11.1983 г., один из ярких пастырей из «поколения Иоанна Павла <span lang="en-US">II</span>». Служил при храме св. Людовика в Пуасси, в 1989-1992 гг. — при высшей военной школе Сен-Сир, был вдохновенным и повсеместно любимым пастырем молодежи. 28.08.1991 г., перед назначением в приход св. Мартина в Монтиньи-ле-Бретонне, <span lang="ru-RU">совершая вместе с группой молодежи восхождение </span>на вершину горы близ Шамони, был ранен во время камнепада у ледника Боссон (он единственный тяжело пострадал) и скончался от потери крови. В его завещании, написанном 12.01.1986 г., и такие строки: <em>«</em><em>Бог есть любовь. Церковь прекрасна: ведомый Марией, я ни о чем не жалею из всего, что задумал в ней. Благодарю Бога за </em><em><span lang="ru-RU">Святую</span></em><em> Римско-</em><em>К</em><em>атолическую и Римскую Церковь, за мою Версальскую епархию (…)». О. Даниэль-Анж в статье 2011 г. назвал его «пророком радости и красоты Божией».</em></blockquote>
<p>Короче говоря, это реальный риск «расколов, которые будут процветать повсеместно, если епископы, привыкшие к резкости, попытаются навязать свою власть не менее суровым настоятелям» (Ж. Прива). Вот тут-то и будет соблазн уйти в подполье...</p>
<p><strong>Разве общение внутри Пресвятой Троицы [по аналогии] не подразумевает внутрикатолический «экуменизм»?</strong></p>
<p>И разве церковное общение не есть то же самое, что и общение Пресвятой Троицы (Ин. 17), то есть — красота в ее разнообразии? Чем больше различий — при условии, что они дополняют друг друга — тем прекраснее Церковь. Разве инаковость не является условием плодовитости? Почему же нам так сложно принимать, приветствовать и любить этих крещеных братьев и сестер, видя их чувствительность, понимая их желания, их особые специфические дары, тем более, что они дополняют наши? Зачем навязывать молодым, и без того столь хрупким людям свои предпочтения? Мы чтим наших католических братьев из святых <span lang="ru-RU">В</span>осточных Церквей. В самом Риме им служит целая Конгрегация. Мы восхищаемся их величественными литургиями: мелькитскими, византийскими греческими и русскими, коптскими, эфиопскими, армянскими, сирийскими — и при этом отбрасываем литургию — латинскую и Римскую — в ее традиционном изводе!</p>
<p>Чтобы не предавать логику, тогда следовало бы сделать единообразной всю монашескую или религиозную жизнь! Бенедиктинцы, цистерцианцы, картезианцы, кармелиты, бедные клариссы — прощайте! Необходимо было бы стандартизировать все духовные движения в их досадном разнообразии. Неокатехуменат, фоколяры, «Обновление в Духе Святом», «Оазис», «Общение и освобождение»: на выход! Бенедиктинцы, кармелиты, францисканцы, доминиканцы, иезуиты, салезианцы, викентинцы и проч. — на помойку!</p>
<p>Нет и нет, единство — это не единообразное безличие, но разнообразие! Общение — это не горизонтальность, а взаимодополняемость!</p>
<p>Святой Иоанн Павел II хорошо выразил это в своем motu proprio «Ecclesia Dei»: «<em>Требуется, однако же, чтобы и все духовные пастыри и верующие вновь осознали то, что разнообразие даров, традиций духовности и апостольства является для Церкви не только законным, но составляет также ее богатство, имеющее решающее значение в прекрасном единстве в разнообразии; в этом </em><em>„</em><em>созвучии</em><em>“</em><em>, которое под действием Духа Святого возносится к Небу</em>».</p>
<p><strong>Слышите ли Вы плач и слезы своих родных детей?</strong></p>
<p>Оценил ли Святой Отец последствия — а что это, если не землетрясение? — которое может породить такая непримиримость, в Церкви и даже за ее пределами? Даже такой атеист — у него бесспорно и заслуженно подобная слава — как Мишель Онфрей, осмеливается признаться, что «встревожен». Он уточняет: «Латинская Месса — это генеалогическое наследие нашей цивилизации. Она исторически и духовно унаследовала длинную священную цепочку обрядов, священнослужений, молитв, выкристаллизовавшихся в форме, которая предлагает величественное зрелище». И добавляет, с присущим ему сарказмом, который я — надеюсь, это очевидно — не усваиваю себе: «Для тех, кто верит в Бога, Латинская Месса — это Месса у спокойных Тихих вод (...) то же, что современная римская базилика Св. Августина в сравнении с многофункциональным залом в панельной многоэтажке: в последней вы тщетно будете искать священное и трансцендентное».</p>
<p>Подумал ли он о потрясении, которое испытают наши братья в святых Православных Церквах? Motu proprio Бенедикта XVI, высоко ценимого ими как великого богослова, давало им верный знак: Латинская Церковь верно хранит и защищает литургический обряд, пронесенный сквозь века. А теперь не зададутся ли они вопросом — не выкинем ли мы его в окошко?</p>
<p>Прочувствовал ли он возможное землетрясение, произошедшее в жизнях стольких молодых людей, молодых пар, целых семей, которые лишатся равновесия, будут сбиты с толку, разочарованы, почувствуют соблазн возмущения. До сих пор они любили своего Папу Франциска — милого и сбивающего с толку, каким он для них был — а они были верны учительству Рима, но вот теперь здесь к ним подкрались сомнение, недоверие, если не отторжение — ведь сейчас они с горечью осознают, что их обманули, отвергли, если не предали.</p>
<p><b>Как же не плакать с ними?</b></p>
<p>Хоть бы великая волна сострадания проистекающая из общего, единого крещения, братская и отцовская привязанность со стороны наших епископов, пыл молитвы окружили их, утешили, вернули силы, поддержали, ободрили, встретили приветливо! Горячо. Щедро. Как говорится, с любовью.</p>
<p>Дорогой Святой Отец, я тоже люблю Вас, уважаю Вас и восхищаюсь Вами! От имени большого числа моих друзей, молодых и старых, я осмеливаюсь поделиться с Вами — со всей сыновней простотой — своей глубокой скорбью! Но, движимый безумной уверенностью, дерзаю надеяться, что, видя столько слез на щеках ваших родных детей, Вы наберетесь смелости и Вам достанет смирения отменить столь непримиримое решение, даже «невзирая ни на что, что бы этому ни противилось, пусть даже оно и заслуживало особого упоминания».</p>
<p>Я надеюсь, паче всякой надежды!</p>
<p><b><i>Брат Даниэль-Анж</i></b></p><p>23 июля<br />в 40-летие моего рукоположения в сан,<br />в дни Международного евхаристического конгресса в Лурде</p>
<p style="margin-top: 6pt; text-align: right;"><em>Перевод и комментарии: Станислав Струтинский, Una Voce Russia<br />Проверка текста по французскому оригиналу: С. П. Жукова</em></p>Oleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-4485406392223497902021-08-14T12:07:00.001+03:002021-08-23T10:54:00.950+03:00Кардинал Герхард Мюллер: «Пастырь теперь бьет овец посохом»<p>Намерения Папы при публикации этого motu proprio [«Traditionis сustodes»] — обеспечить или восстановить единство Церкви. Средство, которым предлагается это делать — тотальная унификация Римского обряда в форме Миссала Павла VI (с последующими изменениями). Итак, служение Мессы в экстраординарной форме Римского обряда на основе Миссала, действовавшего от Пия V (1570) до Иоанна XXIII (1962), как это определил Папа Бенедикт XVI в «Summorum Pontificum» (2007), резко ограничивается. Очевидное намерение — в конечном итоге обречь экстраординарную форму обряда на вымирание.</p><div class="separator" style="clear: both; text-align: center;"><a href="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEgKRTxKQtJMFkhyphenhyphenzbTMylKbBs2RDperefgOFcPwf7BrJKm6FDh3vyz3kEKDTOfiatvZPn8KRzDY2BgySA1QLbQDA8QueblUH4yTcNlb7xzBcLQtQad-PC1s8PcTkNaelwqEo6Lcmq7Xacs/s682/PentinMullerReport.jpg" imageanchor="1" style="margin-left: 1em; margin-right: 1em;"><img border="0" data-original-height="519" data-original-width="682" height="488" src="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEgKRTxKQtJMFkhyphenhyphenzbTMylKbBs2RDperefgOFcPwf7BrJKm6FDh3vyz3kEKDTOfiatvZPn8KRzDY2BgySA1QLbQDA8QueblUH4yTcNlb7xzBcLQtQad-PC1s8PcTkNaelwqEo6Lcmq7Xacs/w640-h488/PentinMullerReport.jpg" width="640" /></a></div><br /><p>В «Послании к епископам всего мира», сопровождающем motu proprio, Папа Франциск пытается объяснить мотивы, побудившие его, как носителя верховной власти в Церкви, ограничить литургию в экстраординарной форме. Помимо представления его субъективной реакции уместно было бы также представить четкую и логически ясную богословскую аргументацию. Ведь папская власть заключается не в бездумном требовании от верных одного только послушания, то есть формальной покорности воле [вышестоящего], но, что гораздо важнее, в предоставлении верным возможности убедиться в предложенном в согласии разума. Как пишет св. Павел, предельно мягкий даже с непослушными коринфянами, «в церкви хочу лучше пять слов сказать умом моим, чтобы и других наставить, нежели тьму слов на незнакомом языке» (1Кор. 14:19).</p>
<p>Дихотомия благих намерений и плохого исполнения всегда возникает там, где замечания компетентных сотрудников считаются препятствием на пути намерений их руководителей; в таком случае замечания вообще даже не звучат. Как ни уместны были бы ссылки на Второй Ватиканский Собор, необходимо, однако, следить за тем, чтобы заявления Собора использовались точно и в контексте. Цитата из св. Августина о принадлежности к Церкви «телом» и «сердцем» (Lumen Gentium, 14) относится к полноте церковного участия в католической вере. Таковое состоит в видимом единстве с Телом Христовым (в вере, в таинствах, в церковно-иерархической общении), а также в единстве сердца, то есть в Святом Духе. Однако речь не о послушании Папе и епископам в дисциплине таинств, но об освящающей благодати, полностью вовлекающей нас в невидимую Церковь как общение с Триединым Богом.</p>
<p>Ведь единство в исповедании богооткровенной веры и совершении благодатных семи Таинств никоим образом не требует стерильного однообразия внешних литургических форм, как если бы Церковь была подобна международной гостиничной сети с ее унификацией дизайна. Единство верующих коренится в единстве в Боге через веру, надежду и любовь и не имеет ничего общего с единообразием внешнего, со строевым шагом военного подразделения, или групповым мышлением эпохи высоких технологий.</p>
<p>Даже после Тридентского Собора всегда существовало определенное разнообразие (в музыке, в праздновании, в региональных обычаях) литургической организации Месс. Намерением Папы Пия V было не запретить все многообразие обрядов, но обуздать злоупотребления, которые привели протестантских реформаторов к разрушительной потере понимания сути жертвы Мессы (а именно — жертвенного характера Мессы и Реального Присутствия). В Миссале Павла VI ритуальная («рубрицистическая») однородность рассечена именно для того, чтобы преодолеть механицизм совершения и проложить путь внутреннему и внешнему активному участию всех верных во всем многоцветии языков и культур. Единство латинского обряда, однако, должно сохраняться посредством единой основнополагающей литургической структуры и точной ориентации переводов на латинский оригинал.</p>
<p>Римская Церковь не должна перекладывать ответственность за единство культа на епископские конференции. Рим должен присматривать за переводами нормативных текстов Миссала Павла VI, даже библейских текстов, чтобы содержание веры в них не было искажено. Претензии на «усовершенствование» verba Domini, слов Господних (напр., «рro multis» — «за многих» [в английском Миссале «за всех»] — при освящении Даров, или «et ne nos inducas in tentationem» — «и не введи нас во искушение» [в итальянском Миссале «не оставь нас в искушении»] — в «Отче наш») противоречат истине веры и единства Церкви гораздо более, нежели совершение Мессы по Миссалу Иоанна ХХIII.</p>
<p>Ключ к католическому пониманию литургии заключается в осознании того, что сущность таинств дана Церкви как видимый знак и средство невидимой благодати, установленной Христом, в силу божественного закона, а Апостольскому Престолу и, в соответствии с законодательством, епископам принадлежит право устроять внешнюю форму литургии (и то только в том, что не было усвоено с апостольских времен). (Sacrosanctum Concilium, 22 §1). Если в «Traditionis custodes» Папа справедливо настаивает на безоговорочном признании Второго Ватиканского Собора со стороны традиционалистов, то и в «Annuario Pontificio» (2021) учение Собора о том, что Римский епископ «является Преемником Петра, Наместником Христа и зримым Главой всей Церкви» (Lumen Gentium, 18) не должно из мнимой скромности подаваться под заголовком «исторические титулы», то есть (в бездумном историзме) догматически затушевываться.</p>
<p>Положения motu proprio «Traditionis Custodes» имеют дисциплинарный, а не догматический характер, и любой будущий Папа сможет их вновь изменить. Понятно, что Папу, когда он заботится о единстве Церкви в богооткровенной вере, необходимо всецело поддержать, когда служение Мессы согласно Миссалу 1962 является проявлением сопротивления власти Второго Ватиканского Собора; иначе говоря, когда в литургической и пастырской сфере релятивизуются или даже отвергаются вероучение и церковная этика.</p>
<p>В «Traditionis custodes» Папа справедливо настаивает на безусловном принятии Второго Ватиканского Собора. Не может называть себя католиком ни тот, кто хотел бы вернуться к положению, существовавшему до времен Второго Ватиканского Собора (или любого другого признанного Папой Cобора) как времени «истинной» Церкви, ни тот, кто хотел бы видеть в нем всего лишь переходный этап на пути к «новой Церкви». Можно было бы сравнить степень стремления Папы Франциска вернуть к единству так называемых «традиционалистов» (то есть недовольных Миссалом Павла VI) со степенью его же стремления покончить с бесконечными «прогрессистскими» злоупотреблениями в литургии (обновленной согласно Второму Ватиканскому Собору), граничащими с кощунством. Сползание католической литургии — которая по сути своей является не чем иным, как поклонением Триединому Богу — к язычеству из-за идолопоклонства перед природой, поклонения идолам окружающей среды и климата, так же как и «представление» с Пачамамой — все это было скорее вредоносно для дела восстановления и обновления достойной и ортодоксальной литургии, которая отражала бы полноту католической веры.</p>
<p>Никто не может закрывать глаза на то, что даже священники и миряне, принимающие участие в Мессе по Миссалу Павла VI, теперь все чаще клеймятся как традиционалисты. Учение Второго Ватиканского Собора об уникальном, единственном, искуплении во Христе, о полноте воплощения Церкви Христовой в Католической Церкви, о поклонении Богу и передаче благодати как внутренней сущности католической литургии, об Откровении и его присутствии в Писании и Апостольском Предании, о непогрешимости учительства, о первенстве Папы и сакраментальной природе Церкви, о достоинстве священства, о святости и нерушимости семьи — все это в еретическом духе, в открытом противостоянии Второму Ватиканскому Собору отвергается большинством немецких епископов и их сотрудниками-мирянами (хотя бы это и пытались замаскировать «пастырскими формулировками»).</p>
<p>Несмотря на внешний энтузиазм, которым они встречают Папу Франциска, они прямо игнорируют его власть, вверенную ему Христом как преемнику Петра. Документ Конгрегации вероучения о невозможности узаконения однополых и внебрачных половых связей через противоречащее воле Божьей благословение таковых был открыто осмеян епископами, священниками и богословами как мнение некомпетентных куриальных чиновников. Мы видим здесь угрозу единству Церкви, вере Откровения, масштаб которой напоминает об отпадении протестантов от Рима в XVI веке. Очевидна несоразмерность между относительно скромной реакцией на массовое ниспровержение единства Церкви со стороны немецкого «Синодального пути» (и остальных псевдореформаторов) и жестким давлением на меньшинство, держащееся старого обряда. Рождается образ пожарной команды, которая полагает более важным вместо пылающего дома сохранить маленький сарай рядом с ним.</p>
<p>Религиозные чувства участников Месс по Миссалу Иоанна ХХIII (1962) — нередко молодых — не принимаются в расчет, нет ни малейшего намека на сочувствие. Вместо того, чтобы почувствовать запах овец, пастырь теперь со всей силой бьет их посохом. Запрет на служение древнего обряда — только потому, что он привлекает некоторое число людей, создающих проблемы, — не выглядит справедливым: abusus non tollit usum («злоупотребление не отменяет правильного употребления»).</p>
<p>Особого внимания в «Traditionis custodes» заслуживает то, что оно прибегает к аксиоме «lex orandi — lex credendi» («закон молитвы — закон веры»). Эта фраза впервые появляется в 8-й главе антипелагианского «Indiculus superstitionum et paganiarum» («Малый указатель против суеверий и язычества»), где говорится о «таинствах священнических молитв, переданных апостолами с тем, чтобы их единообразно совершали во всем мире и всей Католической Церкви, так чтобы правило молитвы было правилом веры» (Denzinger–Hünermann, Enchiridion symbolorum, 3). Этот фрагмент касается сущности таинств (в знаках и словах), но не литургического обряда, которых уже в святоотеческую эпоху было несколько (к тому же в разных вариантах). Нельзя просто взять и провозгласить последний Миссал единственной имеющей силу нормой католической веры, без различия между «частью, неизменной по установлению свыше, и частями, подлежащими изменениям» (Sacrosanctum Concilium, 21). Изменяющиеся литургические обряды не предлагают иную веру, но свидетельствуют скорее о единой апостольской вере Церкви в различных ее выражениях.</p>
<p>Папа подтверждает, что позволяет служение в древней форме обряда — при определенных условиях. Он справедливо указывает на центральное место Римского Канона, сердца Римского обряда, в новом Миссале. Это гарантирует критически важную преемственность римской литургии в ее сущности, органическом развитии, и внутреннем единстве. Очевидно, что от любителей древней литургии несомненно ожидается признание обновленной литургии, так же, как и сторонники Миссала Павла VI должны признать, что Месса по Миссалу Иоанна ХХIII есть истинная и подлинно католическая литургия, то есть в ней явлена сущность Евхаристии, установленной Христом. А значит, это и есть «Месса всех времен», и ничто другое.</p>
<p>Чуть больше знаний католической догматики и истории литургии могли бы помешать нежелательному формированию враждующих фракций, а также уберечь епископов от соблазна применить к сторонникам древней Мессы авторитарные, бездушные методы, свидетельствующие об ограниченности мышления. Святой Дух назначил епископов пастырями (Деян. 20:28). Они — не менеджеры центрального офиса учреждения, перед которыми открыта перспектива карьерного роста. Доброго пастыря узнают по тому, что он больше заботится о спасении душ, чем о своей репутации в глазах руководства, раболепствуя и демонстрируя «благонадежность» (1Пет. 5:1-4). Если принцип непротиворечия все еще в силе, то нельзя одновременно бичевать карьеризм в Церкви и возвышать карьеристов.</p>
<p>Надеемся, что Конгрегации по делам институтов посвященной жизни и богослужения и дисциплины таинств, получившие новые полномочия, не будут одурманены возможностью проявления власти и не начнут кампанию уничтожения сообществ древнего обряда, бездумно полагая, что они тем самым окажут услугу Церкви и выкажут верность Второму Ватиканскому Собору.</p>
<p>Если «Traditionis custodes» призвано служить единству Церкви, это может означать только единство веры, благодаря которому мы можем прийти «в познание Сына Божия», то есть в единство в истине и любви (Еф. 4:12-15).</p>
<p>Кардинал Герхард Мюллер<br /> 19 июля 2021 г.<br />Оригинал: <a href="https://www.kath.net/news/75786">www.kath.net/news/75786</a></p>
<p style="margin-top: 6pt; text-align: right;"><em>Перевод: Станислав Струтинский, Una Voce Russia</em></p>
Oleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-59330765290952068492021-08-10T21:23:00.001+03:002021-08-23T10:54:00.951+03:00Кардинал Вальтер Брандмюллер: «И это пройдет...»<div class="separator" style="clear: both;"><a href="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEjd_dUHl28HDh-qQw3EyocS-UuIDDSRuRJffrwMKQz6LPARjG47sAihYZQs3hJrLRkRCcidjBRjgkJtzdW_u76-X9pfVE5qKB2kdc4UJfyPOxgxscsmkteW7i4I6KO9vHbFRm-inIP6dbI/s0/75879_4.jpg" style="display: block; padding: 1em 0px; text-align: center;"><img alt="" border="0" data-original-height="342" data-original-width="685" height="320" src="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEjd_dUHl28HDh-qQw3EyocS-UuIDDSRuRJffrwMKQz6LPARjG47sAihYZQs3hJrLRkRCcidjBRjgkJtzdW_u76-X9pfVE5qKB2kdc4UJfyPOxgxscsmkteW7i4I6KO9vHbFRm-inIP6dbI/w640-h320/75879_4.jpg" width="640" /></a></div>
<p>Опубликовав <span>motu </span><span>proprio</span> «Traditionis custodes», Папа Франциск едва не выпустил на волю бурю негодования католиков, привязанных к «тридентскому» обряду Мессы, который получил второе дыхание после «Summorum Pontificum» Бенедикта XVI.</p>
<p>Отныне — это один из важнейших постулатов <span>«Traditionis custodes»</span> — действие «Summorum Pontificum» во многом приостановлено и, не принимая во внимание незначительных исключений, служить Мессу можно будет исключительно по миссалу Павла VI.</p>
<p>Обзор блогосферы и других медиа являет нам по всему миру картину вспышек протеста против этого документа, необычного как по форме, так и по содержанию.</p>
<p>В отличие от протестов, которые касаются содержательной стороны «Traditionis custodes», здесь нами будут приведены соображения о фундаментальных элементах церковного законодательства (<em>grundsätzliche Momente der kirchlichen Gesetzgebung</em>) применительно к этому документу.</p>
<p>Если прежде дискуссии о «Traditionis custodes» затрагивали законодательное содержание (<em>legislativen Inhalt</em>) motu proprio, то его следует рассматривать с формальной точки зрения, как правовой текст.</p>
<p>Прежде всего, следует отметить, что для обретения обязывающей силы закон не требует особого согласия (<em>besonderen Annahme</em>) заинтересованных сторон. Однако, вместе с тем, принятие (<em>Rezeption</em>) ими обязательно.</p>
<p>Принятие означает утвердительное согласие с законом, в смысле усвоения, «признания его своим» (<em>sich zu eigen machen</em>). Тогда — и только тогда — закон обретает свое подтверждение и постоянство, как учит <span>«</span>отец» канонического права Грациан (+ 1140 г.) в своем знаменитом «Decretum».</p>
<p>Процитируем оригинальный текст:</p>
<blockquote style="border: none; margin: 0px 0px 0px 40px; padding: 0px;"><p style="text-align: left;">«Leges instituuntur cum promulgantur. Firmantur cum moribus utentium approbantur. Sicut enim moribus utentium in contrariem nonnullae leges hodie abrogatae sunt, ita moribus utentium leges confirmantur» (c. 3 D. 4). («Законы устанавливаются посредством опубликования. Утверждаются они посредством соблюдения их теми, кто их применяет. Поскольку на сегодняшний день, ввиду несоблюдения таковых, было отменено достаточно много законов, потому-то законы и утверждаются с учетом того, как их придерживаются».)</p></blockquote>
<p>Это означает, что для обретения действительности и обязательности закону требуется одобрение его соблюдения адресатами. Посему, с одной стороны, некоторые законы, ввиду их несоблюдения, сегодня отменены; а с другой стороны, законы утверждаются в силу соблюдения их теми, кого они касаются.</p>
<p>В этой связи следует также упомянуть то, что согласно правовому обычаю, обоснованное предостережение против какого-либо закона всей Церкви позволяет, хотя бы вначале, отложить его действие. Это также означает, что до того, как это предостережение будет рассмотрено, данный закон не может обязывать.</p>
<p>Не следует также упускать из виду то, что в случае сомнений касательно обязывающей силы закона этот закон не обязывает. Подобные сомнения, например, могут быть оправданы некорректной формулировкой правового текста.</p>
<p>Из вышеуказанного становиться очевидным, что закон и сообщество, для которого они приняты, связаны друг с другом подобием органической связи, поскольку их целью являются общее благо (bonum commune) всего сообщества.</p>
<p>Проще говоря, это означает, что действительность закона в итоге зависит от согласия тех, кого он касается. Закон должен служить благу общества, а не наоборот, общество — закону.</p>
<p>Эти две вещи не противоречат друг другу, но связаны, и ни одна из них не может существовать без другой или ей противостоять.</p>
<p>Если закон не соблюдают, или перестают соблюдать, изначально или со временем, он теряет обязывающую силу и устаревает.</p>
<p><strong>Это — и этот момент следует особо подчеркнуть — очевидно, касается лишь сугубо церковных законов, и никоим образом не касается законов, основанных на божественном и естественном праве.</strong></p>
<p>В качестве примера такого lex mere ecclesiastica (чисто церковного закона) можно рассмотреть Апостольскую конституцию «Veterum sapientia» Папы Иоанна XXIII от 22 февраля 1962 г., в которой Папа, помимо прочего, повелел университетам преподавать на латыни.</p>
<p>Я тогда был молодым ученым, и лишь покачал головой. Латынь, разумеется, была нормой в Григорианском университете в Риме, и это имело смысл, учитывая вавилонское столпотворение языков всех студентов, происходивших со всех континентов. Однако не уверен, что Цицерон, Вергилий или Лактанций смогли бы понять что-нибудь из этих лекций. Опять же: историю Церкви, в том числе современную, тоже преподавать на латыни? Со всей любовью к языку римлян — как все это должно было бы работать?</p>
<p>Поэтому ничего не изменилось. «Veterum sapientia» почти не печатали и очень скоро забыли о ней. Однако значение этого бесславного конца апостольской конституции для папского авторитета открылось лишь пять лет спустя, когда энциклика Павла VI, «Humanae vitae», практически утонула в протестах западного общества против нее.</p>
<p>Поэтому, друзья, случилось то, что случилось. А теперь наберитесь терпения. До сих пор никогда ревность не по разуму не служил на пользу миру или общему благу. Св. Джон Генри Ньюмен, цитируя великого Августина, напомнил нам: «Securus iudicat orbis terrarum». («Суждение всего мира неоспоримо».). Между тем — будем сдержаны и умерены в словах. Раньше это называлось «словесным разоружением». Или, говоря более благочестивым языком, — не преступайте границ братской (и сестринской) любви!</p>
<p>И еще раз скажем серьезно: какой гротеск, что именно тайна самой любви становится яблоком раздора. Вновь вспомним св. Августина, который называл Пресвятую Евхаристию союзом любви и мира, объединяющим Главу и членов Церкви. Невозможно представить себе больший триумф ада, чем очередное расторжение этого союза — как уже много раз случалось в прошлом. И мир, наблюдая за этим, скажет тогда, насмехаясь: «посмотрите, как они любят друг друга!»</p>
<p>Кардинал Вальтер Брандмюллер<br /> 29 июля 2021 г.<br />Оригинал: <a href="https://www.kath.net/news/75879">https://www.kath.net/news/75879</a></p>
<p style="margin-top: 6pt; text-align: right;"><em>Перевод: Станислав Струтинский, Una Voce Russia</em></p>Oleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-13263490731378013072021-08-06T12:30:00.000+03:002021-08-23T10:54:00.951+03:00Союз 87 § 1: американские епископы дают диспенсацию от норм «Traditionis custodes»<p>Американские католические СМИ широко распространили известие, что епископ Спрингфилда (штат Иллинойс, США) доктор канонического права монс. Томас Джон Папроцкий стал первым, кто применил к motu proprio «Traditionis custodes» канон 87 § 1 Кодекса Канонического Права — ради разрешения сохранить использование миссала 1962 года в приходских храмах своей епархии.</p>
<p>Приведем здесь в первую очередь перевод текста этого канона:</p>
<blockquote style="border: none; margin: 0px 0px 0px 40px; padding: 0px; text-align: left;"><p><b>Can. 87 — § 1.</b> Episcopus dioecesanus fideles, quoties id ad eorundem spirituale bonum conferre iudicet, dispensare valet in legibus disciplinaribus tam universalibus quam particularibus pro suo territorio vel suis subditis a suprema Ecclesiae auctoritate latis, non tamen in legibus processualibus aut poenalibus, nec in iis quarum dispensatio Apostolicae Sedis aliive auctoritati specialiter reservatur.</p><p><b>Кан. 87 — § 1.</b> Всякий раз, когда диоцезный епископ сочтет, что это будет способствовать духовному благу верных, он может давать диспенсацию от дисциплинарных законов — как универсальных, так и партикулярных — вынесенных верховной властью Церкви для его территории или для подвластных ему лиц. Однако он не может сделать этого в отношении процессуальных и карающих законов, а также тех, диспенсация от которых особо сохраняется за Апостольским Престолом или за иной властью. (цитируется по изданию Института св. Фомы в Москве, 2007. С. 70-71: <a href="https://www.vatican.va/archive/cod-iuris-canonici/russian/codex-iuris-canonici_russian.pdf">https://www.vatican.va/archive/cod-iuris-canonici/russian/codex-iuris-canonici_russian.pdf</a>).</p></blockquote>
<p>Действительно, монс. Папроцкий дал развернутое объяснение применению указанного канона с целью сохранить служение usus antiquior в своей епархии. Ввиду важности документа приводим здесь полный перевод текста декрета епископа Спрингфилда:</p>
<p></p><h2 style="text-align: center;"><strong>Декрет по приведению в исполнение<br /></strong><strong>motu </strong><strong>proprio «</strong><strong>Traditionis </strong><strong>custodes»<br /></strong><strong>в диоцезе Спрингфилда Иллинойского</strong></h2><p></p>
<p style="text-align: center;"><strong>Во имя Пресвятой Троицы. Аминь.</strong></p>
<p>Поскольку Верховный Понтифик Франциск издал апостольское послание в форме motu proprio об использовании римской литургии, предшествовавшей реформе 1970 года, «Traditionis custodes», вступающее в силу немедленно по обнародовании в «L’Osservatore Romano»;</p>
<p>поскольку, согласно этому апостольскому посланию «разрешение использовать в диоцезе <em>Missale Romanum </em>1962 года в соответствии с директивами Апостольского Престола.» относится к исключительной компетенции диоцезного епископа (ст. 2);</p>
<p>поскольку «Епископ в диоцезе, в котором к настоящему времени существуют одна или несколько групп, проводящих богослужения по Миссалу, предшествующему реформе 1970 года» должен удостовериться «в том, что эти группы не отрицают действительность и легитимность литургической реформы, постановления II Ватиканского Собора и Учительство Верховных Понтификов» (ст. 3 § 1);</p>
<p>поскольку 23 декабря 1999 года, в день воспоминания св. Иоанна Кантия, Его Высокопреосвященством кардиналом Фрэнсисом Джорджем OMI, архиепископом Чикаго, было канонически учреждено Общество св. Иоанна Кантия как публичное диоцезное объединение верных Христу (канон 312 § 1, 3<sup>е</sup>), обладающее юридическим лицом (кан. 313);</p>
<p>поскольку 10 ноября 2014 года, в день воспоминания св. Льва Великого, Папы и Учителя Церкви, в соответствии с каноном 271 Кодекса Канонического Права между архиепархией Чикаго, епархией Спрингфилда Иллинойского и Обществом св. Иоанна Кантия было заключено соглашение относительно служения священников, принадлежащих к данному Обществу под названием Регулярных каноников св. Иоанна Кантия;</p>
<p>поскольку решением, вступившим в силу с 1 января 2014 года, приход св. Розы Лимской в гор. Куинси (штат Иллинойс) был канонически учрежден в качестве персонального прихода для тех лиц в гор. Куинси и его окрестностях, которые привержены совершению священной литургии согласно экстраординарной форме, пастырскую опеку над которыми обеспечивают священники Священнического общества св. Петра;</p>
<p>поскольку 29 сентября 2020 года, в праздник Архангелов свв. Михаила, Гавриила и Рафаила, в соответствии с канонами 312 § 1, 322 § 2, 113 § 2 и 608 Регулярные каноники св. Фомы Аквинского канонически признаны в качестве частного объединения верных Христу, обладающего юридическим лицом и имеющего местонахождение в квази-монашеском доме в епархии Спрингфилда Иллинойского;</p>
<p>поскольку епархиальный епископ должен определить «одно или несколько мест, где верные – приверженцы этих групп могут собираться для евхаристического священнопразднования (однако не в приходских церквях и без создания новых персональных приходов)» (ст. 3 § 2);</p>
<p>поскольку епархиальный епископ должен приступить «к соответствующей проверке того, что персональные приходы, канонично созданные для блага этих верных, действенны для их духовного роста, и оценить, сохранять эти приходы или нет» (ст. 3 § 5); и</p>
<p>поскольку согласно с каноном 87 § 1 Кодекса Канонического Права «Всякий раз, когда диоцезный епископ сочтет, что это будет способствовать духовному благу верных, он может давать диспенсацию от дисциплинарных законов — как универсальных, так и партикулярных — вынесенных верховной властью Церкви для его территории или для подвластных ему лиц»;</p>
<p>я, Преосвященный Томас Джон Папроцкий, благоволением Божиим и милостью Апостольского Престола епископ Спрингфилда Иллинойского, сим постановляю следующее:</p>
<ol>
<li>Установлено, что Регулярные каноники Общества св. Иоанна Кантия, священники Священнического братства св. Петра и Регулярные каноники св. Фомы Аквинского не отрицают действительность и легитимность литургической реформы, предписанной II Ватиканским Собором, и Учительство Верховных Понтификов, и, следовательно, могут продолжать использование Римского Миссала 1962 года (ст. 3 § 1).</li>
</ol>
<ol start="2">
<li>Установлено, что приход св. Розы Лимской в гор. Куинси (Иллинойс), канонично созданный для блага этих верных, действенен для духовного роста верных и, следовательно, сохраняется (ст. 3 § 5).</li>
</ol>
<ol start="3">
<li>Поскольку это поспособствует духовному благу верных, в той мере, в какой сие может потребоваться, дается диспенсация от ст. 3 § 2 «Traditionis custodes», дозволяющая использование Римского Миссала 1962 года в приходских церквях: церкви св. Розы Лимской в гор. Куинси (Иллинойс) и церкви Святейшего Сердца прихода св. Екатерины Дрексель в гор. Спрингфилд (Иллинойс). В данных местах разрешаются евхаристические священнопразднования с использованием Римского Миссала, обнародованного св. Иоанном XXIII в 1962 году, во все и каждый дни года. При этих священнопразднованиях чтения провозглашаются на народном языке с использованием переводов Святого Писания, одобренных для литургического применения Конференцией католических епископов США (ст. 3 § 3).</li>
</ol>
<ol start="4">
<li>Священникам Регулярных каноников Общества св. Иоанна Кантия и священникам Священнического братства св. Петра вверяются эти священнопразднования и пастырская опека над верными, посещающими Мессы в церкви св. Розы Лимской в гор. Куинси (Иллинойс) и в церкви Святейшего Сердца прихода св. Екатерины Дрексель в гор. Спрингфилд (Иллинойс) (ст. 3 § 4).</li>
</ol>
<ol start="5">
<li>Священники, уже совершающие Мессу согласно <em>Missale </em><em>Romanum </em>1962 года в диоцезе Спрингфилда Иллинойского, уполномочиваются по-прежнему пользоваться такой возможностью по запросу (ст. 5).</li>
</ol>
<p>Декрет вступает в силу с момента своего обнародования путем публикации на интернет-странице Бюро по богослужению и катехуменату диоцеза Спрингфилда Иллинойского (<a href="http://www.dio.org/worship">www.dio.org/worship</a>).</p>
<p style="margin-left: 50%;">Преосвященный Томас Джон Папроцкий<br />епископ Спрингфилда Иллинойского</p>
<p style="margin-left: 50%;">Преподобный Дарен Дж. Зенле<br />церковный нотариус</p>
<p>Дано в канцелярии<br />
в гор. Спрингфилд (Иллинойс)<br />
в 19-й день июля 2021 года</p>
<p>/ оригинал на английском языке, перевод неофициальный /</p>
<p>Оригинальный текст документа см. здесь: <a href="https://clck.ru/Weues">https://clck.ru/Weues</a></p>
<p>Однако епископ Папроцкий оказался не единственным, кто сослался на канон 87 с целью обеспечить продолжение служения в древней форме обряда в приходских храмах. В разное время к этому иерарху присоединились также:</p><p></p><ul style="text-align: left;"><li>Ординарий епархии Толедо монс. Даниель Томас, разрешивший декретом от 23.07 «использование Римского Миссала 1962 года в приходской церкви прихода святого Иосифа на Локуст-стрит в Толедо». <a href="https://clck.ru/Wev6L">https://clck.ru/Wev6L</a></li><li>Ординарий епархии Уичиты монс. Чарльз А. Кемме, 25.07: «Учитывая, что в настоящее время нет других подходящих мест, легко доступных для Мессы в чрезвычайной форме, я настоящим даю диспенсацию от ст. 3 § 2 «Traditionis custodes», который запрещает использование приходских церквей для проведения Мессы в экстраординарной форме». <a href="https://clck.ru/Wev9y">https://clck.ru/Wev9y</a></li><li>Ординарий епархии Санта-Розы, монс. Роберт Ф. Ваза, 21.07: «Согласно канону 87 §1 Кодекса Канонического Права… настоящим я освобождаю священников и народ епархии Санта-Розы от той части § 2 статьи 3, которая гласит: „не в приходских церквях“. Публичное совершение Мессы в экстраординарной форме может продолжать совершаться в тех местах, в которых они регулярно совершались по всей епархии (в том числе в приходских церквях)». <a href="https://clck.ru/WevBs">https://clck.ru/WevBs</a></li><li>Ординарий епархии Бирмингема Алабамского монс. Стивен Дж. Райка, 29.07: «2. Поскольку это будет способствовать духовному благу верующих, в той мере, в какой это может быть необходимо, в соответствии с § 1 канона 87 <em>Кодекса Канонического Права </em>предоставляется диспенсация от ст. 3 § 2 ТC для продолжения использования <em>Missale Romanum</em> 1962 года в любой или во все дни года в приходской церкви Пресвятой Евхаристии в Бирмингеме». <a href="https://tinyurl.com/dkaczps8">https://tinyurl.com/dkaczps8</a></li><li>Ординарий епархии Билокси монс. Луис Ф. Киннеман, 21.07. <a href="https://clck.ru/Wewbe">https://clck.ru/Wewbe</a></li><li>Ординарий епархии Сан-Анджело монс. Майкл Дж. Сис, 22.07. <a href="https://clck.ru/Wews2">https://clck.ru/Wews2</a></li><li>Ординарий епархии Сан-Бернардино монс. Альберто Рохас, дата не установлена. <a href="https://clck.ru/WewGZ">https://clck.ru/WewGZ</a></li><li>Ординарий епархии Феникса монс. Томас Дж. Олмстед, 24.07. <a href="https://clck.ru/Wevt4">https://clck.ru/Wevt4</a></li><li>Ординарий епархии Ноксвила монс. Ричард Ф. Стика, 21.07. <a href="https://clck.ru/WexPF">https://clck.ru/WexPF</a></li></ul><p></p><p>И, наконец, 29 июля канон 87 впервые использовал ординарий епархии за пределами США. Им стал архиепископ Кингстона (Ямайка), Его Высокопреосвященство Кеннет Д. Ричард: «Учитывая, что год назад я установил, что в архиепископии существует устойчивая группа людей, — в основном из различных приходов Кингстона, но также из Портленда и Сент-Мэри, — которые проявляют привязанность к usus antiquior… я назначил приход святого Антония в Портленде домом для этой устойчивой группы. (…) Учитывая, что… их подлинное благочестие на самом деле питается этой более старой формой служения Святой Мессы, настоящим я постановляю, что по пастырским соображениям существующие меры по совершению Святой Мессы в соответствии с Миссалом 1962 года останутся в силе, и даю диспенсацию „ad cautelam“ (см. Канон 87) от требований статьи 3 motu proprio, поскольку фактически эта община стабильна и по своей сути является квази-приходом (…) Вместе со Святым Отцом Папой Франциском… мы молимся о единстве Церкви в литургических делах, признавая его пастырскую заботу, выраженную в «Traditionis custodes», а также помня мудрые слова Папы Бенедикта, когда он был на посту: «То, что предыдущие поколения считали священным, остается священным и великим также и для нас, и не может быть внезапно полностью запрещено». <a href="https://clck.ru/Wezb9">https://clck.ru/Wezb9</a></p>
<p style="margin-top: 6pt; text-align: right;"><em>Материал подготовил Станислав Струтинский, Una Voce Russia</em></p>Oleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-54938025794132645802021-08-02T12:48:00.005+03:002021-08-23T10:54:00.951+03:00Епископ Томас Папроцкий: «Проблема не решена, но напряженность усилилась»<p><em>«Ошибочно полагать, что те, кто посещает [традиционную латинскую Мессу], просто ностальгируют; судя по моему опыту, это совершенно не так… — говорит епископ епархии Спрингфилда, штат Иллинойс. — Всякий, кто думает, что, когда старшее поколение вымрет, латинская Месса исчезнет, не является реалистом».</em></p>
<p><em>После того, как Папа Франциск 16 июля опубликовал свое </em>motu proprio <em>«</em><em>Traditionis </em><em>custodies</em><em>», устанавливающий ограничения на проведение традиционной латинской Мессы, ординарий епархии Спрингфилда (штат Иллинойс) Томас Папроцкий стал одним из быстро отреагировавших на это американских епископов. В декрете от 19 июля епископ Папроцкий предоставил разрешение продолжать традиционную латинскую Мессу без ограничений в двух приходах его епархии, а затем еще один декрет, позволяющий продолжать ее в третьем из 129 приходов, которые он курирует.</em></p>
<p><em>Епископ Папроцкий, 68 лет, родился и вырос в Чикаго, был рукоположен в сан священника Чикагской архиепархии в 1978 году. В 2003 году он стал вспомогательным епископом архиепархии, а в 2010 году стал епископом Спрингфилда. Он юрист в области канонического права и преподаватель канонического права в юридической школе Нотр-Дам.</em></p>
<p><em>Недавно он дал журналу </em><em>Catholic World Report </em><em><a href="https://www.catholicworldreport.com/2021/07/27/bishop-paprocki-the-problem-has-not-been-solved-but-tensions-have-been-heightened/">интервью</a>, русский перевод которого мы предлагаем вашему вниманию.</em></p><p><img border="0" data-original-height="573" data-original-width="600" src="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEixKkYdKXYDI1UybqpwBhAXOhyphenhyphen7CBjgU1tSd67L_xPCtqIgihAgShOojSaKJMBbYk7ZYJAi4aM29eehwquv-hWKk4V2IKCf3ZOIL30qfdSe18enW3l8ABYRbIk6tTmrt4hv5obJhTFZvhc/s16000/synod-closing-mass-3.jpg" style="color: #0000ee; text-align: center;" /></p><div><p><strong>CWR</strong><strong>: Расскажите о Вашем опыте общения со священниками и мирянами во время Ваших визитов в приходы, в которых служится традиционная латинская Месса.</strong></p>
<p><strong>Епископ Папроцкий:</strong> Я впервые отслужил традиционную латинскую Мессу в 2010 году для латинской общины прихода святой Розы Лимской в Куинси, там служат священники Братства св. Петра. Также я отслужил еще одну в приходе святой Екатерины Дрексель в Спрингфилде. В этом приходе две церкви: в одной служат Мессу в ординарной форме на английском и испанском языках, во второй проводят Мессу в экстраординарной форме. Священники, служащие согласно экстраординарной форме, являются канониками святого Иоанна Кантия. Оба этих места привлекают людей, испытывающих симпатию к экстраординарной форме Мессы; они ценят латынь и чувство мистицизма, которое они переживают. Однако ни в одном из этих мест я не встречал людей, ощущающих чувство превосходства над остальной Церковью или отвергающих Второй Ватиканский Собор.</p>
<p><strong>CWR</strong><strong>: Вы упомянули в своем декрете, что, по Вашему мнению, традиционные латинские Мессы содействуют духовному благу епархии.</strong></p>
<p><strong>Епископ Папроцкий:</strong> Да. Мы должны помнить, что даже в ординарной форме существует разнообразие литургических форм. В одном приходе вы можете увидеть Мессу в сопровождении народной музыки, с гитарами, барабанами и другими современными инструментами, а в другом вы можете найти орган и хор, поющий традиционные гимны. В нашем современном мире люди мобильны. Если им не нравится то, что они находят в одной церкви, они легко могут перейти в другую.</p>
<p>Экстраординарная форма — это другой стиль. Я часто задавался вопросом, что в ней привлекает людей? Нравится им сам Тридентский обряд или же сопутствующие ему элементы, такие как каждение ладана, григорианское пение и архитектурный стиль? Когда я был в Чикаго, у меня была возможность раз в месяц посещать ординарную форму Мессы на латыни в церкви святого Иоанна Кантия, в которой было много элементов Тридентского обряда, включая латынь, служение мессы <em>ad</em><em>orientem</em> и прекрасное григорианское пение.</p>
<p><strong>CWR</strong><strong>: Вы опубликовали свой декрет сразу после публикации «</strong><strong><em>Traditionis </em></strong><strong><em>custodies</em></strong><strong><em>»</em></strong><strong>. Было ли этот </strong><strong>motu </strong><strong>proprio </strong><strong>чем-то, чего Вы ожидали, или стало неожиданностью? И почему Вы так быстро отреагировали на него?</strong></p>
<p><strong>Епископ Папроцкий:</strong> Это действительно стало неожиданностью. Я услышал о нем от одного из священников в моей епархии, который служит Мессу в экстраординарной форме. Он прислал мне электронное письмо с вопросом, как это может на него повлиять, и добавил ссылку на службу новостей Ватикана, где было сделано объявление о motu proprio.</p>
<p>Я подумал, что способ, которым был осуществлена публикация motu proprio, был неудачным. Документ сообщал епархиальным епископам, что в их обязанности входит регулирование экстраординарной формы Мессы. Я был бы признателен, если бы меня об этом заранее предупредили.</p>
<p>Я узнал об этом в пятницу, а свой декрет издал в понедельник. Сначала мне показалось, что я слишком задержался с ответом, так как были епископы, выступившие с заявлениями по этому поводу в субботу и воскресенье. Однако у меня была возможность обдумать все с канонической точки зрения в течение нескольких дней. Одна из причин, по которой я ответил в понедельник, заключается в том, что все это время я получал запросы, например, от уже упомянутого мной священника, с вопросом: «Как это отразится на мне?»</p>
<p>В частности, в motu proprio было одно положение (ст. 2 § 3), в котором говорится, что епископ должен определить «одно или несколько мест, где верные — приверженцы этих групп могут собираться для евхаристического священнопразднования <em>(однако не в приходских церквях и без создания новых персональных приходов)</em>». (Курсив наш — CWR.)</p>
<p>Я уже говорил о том, что в приходских церквях святой Розы и святой Екатерины служится Месса в экстраординарной форме. Тамошние священники хотели быть послушными и спрашивали, что им делать. Один из них написал мне по электронной почте в пятницу и сообщил, что на следующее утро у него запланирована экстраординарная Месса.</p>
<p>Обычно, когда принимается новый закон, дается период времени (около месяца), в течение которого людей информируют о законе и вносят коррективы. Это же motu proprio вступило в силу немедленно, а у наших священников были назначены экстраординарные Мессы на следующий день и в воскресенье. Я сказал им, чтобы они продолжали, и в понедельник издал декрет, выдающий разрешение на служение Мессы в будущем. Такого в американском праве нет. Но законы Церкви основаны на европейском праве, допускающем такое разрешение в особых случаях. Это motu proprio затронуло сначала два наших прихода, затем третий, для которого я издал отдельный декрет. Эти декреты — не вопиющее пренебрежение к motu proprio, а разрешение, которое позволяет нам продолжать то, что мы делали.</p>
<p>Некоторые части motu proprio сбивают с толку. У нас есть ст. 2 § 3, который я только что процитировал, а еще у нас есть ст. 2 § 5, в котором говорится: «Пусть [епископ] приступит к соответствующей проверке того, что персональные приходы, канонично созданные для блага этих верных, действенны для их духовного роста, и оценит, сохранять эти приходы или нет».</p>
<p>Если я уполномочен служить Мессы в экстраординарной форме, то где их служить, если не в приходских церквях? Не думаю, что Святой Отец намерен выгнать людей из церквей и заставить их служить Мессу в спортзале или приходской трапезной, или чтобы мы переделывали церкви в святилища или молельни. Я просто стараюсь как можно эффективнее согласовать эти пункты.</p>
<p><strong>CWR</strong><strong>: Благодарны ли общины традиционной латинской Мессы за Ваш декрет?</strong></p>
<p><strong>Епископ Папроцкий:</strong> Да. Они были очень рады получить известие о том, что их Мессы продолжатся, как и прежде.</p>
<p><strong>CWR</strong><strong>: Поскольку у Вас было время прочитать «</strong><strong>Traditionis</strong><strong>с</strong><strong>ustodes</strong><strong>» и размыслить о нем, что Вы обо всем этом думаете?</strong></p>
<p><strong>Епископ Папроцкий:</strong> Я говорил об этом со многими людьми. Тот, кто посоветовал Святому Отцу это motu proprio, дал ему плохой совет. Как канонический юрист, преподающий в юридической школе Нотр-Дам, я могу сказать, что этот документ составлен плохо.</p>
<p>Я также считаю, что существует неправильное понимание того, о чем думают люди, посещающие экстраординарные Мессы. Насколько мне известно, они не отвергают Второй Ватиканский Собор или правомерность Нового Чина Мессы.</p>
<p>Хотелось бы отметить, что существует разница между признанием действительности Второго Ватиканского Собора и убеждением в том, что он не достиг своих целей. Стивен Булливант (Stephen Bullivant), профессор теологии и социологии религии Университета Святой Марии в Лондоне, написал в 2019 году книгу «Массовый исход» – социологический анализ Второго Ватиканского Собора. Этот молодой человек, 30-ти лет, не испытывающий чувства ностальгии, сказал: если целью Второго Ватиканского Собора было привлечь больше людей в Церковь и возродить католическую веру, то он этого не сделал. Если вы посмотрите на число людей, посещающих Мессу сегодня, по сравнению с тем, что было до Собора, то их число резко сократилось; если вы посмотрите на число людей, заинтересованных в том, чтобы последовать призванию к священству или монашеской жизни сегодня по сравнению с тем временем, то их число резко сократилось. Он приходит к выводу, что Второй Ватиканский Собор не достиг своих целей. Однако это совсем не то же самое, что сказать, что сам Собор был недействительным. Если вы перечитаете документы Второго Ватиканского Собора, то найдете там много того, что мы должны были сделать, но, к сожалению, не сделали.</p>
<p>Я также хотел бы отметить, что многие из тех, кого привлекает Месса по Миссалу 1962 года, обычно молоды. Ошибочно полагать, что посещающие ее люди просто ностальгируют; судя по моему опыту, это совершенно не так. Многие из пожилых людей, переживших Собор, пошли дальше и хорошо относятся к Новой Мессе, в то время как молодежь открывает для себя старую литургию. Всякий, кто думает, что, когда старшее поколение вымрет, латинская Месса исчезнет, не является реалистом.</p>
<p><strong>CWR</strong><strong>: Публикуя </strong><strong>motu </strong><strong>proprio</strong><strong>, Святой Отец упомянул, что Рим опросил епископов по всему миру относительно традиционной латинской Мессы. Были ли Вы одним из опрошенных епископов?</strong></p>
<p><strong>Епископ Папроцкий:</strong> Я не помню, чтобы получал этот опросник. Святой Отец ссылался на этот факт при выпуске motu proprio, поэтому мне было любопытно проверить всё самому. Я просмотрел веб-сайт Конференции католических епископов США и нашел там опрос, датированный апрелем 2020 года. Но я лично не получал ни по обычной, ни по электронной почте ничего, что привлекло бы мое внимание к нему. Вам на самом деле нужно очень активно следить за веб-сайтом конференции, чтобы заметить этот опрос. Кроме того, в то время у нас уже было много проблем с начавшимся COVID. У Ватикана и конференции есть возможность отправлять информацию непосредственно епископам, и, если происходит что-то важное, обращать на это наше внимание. Так что я опрос не видел и не проходил.</p>
<p><strong>CWR</strong><strong>: Как Вы думаете, что побудило выпустить </strong><strong>motu </strong><strong>proprio</strong><strong> именно сейчас, несмотря на все трудности, с которыми сталкивается Церковь, включая проблемы, вызванные пандемией?</strong></p>
<p><strong>Епископ Папроцкий:</strong> Я не знаю, и у меня нет никакого представления о том, почему выбрали именно это время.</p>
<p><strong>CWR</strong><strong>: Как Вы думаете, какое влияние это </strong><strong>motu </strong><strong>proprio</strong><strong> окажет на тех, кто посещает традиционную латинскую Мессу, и на Церковь в целом в ближайшие месяцы и годы?</strong></p>
<p><strong>Епископ Папроцкий:</strong> Я считаю, что долгосрочной целью как Папы Бенедикта, так и Папы Франциска было создание единого обряда или формы в Латинской Церкви, но у них разное видение того, как этого можно добиться. Папа Бенедикт поставил две формы на параллельные пути, в надежде, что когда-нибудь следующий Папа объединит их в одну. Подход Папы Франциска состоит в том, чтобы ограничить традиционную латинскую Мессу в надежде, что однажды она исчезнет. Однако я не думаю, что она исчезнет.</p>
<p>Проблему не решили, но напряженность усилилась. Если бы motu proprio не было выпущено, традиционная латинская Месса продолжалась бы спокойно, но теперь она вышла на первый план.</p><p><br /></p></div>
<p style="margin-top: 6pt; text-align: right;"><em>перевод: Ирина Бандурист, Una Voce Russia</em></p>Oleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-56845820334173565742021-07-28T16:26:00.000+03:002021-08-23T10:54:00.951+03:00ПРЕДАННАЯ ТРАДИЦИЯ: Епископ Афанасий Шнайдер о motu proprio Папы Франциска «Traditionis custodes»<p><i>В своем первом вышедшем в печати интервью после выхода нового указа Папы Франциска, ограничивающего традиционную латинскую Мессу, «Traditionis custodes», епископ Афанасий Шнайдер сказал, что этот документ «унижает» тысячелетнюю литургию Римского обряда, совершает «несправедливость» против католиков, которые ее придерживаются, и создает «двухклассовое общество» в Церкви.</i></p>
<p><i>«Привилегированные представители „первого класса“— это те, кто придерживается реформированной литургии, то есть Novus Ordo. А католиками „второго сорта“, к которым теперь вряд ли будут терпимы, становится большое количество католических семей, детей, молодежи и священников, которые в последние десятилетия выросли в традиционной литургии и с большой духовной пользой познали реальность и тайну Церкви».</i></p>
<p><i>Епископ также утверждает, что «поразительно ограниченное отношение» и «пренебрежительный тон», продемонстрированные в motu proprio и сопроводительном письме, «резко контрастируют» не только с основными принципами нынешнего понтификата, но и противоречат «соборному» требованию «открытости многообразию» и отказа от литургического «единообразия».</i></p>
<p><i>В этом эксклюзивном интервью епископ Афанасий Шнайдер, вспомогательный епископ Астаны (Казахстан), обсуждает свои основные опасения по поводу данного документа, дает совет семинаристам и молодым священникам, которые опасаются, что им может быть запрещено совершать традиционную Мессу, и обращается к заявлению Папы Франциска о том, что выбранный им курс аналогичен тому, который был предпринят Папой св. Пием V.</i></p>
<p><i>Он также защищает католиков, посещающих традиционную Мессу, от представленных в документе, по его мнению, несправедливых обвинений в том, что они сеют раскол и отрицают Второй Ватиканский Собор. По словам епископа, «значительная часть» молодых католиков и католических семей, посещающих традиционную Мессу, «держится подальше» от дискуссий о Втором Ватиканском Соборе и церковной политике. «Они просто хотят поклоняться Богу в литургической форме, через которую Бог коснулся и преобразил их сердца и жизни».</i></p>
<p><i>Епископ Шнайдер также хвалит своих братьев-епископов, поддержавших верующих в ответ на новые меры, и высказывает свое убеждение в том, что новый указ в конечном итоге будет иметь «эффект бумеранга». «Непрерывный рост» традиционной Мессы по всему миру, по его словам, «несомненно, работа Святого Духа и истинный знак нашего времени».</i></p>
<p><i>Поэтому он призывает Папу Франциска и тех, кому поручено исполнение новых мер, прислушаться к «мудрому совету» Гамалиила преследователям первых христиан (Деян. 5:38-39): «чтобы вам не оказаться и богопротивниками».</i></p>
<p><i>Интервью с епископом Афанасием Шнайдером было <a href="https://remnantnewspaper.com/web/index.php/articles/item/5493-tradition-betrayed-diane-montagna-interviews-bishop-schneider-on-traditionis-custodes">опубликовано</a> на сайте журнала «Remnant» на английском языке. Предлагаем вниманию наших читателей его русский перевод.</i></p>
<h1 style="text-align: left;">ПРЕДАННАЯ ТРАДИЦИЯ: Епископ Афанасий Шнайдер беседует с Дианой Монтанья о новом motu proprio Папы Франциска «Traditionis custodes»</h1>
<p>Диана Монтанья: <strong>Ваше Преосвященство, новое апостольское послание Папы Франциска, motu proprio, опубликованное 16 июля 2021 года, называется «Traditionis custodes» («Хранители традиции»). Каковы были Ваши первые впечатления от выбора этого названия?</strong></p>
<p>Епископ Шнайдер: Моим первым впечатлением был пастух, который вместо того, чтобы почувствовать запах своих овец, со злостью бьет их палкой.</p>
<p><strong>Каковы Ваши общие впечатления от motu proprio и сопроводительного письма Папы Франциска к епископам мира, в котором он объясняет свои аргументы в пользу ограничения традиционной латинской Мессы?</strong></p>
<p>В своем программном апостольском обращении «Evangelii gaudium» Папа Франциск выступает в поддержку «определенных качеств, помогающих лучше понять благовестие: доступность, открытость диалогу, терпение и сердечное радушие без осуждения» (п. 165). Однако при чтении нового motu proprio и сопроводительного письма складывается противоположное впечатление, а именно — что документ в целом демонстрирует пастырскую нетерпимость и даже духовную жесткость. motu proprio и сопроводительное письмо демонстрируют осуждающий и неприветливый тон. В документе о человеческом братстве (подписанном в Абу-Даби 4 февраля 2019 года) Папа Франциск признает «разнообразие религий», в то время как в своем новом motu proprio он решительно отвергает разнообразие литургических форм в Римском обряде.</p><p>Какой разительный контраст представляет этот motu proprio в сравнении с основными принципами понтификата Папы Франциска — открытостью и преимущественной любовью к меньшинствам, а также к тем, кто находится на периферии жизни Церкви. Какую поразительно узколобую позицию можно обнаружить в этом motu proprio, в отличие от собственных слов Папы Франциска: «Мы знаем, что различными способами испытываем искушение принять логику привилегий, которая разделяет, исключает и закрывает нас, в то же время отделяя, исключая и закрывая мечты и жизни стольких наших братьев и сестер». (Проповедь на вечерне 31 декабря 2016 г.) Новые нормы motu proprio унижают тысячелетнюю форму <i>lex orandi</i> Римской Церкви, одновременно закрывая «мечты и жизни стольких» католических семей, а особенно молодежи и молодых священников, чья духовная жизнь и любовь ко Христу и Церкви выросли и получили значительную пользу от традиционной формы Святой Мессы.</p>
<p>Motu proprio устанавливает принцип редкой литургической исключительности, заявляя, что новые обнародованные литургические книги являются единственным [unica] выражением <em>lex orandi </em>Римского обряда (ст. 1). Как контрастирует эта позиция и со словами Папы Франциска: «Это правда, что Святой Дух порождает в Церкви различные харизмы, которые на первый взгляд могут показаться беспорядочными. Однако под его руководством они составляют огромное богатство, потому что Святой Дух — это Дух единства, что не то же самое, что единообразие» (проповедь Папы Франциска в католическом соборе Святого Духа, Стамбул, суббота, 29 ноября 2014 г.)</p>
<p><strong>Что Вас больше всего беспокоит в связи с новым документом?</strong></p>
<p>Как епископ я больше всего обеспокоен тем, что вместо того, чтобы способствовать большему единству путем сосуществования различных аутентичных литургических форм, motu proprio создает в Церкви «двухклассовое» общество: католиков «первого класса» и католиков «второго сорта». Привилегированные представители «первого класса» — это те, кто придерживается реформированной литургии, то есть Novus Ordo. А католиками «второго сорта», которых с трудом терпят, становится большое количество католических семей, детей, молодежи и священников, которые в последние десятилетия выросли в традиционной литургии и с большой духовной пользой познали реальность и тайну Церкви благодаря литургической форме, которую предыдущие поколения считали священной, которая сформировала так много святых и выдающихся католиков на протяжении всей истории.</p>
<p>Motu proprio и сопроводительное письмо несправедливы по отношению ко всем католикам, которые придерживаются традиционной литургической формы, обвиняя их в расколе и в отвержении Второго Ватиканского Собора. На самом деле значительная часть этих католиков старается держаться подальше от доктринальных дискуссий, касающихся этого Собора, нового чина Мессы (Novus Ordo Missae) и других проблем, связанных с церковной политикой. Они просто хотят поклоняться Богу в литургической форме, через которую Бог коснулся их сердец и жизни и преобразил их. Приведенный в motu proprio и сопроводительном письме аргумент о том, что традиционная литургия порождает раскол и угрожает единству Церкви, опровергается фактами. Более того, пренебрежительный тон этих документов по отношению к традиционной литургии приводит беспристрастного наблюдателя к выводу о том, что данные аргументы являются всего лишь предлогом и уловкой, и здесь замешано что-то еще.</p>
<p><strong>Насколько убедительным Вы находите сравнение папы Франциска (в его сопроводительном письме епископам) между его новыми мерами и мерами, принятыми святым Пием V в 1570 году?</strong></p>
<p>Время Второго Ватиканского Собора и так называемой «соборной» Церкви отличалось открытостью к многообразию, принятию духовных ценностей и местных литургических форм, вкупе с отказом от принципа единообразия в литургической практике Церкви. На протяжении всей истории истинным пастырским отношением была терпимость и уважение к многообразию литургических форм, при условии, что они выражают целостность католической веры, достоинство и святость ритуальных форм и приносят истинные духовные плоды в жизни верных. В прошлом Римская Церковь признала это многообразие в своем <em>lex orandi</em>. В апостольской конституции, провозглашающей Тридентскую литургию, «Quo primum» (1570 г.), Папа Пий V, одобрив все литургические формы в Римской Церкви, которым более двухсот лет, признал их равнозначным и законным выражением <em>lex orandi </em>Римской Церкви. В этой булле Папа Пий V заявил, что он никоим образом не отменяет другие законные литургические формы в Римской Церкви. Литургическая форма в Римской Церкви, действовавшая до реформы Павла VI, не возникла при Пие V, а оставалась без существенных изменений в течение столетий, предшествовавших Тридентскому Собору. Первое печатное издание Missale Romanum относится к 1470 году, то есть за сто лет до Миссала, опубликованного Пием V. Чин Мессы в обоих Миссалах почти идентичен; основная разница заключается во второстепенных элементах, таких как календарь, количество префаций и более точные нормы рубрик.</p>
<p>Новое motu proprio Папы Франциска также вызывает сильное беспокойство явной дискриминацией в отношении почти тысячелетней литургической формы Римско-Католической Церкви. Церковь никогда не отвергала того, что на протяжении многих веков являлось выражением святости, доктринальной точности и духовного богатства, и возвеличивалось многими Папами, великими теологами (например, святым Фомой Аквинским) и многочисленными святыми. Народы Западной и частично Восточной Европы, Северной и Южной Европы, Америки, Африки и Азии были евангелизированы и доктринально и духовно сформированы посредством традиционного Римского обряда. И все эти народы обрели в нем свою духовную и литургическую отчизну. Папа Иоанн Павел II подал пример искренней оценки традиционной формы Мессы, сказав: «В Римском Миссале святого Пия V, как и в различных восточных литургиях, есть прекрасные молитвы, с помощью которых священник выражает глубочайшее чувство смирения и благоговения перед Святыми Тайнами: они раскрывают саму суть любой литургии». (Послание участникам пленарного собрания Конгрегации богослужения и дисциплины таинств, 21 сентября 2001 г.)</p>
<p>Выражать сейчас презрение к этой литургической форме, называть ее «раскольнической» и опасной для единства Церкви, а также издавать нормы, направленные на то, чтобы эта форма со временем исчезла, — значит идти против истинного духа Церкви всех веков. Нормы, закрепленные в motu proprio Папы Франциска, направлены на то, чтобы безжалостно вырвать из душ и жизней множества католиков традиционную литургию, которая сама по себе священна и является их духовной родиной. Благодаря этому motu proprio современные католики, воспитанные и духовно сформированные традиционной литургией Святой Матери-Церкви, больше не станут воспринимать Церковь как мать, а скорее как «мачеху», что полностью соответствует описанию, данному Папой Франциском: «Мать, которая критикует, которая плохо отзывается о своих детях, не является матерью! Кажется, по-итальянски говорится <em>matrigna</em>, „мачеха“... Она не мать». (Обращение к монашествующим мужчинам и женщинам Римской епархии, 16 мая 2015 г.)</p>
<p><strong>Апостольское послание Папы Франциска было опубликовано в праздник Божьей Матери Кармельской, покровительницы кармелитов (например, св. Терезы из Лизье), которые молятся преимущественно за священников. В свете новых мер, что бы Вы сказали тем епархиальным семинаристам и молодым священникам, которые надеялись служить традиционную латинскую Мессу? </strong></p>
<p>Кардинал Йозеф Ратцингер, рассуждая об ограниченности полномочий Папы Римского в отношении литургии, привел такое поучительное объяснение: «Папа — не абсолютный монарх, воля которого является законом; скорее, он хранитель подлинной Традиции и, следовательно, главный гарант послушания. Он не может поступать так, как ему нравится, и поэтому способен противостоять людям, которые, со своей стороны, желают делать все, что им взбредет в голову. Его правление — это не власть произвола, а послушание в вере.Вот поэтому в отношении Литургии он скорее садовник, а не техник, строящий новые машины и выбрасывающий старые на свалку. „Обряд“— созревшая в вере и жизни Церкви форма богослужения и молитвы — это сжатая модель живой Традиции, в которой круг лиц, использующих этот обряд, проявляет всю свою веру и свою молитву. И это значит, что одновременное общение поколений друг с другом становится чем-то, что мы можем почувствовать в соприкосновении с людьми, которые молятся до нас и после нас. Таким образом, обряд — это то благо, которое дается Церкви, живая форма Предания, передача Традиции». (Предисловие к книге дом Алкуина Рида «Внутреннее развитие Литургии. Принципы литургической реформы и их связь с литургическим движением XX века до Второго Ватиканского Собора» (Сан-Франциско, 2004).</p>
<p>Традиционная Месса — это сокровище, принадлежащее всей Церкви. Она совершается, глубоко почитается и любима священниками и святыми по меньшей мере тысячу лет. На самом деле традиционная форма Мессы оставалась практически идентичной на протяжении веков и до публикации Миссала Папы Пия V в 1570 году. Почти тысячелетнее подлинное и высокочтимое литургическое сокровище не является частной собственностью Папы, которой он может свободно распоряжаться. Поэтому семинаристы и молодые священники должны просить о праве использовать это общее сокровище Церкви, и, если им будет отказано в этом праве, они, тем не менее, могут использовать его, возможно, тайно. Это станет не актом неповиновения, а скорее послушанием Святой Матери Церкви, даровавшей нам это литургическое сокровище.</p>
<p><strong>Ваше Высокопреосвященство, какое впечатление сложилось у Вас на данный момент относительно внедрения «Traditionis custodes»?</strong></p>
<p>В короткий срок, в течение нескольких дней епархиальные епископы и даже целая епископская конференция уже начали систематическое подавление любого служения традиционной формы Святой Мессы. Эти новые «литургические инквизиторы» продемонстрировали поразительно жесткий клерикализм, подобный тому, который описал и оплакал Папа Франциск, сказав: «В Церкви царит ощутимый дух клерикализма: священнослужители чувствуют свое превосходство, священнослужители отворачиваются от людей, священнослужители всегда говорят: „Это делается вот так, вот так, вот так, и подите прочь!“» (Ежедневные размышления на Святой Мессе от 13 декабря 2016 г.)</p>
<p>Анти-традиционное motu proprio Папы Франциска имеет некоторое сходство с судьбоносными и чрезвычайно жесткими литургическими решениями, принятыми Русской Православной Церковью при Патриархе Московском Никоне в период с 1652 по 1666 год. В конечном итоге эти решения привели к длительному расколу, известному как «старообрядчество», сохранившему дореформенные литургические и ритуальные практики Русской Церкви. Сопротивлявшиеся приспособлению русского благочестия к современным формам греческого православного богослужения старообрядцы были преданы анафеме вместе со своими обрядами на Соборе 1666-1667 годов. Это привело к разделению между старообрядцами и теми, кто последовал за государственной Церковью в ее осуждении старого обряда. Сегодня Русская Православная Церковь сожалеет о резких решениях Патриарха Никона, ибо если бы нормы, которые он применял, были действительно пастырскими и позволяли использовать старый обряд, не было бы многовекового раскола со многими ненужными и жестокими страданиями.</p>
<p>На сегодняшний день мы являемся свидетелями все большего числа служений Святой Мессы, ставших платформой для пропаганды греховного образа жизни гомосексуализма — так называемых «ЛГБТ-Месс», выражение, само по себе уже являющееся богохульством. Такие Мессы допускаются Святым Престолом и многими епископами. Экстренно необходимо motu proprio со строгими нормами, запрещающими практику таких «ЛГБТ-Месс», поскольку они оскорбляют божественное величие, являются соблазном для верующих (малых сих) и несправедливостью по отношению к сексуально активным гомосексуальным особам, которые такими литургическими служениями утверждаются в своих грехах и чье вечное спасение, таким образом, подвергается опасности.</p>
<p><strong>И все же ряд епископов, особенно в Соединенных Штатах, но также и в других местах, например — во Франции, поддержал верующих своей епархии, приверженных традиционной латинской Мессе. Что бы Вы сказали, чтобы воодушевить ваших собратьев-епископов? И как должны относиться верующие к своим епископам, многие из которых сами были удивлены этим документом?</strong></p>
<p>Эти епископы проявили истинное апостольское и пастырское отношение, будучи «пастырями с запахом овец». Я хотел бы призвать этих и многих других епископов продолжать придерживаться такого благородного пастырского отношения. Пусть ни похвалы людей, ни страх перед людьми не движут ими, но только вящая слава Божья и бо́льшая духовная польза душам и их вечное спасение. Со своей стороны, верующие должны проявлять по отношению к таким епископам благодарность, сыновнее уважение и любовь.</p>
<p><strong>Как Вы думаете, какой эффект будет иметь motu proprio?</strong></p>
<p>Новое motu proprio папы Франциска в конечном счете представляет собой «пиррову победу» и будет иметь эффект бумеранга. Многие католические семьи и постоянно растущее число молодежи и священников, особенно молодых священников, участвующих в традиционной Мессе, не смогут позволить насилие над их совестью столь радикальным административным актом. Говорить таким верующим и священникам, что они должны просто подчиняться этим нормам, в конечном счете не срабатывает, потому что они понимают: призыв к послушанию теряет свою силу, если цель состоит в том, чтобы подавить традиционную форму литургии, великое литургическое сокровище Римской Церкви.</p><table align="center" cellpadding="0" cellspacing="0" class="tr-caption-container" style="margin-left: auto; margin-right: auto;"><tbody><tr><td style="text-align: center;"><a href="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEhC6iizj4AziTUQwfSGRZawezPfYERKGQuhsDX1eGs6vlm37u5hxy_zHZ1AhAdEisMbtNpWiZRTwu4n_F9KMh0o9DjVJ4KNUS64kZZB0Takt69_KsY_A21PjxrhqqPVUiZYf6iBbAlpIUA/s864/Mass_in_a_Connemara_Cabin_by_Aloysius_O%2527Kelly_%25281883%2529.png" imageanchor="1" style="margin-left: auto; margin-right: auto;"><img border="0" data-original-height="642" data-original-width="864" height="476" src="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEhC6iizj4AziTUQwfSGRZawezPfYERKGQuhsDX1eGs6vlm37u5hxy_zHZ1AhAdEisMbtNpWiZRTwu4n_F9KMh0o9DjVJ4KNUS64kZZB0Takt69_KsY_A21PjxrhqqPVUiZYf6iBbAlpIUA/w640-h476/Mass_in_a_Connemara_Cabin_by_Aloysius_O%2527Kelly_%25281883%2529.png" width="640" /></a></td></tr><tr><td class="tr-caption" style="text-align: center;"><span style="font-size: x-small;"><i>Mass in a Connemara Cabin </i>by Aloysius O’Kelly (1883). На картине изображено тайное богослужение, совершающееся в хижине в ирландской деревушке во времена так называемых Penal Laws — карательных законов, с помощью которых британские власти стремились утвердить статус англиканства как государственной религии, преследуя католиков.</span></td></tr></tbody></table><br /><p>Со временем, несомненно, возникнет всемирная цепь катакомбных Месс, как это всегда происходит во времена чрезвычайных ситуаций и преследований. Может быть, мы станем свидетелями эпохи тайных традиционных Месс, подобных той, которую так впечатляюще изобразил Алоизиус О'Келли в своей картине «Месса в Коннемаре (Ирландия) во времена карательных законов». Или, возможно, мы переживем пору, подобную той, которую описал святой Василий Великий, — то была пора, когда в IV веке традиционные католики подвергались преследованиям со стороны либерального арианского епископата. Святой Василий писал: «Молчат уста благочестивых, развязан всякий хульный язык, святое осквернено; здравомыслящие в народе бегут от молитвенных домов как от училищ нечестия и по пустыням со стенаниями и слезами подъемлют руки к Небесному Владыке. Конечно, и до вас достигло, что делается в большей части городов: народ с женами, детьми и даже старцами вне городских стен, под открытым небом совершают молитвы, с великим терпением перенося страдания от воздушных перемен и ожидая себе помощи от Господа». (Письмо 88 (92)).</p>
<p>Поразительное, гармоничное и совершенно стихийное распространение и непрерывный рост традиционной формы Мессы почти в каждой стране мира, даже в самых отдаленных краях, несомненно, является делом Святого Духа и истинным знамением нашего времени. Эта форма литургического служения приносит истинные духовные плоды, особенно в жизни молодежи и новообращенных в Католическую Церковь, поскольку многие из последних были привлечены к католической вере именно сияющей силой этого сокровища Церкви. Папа Франциск и другие епископы, которые будут исполнять его motu proprio, должны серьезно обдумать мудрый совет Гамалиила и спросить себя, не борются ли они на самом деле против дела Божьего: «И ныне говорю вам, отстаньте от людей сих и оставьте их; ибо, если это предприятие или это дело от человеков – то оно разрушится; а если от Бога, то вы не сможете разрушить его; берегитесь, чтобы вам не оказаться и богопротивниками!» (Деян. 5:38-39). Пусть Папа Франциск пересмотрит, в свете вечности, свой радикальный и трагический поступок, и мужественно и смиренно откажется от этого нового motu proprio, вспомнив свои собственные слова: «Поистине, Церковь демонстрирует свою верность Святому Духу в той мере, в какой она не пытается контролировать или укротить Его». (Проповедь в католическом соборе Святого Духа, Стамбул, суббота, 29 ноября 2014 г.)</p>
<p>Сейчас многие католические семьи, молодежь и священники на всех континентах плачут из-за того, что Папа — их духовный отец — лишил их духовной пищи традиционной Мессы, которая так сильно укрепляла их веру и любовь к Богу, Святой Матери Церкви и Апостольскому Престолу. Они могут на какое-то время «[выйти] сеять в слезах, но с радостью пожнут» (Псалом 126:6).</p>
<p>Эти семьи, молодежь и священники могли бы обратиться к Папе Франциску с такими или подобными словами: «Святейший Отец, верните нам это великое литургическое сокровище Церкви. Не относитесь к нам как к детям второго сорта. Не оскорбляйте нашу совесть принуждением к единой и исключительной литургической форме, Вы, кто всегда провозглашал всему миру необходимость разнообразия, пастырского сопровождения и уважения к совести, — не слушайте тех представителей жесткого клерикализма, которые посоветовали вам совершить такое немилосердное действие. Будьте истинным отцом семейства, который „выносит из сокровищницы своей новое и старое“ (Мф. 13:52). Если Вы услышите наш голос, в день Вашего суда перед Богом мы станем Вашими лучшими заступниками».</p>
<p style="margin-top: 6pt; text-align: right;"><em>перевод: Ирина Бандурист, Una Voce Russia</em></p>Oleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-534473985211355012021-05-26T03:01:00.001+03:002021-05-30T17:04:07.623+03:00Епископ Афанасий Шнайдер. Проповедь на вотивной Мессе о Господе нашем Иисусе Христе Царе<p><b style="text-align: justify;">Санкт-Петербург, церковь св.
Станислава, 3 мая 2021 г.</b></p>
<p class="MsoNormal" style="line-height: 150%; text-align: justify;"><i style="mso-bidi-font-style: normal;"><span style="mso-bidi-font-weight: bold;">Чтения:
Кол. 1:12-20; Ин. 18:33-37<o:p></o:p></span></i></p>
<p class="MsoNormal">Слава Иисусу Христу!<o:p></o:p></p>
<p class="MsoNormal">Мои дорогие братья и сестры! <o:p></o:p></p>
<p class="MsoNormal">Иисус Христос<span style="mso-spacerun: yes;"> </span>– Царь
царей. Это истина нашей веры. Он Сам исповедал эту истину, как мы сегодня
слышали, перед Пилатом, то есть перед представителем языческой и неверующей
мировой державы, какой был Рим; и Он прямо сказал: да, Я — Царь. Это должна
говорить и Церковь перед державами мира сего: да, Христос — Царь. Царство
Иисуса — это царство, которое освобождает человека от различных форм рабства. А
худшая форма рабства — это рабство греха. Это рабство является самым жестоким и
опасным, потому что оно сковывает человеческий разум заблуждением, а
человеческую волю — злом и, в конечном счете, ненавистью. <span lang="EN-US" style="mso-ansi-language: EN-US;"><o:p></o:p></span></p>
<p class="MsoNormal">Грешный человек, а также человеческое общество часто
выбирают своим царем не Христа, а других царей. Человек и человеческие общества
не могут существовать без подчинения правителю. Когда человек или общество
отказываются подчиняться Христу как своему Царю, они обязательно подчиняются,
нравится им это или нет, другому царю, который не является Христом. Человек и
человеческое общество не могут существовать и жить в нейтральной зоне, в зоне
без царя. Часто люди и человеческие общества произносили эти мятежные и
высокомерные слова, слова, в конечном итоге внушенные сатаной, противником
Христа: «Мы не хотим, чтобы Христос был нашим царем!» (<i style="mso-bidi-font-style: normal;">«Regnare Christum nolumus!» </i>— цитата из гимна старого бревиария<span lang="EN-US" style="mso-ansi-language: EN-US;">)</span>. <span lang="EN-US" style="mso-ansi-language: EN-US;">[</span>Гимн вечерни на праздник Христа-Царя: <i style="mso-bidi-font-style: normal;"><span lang="LA" style="mso-ansi-language: LA;">«Scelesta
turba clamitat: regnare Christum nolumus»</span></i> — «вопиет злодейская
толпа: «не хотим, чтобы Христос царствовал!» — прим. публ.<span lang="EN-US" style="mso-ansi-language: EN-US;">]</span><o:p></o:p></p>
<p class="MsoNormal"></p><div class="separator" style="clear: both; text-align: center;"><a href="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEg8AJMRkGTwwB5vUcW-vKECsKFj8NfprKIs_f8Yem1dmp4aedcYHXMi5sQZEUi06wOlPW1QG4krqhOFCD9Tf4sCF1ZU1tvpM67MoEJGdbVz8lUUCvkZLGH6MxKJUH4cM7bzIxqvQQJ72ZY/s493/christus-rex.jpg" imageanchor="1" style="margin-left: 1em; margin-right: 1em;"><img border="0" data-original-height="317" data-original-width="493" src="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEg8AJMRkGTwwB5vUcW-vKECsKFj8NfprKIs_f8Yem1dmp4aedcYHXMi5sQZEUi06wOlPW1QG4krqhOFCD9Tf4sCF1ZU1tvpM67MoEJGdbVz8lUUCvkZLGH6MxKJUH4cM7bzIxqvQQJ72ZY/s16000/christus-rex.jpg" /></a></div><br />Известный французский кардинал <span lang="EN-US" style="mso-ansi-language: EN-US;">[</span>Луи<span lang="EN-US" style="mso-ansi-language: EN-US;">]</span><span lang="EN-US"> </span>Пи, живший в <span lang="EN-US" style="mso-ansi-language: EN-US;">XIX </span>веке, говорил: «Свержение Бога с Его
престола на земле — это преступление, с которым мы никогда не должны
смириться». «Отметьте последние слова, адресованные нашим Господом Своим апостолам:
„Дана Мне всякая власть на небе и на земле. Итак идите, научите все народы“. Заметьте,
что наш Господь Иисус не говорит „всех людей, все семьи“, но — „все народы“. Он
не просто говорит: „крестите детей, учите катехизису, благословляйте браки,
уделяйте таинства, совершайте отпевание умерших“. Конечно, миссия, которую Он
возлагает на апостолов, включает в себя всё это, но она включает в себя и нечто
большее, поскольку она носит также и общественный и социальный характер. Христос
— Царь народов» (Cardinal Pie, Works. VIII, с. 24-25).<o:p></o:p><p></p>
<p class="MsoNormal">В своей первой энциклике в 1939 году Папа Пий XII передал то
же самое неизменное католическое учение о царстве Христа, в том числе и
социальном, говоря: «В признании царственных прерогатив Христа и в возвращении
людей и общества к закону Его истины и Его любви лежит единственный путь к
спасению. […] Следуя возвышенному учению Христа, сформулированному Им Самим в
двоякой заповеди любви к Богу и ближнему, миллионы душ достигли, достигают и
достигнут мира» (энциклика «Summi Pontificatus», 22; 103).<o:p></o:p></p>
<p class="MsoNormal">Папа Пий XI повторяет извечное и неизменное учение
Учительства Церкви по этой теме, говоря: «Было бы серьезной ошибкой утверждать,
что Христос не имеет никакой власти в гражданских делах, поскольку в силу
абсолютной власти над всеми существами, переданной Ему Отцом, всё в Его власти.
Тем не менее, в течение Своей жизни на земле Он воздерживался от использования
такой власти, и хотя сам Он пренебрегал владением земными благами или заботой о
них, Он не вмешивался и не вмешивается сегодня в дела тех, кто ими владеет. „Тот,
Кто дает царство небесное, не отнимает смертные царства“<span lang="EN-US" style="mso-ansi-language: EN-US;">.</span><span lang="EN-US"> </span><span lang="EN-US" style="mso-ansi-language: EN-US;">[</span>Гимн вечерни на праздник Богоявления:
<i style="mso-bidi-font-style: normal;"><span lang="LA" style="mso-ansi-language: LA;">«Non eripit mortalia, qui regna dat cælestia»</span></i><span lang="EN-US" style="mso-ansi-language: EN-US;">. — </span>прим. публ.<span lang="EN-US" style="mso-ansi-language: EN-US;">]</span><span lang="EN-US"> </span><span lang="EN-US" style="mso-ansi-language: EN-US;">„</span>В его власти находятся не
только католические народы, не только крещеные... но и все те, кто находится за
пределами христианской веры; так что поистине всё человечество подчиняется
власти Иисуса Христа“ (Лев XIII, энц. «Annum Sacrum» от 25 мая 1899 г.)»<o:p></o:p></p>
<p class="MsoNormal">«Сказать, что Иисус Христос — только Бог отдельных людей или
семей, но не Бог также народов и обществ, — значит сказать, что Он не Бог. Сказать,
что христианство — это закон отдельного человека, а не закон также и коллективного
человека, значит сказать, что христианство не божественно. Сказать, что Церковь
является судьей только частной морали, но не имеет ничего общего с общественной
моралью, значит сказать, что Церковь не божественна» (кардинал Пи).<o:p></o:p></p>
<p class="MsoNormal">Папа Пий X говорит: «Цивилизация – это не что-то, что нужно
было бы еще изобретать, и Новый Град <span lang="EN-US" style="mso-ansi-language: EN-US;">[</span>Божий<span lang="EN-US" style="mso-ansi-language: EN-US;">]</span><span lang="EN-US"> </span>не будет построен на туманных представлениях; он существовал
и существует до сих пор: а это и есть христианская цивилизация, это и есть
католическое общество <span lang="EN-US" style="mso-ansi-language: EN-US;">(</span>град).
Такой град нужно только постоянно укреплять и восстанавливать против
непрекращающихся атак безумных мятежников (безбожников). Всё должно быть
восстановлено во Христе» («Notre Charge Apostolique», 15 августа 1910 г.).<o:p></o:p></p>
<p class="MsoNormal"><span lang="EN-US" style="mso-ansi-language: EN-US;">XX </span>век
был отмечен систематическим исключением и отчуждением Христа как Царя от
человеческого общества диктаторскими режимами атеистов. Однако первая
политическая попытка такого исключения Христа-Царя из общества была предпринята
уже во время Французской революции. Весь регион Франции, жители Вандеи,
протестовали и провозгласили Царственное Сердце Христа своим Королем и
применили законную самооборону. Это стоило жизни сотням тысяч людей, и они были
первыми мучениками Христа-Царя в современную эпоху. Еще один замечательный
пример — тысячи католиков, которые были убиты диктатурой масонов в Мексике в 20-х
годах прошлого века из-за своей верности Царю Христу. Их отличительным
возгласом было «Да здравствует Христос-Царь!», «<i style="mso-bidi-font-style: normal;">¡Viva Cristo Rey!»</i>. Это было одновременно исповедание веры, своего
рода пароль и последняя молитва на их устах в момент их мученической кончины.<o:p></o:p></p>
<p class="MsoNormal">Пусть многочисленные современные мученики Христа-Царя
испросят нам благодать, чтобы Христос всегда был Царем в нашем сердце, в нашем
разуме и в нашей воле; и чтобы мы смогли крепко желать и в пределах наших
возможностей способствовать тому, чтобы Христос был Царем каждой души и Царем
каждого человеческого общества на этой земле. Все современные мученики Христа-Царя,
молитесь за нас. Да здравствует Христос-Царь! Аминь.<o:p></o:p></p>
<p class="MsoNormal">Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.<o:p></o:p></p>Oleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.com0Ulitsa Soyuza Pechatnikov, 22, Sankt-Peterburg, Russia, 19012159.9226361 30.288038931.612400215197578 -4.8682137822090148 88.232871984802415 65.444291582209019tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-19821353677399276502021-05-26T02:51:00.001+03:002021-05-30T16:53:05.223+03:00Епископ Афанасий Шнайдер. Проповедь на Мессе в IV воскресенье по Пасхе (Первое Св. Причастие)<p><b style="text-align: justify;">Санкт-Петербург,
церковь Лурдской Божией Матери, 2 мая 2021 г.</b></p>
<p class="MsoNormal" style="line-height: 150%; text-align: justify;"><i>Чтения:
Иак. 1:17-21; Ин. 16:5-14</i></p>
<p class="MsoNormal" style="line-height: 150%; text-align: justify;">Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь.</p>
<p class="MsoNormal" style="line-height: 150%; text-align: justify;">Святая Евхаристия — это таинство Божественной
любви, <i>sacramentum caritatis</i>. Это таинство веры, <i>mysterium fidei</i>.
Евхаристия — величайшее из всех чудес, совершенных Богом, <i>miraculorum
maximum</i>. Евхаристия — это величайшее утешение, которое Бог дал нам здесь,
на земле, в этой долине слез, потому что Евхаристия — это не святой предмет,
Евхаристия — это Сам Господь, это Господь: <i>Dominus Est</i>! Он присутствует
там истинно, реально и сущностно со Своим Телом, Кровью, Душой и Божеством.</p>
<p class="MsoNormal" style="line-height: 150%; text-align: justify;">«Иисус Христос нашел способ, через который Он смог,
вознесшись на Небеса, тем не менее остаться здесь, на земле. Он установил
достопоклонямое таинство Евхаристии, чтобы Он смог оставаться с нами и быть
пищей нашей души; чтобы Он утешил нас и был нашим спутником здесь, на земле» (св.
Иоанн Мария Вианней, Проповедь о Причастии).</p>
<p class="MsoNormal" style="line-height: 150%; text-align: justify;">В декрете, которым Папа Пий X разрешал маленьким
детям причащаться, говорится следующее: «Страницы Евангелия ясно показывают,
насколько особой была та любовь к детям, которую Христос проявил, когда Он был
на земле. Ему было приятно находиться среди детей; Он обыкновенно возлагал на
них руки; Он обнимал их; Он благословлял их. В то же время Он вознегодовал,
когда ученики прогоняли детей; Иисус строго упрекал учеников такими словами: „Пустите
детей приходить ко Мне и не препятствуйте им, ибо таковых есть Царство Божие“. В
этом ясно видно, как высоко Иисус ценил невинность детей и открытую простоту их
душ, когда Он призвал к Себе маленького ребенка и сказал ученикам: „Говорю вам,
если вы не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное… И
кто примет одно такое дитя во имя Мое, тот Меня принимает“. Католическая Церковь,
помня об этом, с самого начала заботилась о том, чтобы приводить детей ко
Христу через евхаристическое Причастие, которое уделялось даже грудным
младенцам» (Конгрегация обрядов, Декрет <i>Quam singulari</i>, 5 декабря 1910
г.)</p>
<p class="MsoNormal" style="line-height: 150%; text-align: justify;">Есть трогательный пример ребенка Первого
Причастия. Это была маленькая девочка, которая жила сто лет тому назад в
Ирландии, в городе Корк, ее звали «Нелли Святого Бога» и она умерла свято в 1908
году в возрасте четырех с половиной лет. Ее называли «Фиалкой Святого
Причастия». Поскольку Нелли была тяжело больна, а ее мать умерла от туберкулеза,
ее отдали для ухода в монастырь сестер-монахинь. Сестра-монахиня, которая
ухаживала за Нелли, рассказала ей все о Всемогущем Боге и Его святой Матери, а
также о том, как произносить молитвы. Нелли любила слышать о Них и о святых
ангелах. Сестра-монахиня также рассказала ей все об Иисусе, живущем в
дарохранительнице в храме, и в самый первый раз, когда она отнесла Нелли в
часовню, где должны были выставлять Святые Дары, та указала на
дарохранительницу и воскликнула: «Вот Он! Здесь Святой Бог!» С тех пор
маленькая Нелли всегда знала, когда в Церкви совершалось евхаристическое
поклонение, даже если ей никто об этом не говорил.</p><p class="MsoNormal" style="line-height: 150%; text-align: justify;">Когда епископ Корка услышал о маленькой Нелли и ее
великой любви к Святому Богу, он сказал, что придет в монастырь и уделит ей
святое Таинство миропомазания. Это произошло, и тогда Нелли захотелось принять
свое Первое Святое Причастие. «Когда Святой Бог войдет в мое сердце? —
спрашивала она. — О, я так тоскую по Святому Богу!» Маленькая Нелли очень
хотела принять Иисуса в свое сердце. Однако, поскольку она только недавно
отметила свой четвертый день рождения, ее считали для этого еще слишком
маленькой. В те дни дети принимали Первое Святое Причастие в возрасте
одиннадцати или двенадцати лет. Однако маленькая Нелли не только поняла, что к
ней придет Иисус. Она знала Его лучше, чем многие взрослые. Нелли справилась с
этим, попросив, чтобы сестра-монахиня и те, кто принял Иисуса в Святом
Причастии, подошли прямо к ее постели, чтобы она могла поклоняться Ему в них, а
затем они могли вернуться в часовню, чтобы закончить благодарение.</p>
<p class="MsoNormal" style="line-height: 150%; text-align: justify;"><table align="center" cellpadding="0" cellspacing="0" class="tr-caption-container" style="float: left; margin-right: 1em; text-align: left;"><tbody><tr><td style="text-align: center;"><a href="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEhYETC242oI5lWAx_1bld70CEBQP2nn9wsZg2eASExe2V9HH6WO3kS4K9mKhfgSu2Bk06AMRtB23XJqTOv9icz27jCT1YZw3bifHRzbzSaHDnnf5fyTyao5BVbrKT4d3ovy-HnsnejYGeg/s720/Untitled-1.jpg" imageanchor="1" style="clear: left; margin-bottom: 1em; margin-left: auto; margin-right: auto;"><img border="0" data-original-height="720" data-original-width="540" height="400" src="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEhYETC242oI5lWAx_1bld70CEBQP2nn9wsZg2eASExe2V9HH6WO3kS4K9mKhfgSu2Bk06AMRtB23XJqTOv9icz27jCT1YZw3bifHRzbzSaHDnnf5fyTyao5BVbrKT4d3ovy-HnsnejYGeg/w300-h400/Untitled-1.jpg" width="300" /></a></td></tr><tr><td class="tr-caption" style="text-align: start;"><div style="text-align: center;"><i><span style="color: #202122; font-family: sans-serif;"><span style="background-color: white; font-size: 14px;">Эллен Орган (Нелли Святого Бога)</span></span></i></div><i><div style="text-align: center;"><i>24 августа 1903 г. — 2 февраля 1908 г.</i></div></i></td></tr></tbody></table>Однажды в монастырь приехал один священник, и ему
рассказали всё о маленькой Нелли и ее страстном желании причаститься. Он
рассказал епископу о ней, и епископ попросил его оценить Нелли. Священник затем
посетил ее и, подробно побеседовав с ней, понял, что она действительно готова
принять Иисуса в Святом Причастии, хотя ей было всего лишь четыре года. Он
попросил разрешения у епископа, и епископ с готовностью согласился. Монахини
сшили ей маленькое белое платье, сделали вуаль и венок. Затем Нелли привезли в
часовню монастыря для ее Первого Причастия. Это было 6 декабря 1907 года, в
первую пятницу Адвента и в праздник святого Николая, покровителя детей. Она
провела всю ночь, готовя свое маленькое сердце к приему Иисуса, и этот момент
наконец настал. Сестра-монахиня описала сияние на лице маленькой Нелли, когда
она приняла Первое Причастие: «Черты ее лица сияли, как если бы великий свет в
ее сердце отражался в ее лице». Ребенок, казалось, полностью погрузился в чудо,
которое только что получил. Больше, чем многие другие, Нелли поняла слова
Иисуса, сказавшего: «Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть
питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем» (Ин. 6:55-56).</p>
<p class="MsoNormal" style="line-height: 150%; text-align: justify;">Святое Причастие — это лучший дар, который Иисус
может сделать нам. «Однажды в Китае молодой коммунист пытался расположить к
себе одного из своих друзей-католиков, говоря ему: „Какие подарки дает вам ваш
священник? Он не дает вам ни одежды, ни обуви“. Мальчик-католик расстегнул
рубашку и спросил своего друга: „Ты видишь то, что у меня в сердце?“ „Конечно,
нет“, — ответил молодой коммунист. „Хорошо, — сказал мальчик-католик, — позволь
мне сказать тебе, что священник дарит мне то, что мне нужно в моем сердце.
Когда я принимаю Святое Причастие, священник питает меня хлебом ангелов.
Одежда, которую обещает мне твоя партия, изнашивается; табак обратится в дым,
но дары, которые я получаю от священника, я возьму с собой на небо. Это
подарки, которые вы упустили из виду“» (<a name="__DdeLink__16474_12036804">L.
Lovasik, Treasury of Catechism Stories, Tarentum PA 1965, </a>n. 92).</p>
<p class="MsoNormal" style="line-height: 150%; text-align: justify;">Святое Причастие — это небо, пришедшее в наши
души. В <span lang="EN-US">XIX </span>и
<span lang="EN-US">XX </span>веке в
Соединенных Штатах жила Энни Джонс, темнокожая женщина, она умерла в Нью-Йорке
в 1940 году. Все с любовью называли ее мамой Джонс, потому что она была для
всех матерью. В конце своей жизни она начала принимать наставления в католической
вере. Особенно ее впечатлило Святое Причастие. Когда ей было 107 лет, она
приняла свое Первое Святое Причастие. И тогда она сказала: «Всю свою жизнь,
более ста лет, я планировала оставить вас всех и отправиться на небеса; но
сегодня священник принес мне небо» (L. Lovasik, Treasury of Catechism Stories,
Tarentum PA 1965, n. 348).</p>
<p class="MsoNormal" style="line-height: 150%; text-align: justify;">«Иисус находится в таинстве Евхаристии, чтобы
помочь нам прийти в Небо, найти в Его Присутствии и Его любви помощь, в которой
мы нуждаемся, чтобы очиститься Его Драгоценной Кровью в Святой Жертве Мессы и
питаться в Святом Причастии. Мы должны приучить себя видеть Иисуса в таинстве
таким, каким Он есть на самом деле, живым человеком с сердцем, наполненным
любовью и нежностью. Иисус в Евхаристии — настоящая личность, которая любит нас
и желает, чтобы мы пришли к Нему как к Тому, Кого мы любим больше всех» (св. Петр
Джулиан Эймар).</p>
<p class="MsoNormal" style="line-height: 150%; text-align: justify;">Будем «иметь великую любовь к Иисусу в Его
Божественном таинстве Любви. Евхаристия, святое Причастие — это божественный
оазис в пустыни этой земной жизни. Это небесная манна для нас путешественников
к вечности. Это Святой Ковчег. Это жизнь и рай любви на земле» (св. Петр Юлиан
Эймар). Аминь.</p>Oleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.com0Kovenskiy Pereulok, д. 7, Sankt-Peterburg, Russia, 19101459.9371234 30.356747631.626887515197577 -4.7995050822090164 88.247359284802414 65.51300028220902tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-20977065461115174192021-05-26T02:36:00.001+03:002021-05-30T16:51:14.272+03:00Епископ Афанасий Шнайдер. Проповедь на Мессе в день св. Екатерины Сиенской<p></p><p class="MsoNormal" style="line-height: 150%; text-align: justify;"><b>Москва, большая часовня кафедрального собора Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии, 30 апреля 2021 г.</b></p><p class="MsoNormal" style="line-height: 150%; text-align: justify;"><i>Чтения:
2Кор. 10:17-18, 11:1-2; Мф. 25:1-13</i></p>
<p class="MsoNormal" style="line-height: 150%; text-align: justify;">Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь.</p>
<p class="MsoNormal" style="line-height: 150%; text-align: justify;">Дорогие братья и сестры! Сегодня Церковь отмечает
праздник святой Екатерины Сиенской. О впечатлении, которое произвела однажды речь
этой святой, свидетельствуют слова Папы Римского: «Смотрите, братия, как
недостойны становимся мы в нашей робости перед Господом: эта женщина нам служит
укором. Ей было бы к лицу робеть там, где мы уверены, а вышло наоборот: в нашем
смущении она не знает страха и ободряет нас».</p><div class="separator" style="clear: both; text-align: center;"><a href="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEhZSrCo8eazGVmSVAEpolbQb-uNA_Bha_fg5yxpKn6uScLDcFfvoykyfxEluv4fmm7_mVDkopXyxB0uTbKqp6UV9BTVCchgeAbF07zJxBQgiLsSoTOFF1kdaBl8uJmXRm8-siUUDt5D_sA/s846/santa-caterina-da-siena-907083.jpg" style="margin-left: 1em; margin-right: 1em;"><img border="0" data-original-height="650" data-original-width="846" height="308" src="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEhZSrCo8eazGVmSVAEpolbQb-uNA_Bha_fg5yxpKn6uScLDcFfvoykyfxEluv4fmm7_mVDkopXyxB0uTbKqp6UV9BTVCchgeAbF07zJxBQgiLsSoTOFF1kdaBl8uJmXRm8-siUUDt5D_sA/w400-h308/santa-caterina-da-siena-907083.jpg" width="400" /></a></div><p class="MsoNormal" style="line-height: 150%; text-align: justify;">«Церковь находится ныне в такой нужде, что нужно
отказаться от самого себя, чтобы ей помочь, — говорит святая Екатерина,
обращаясь к духовенству. — Когда видишь, что ей можно оказать пользу, нельзя
стоять в стороне и говорить: „Я не сохраню там своего покоя“. Теперь будет
ясно, действительно ли вы прониклись желанием истинной церковной реформы, ибо
если это так, то выходите из своего леса и выступите на поле сражения». Мы
слышим эти слова сегодня и мы думаем и чувствуем, что они так же актуальны.</p>
<p class="MsoNormal" style="line-height: 150%; text-align: justify;">Екатерина продолжала дело реформы Церкви, к чему
неустанно призывала Папу: «Потребуйте, чтобы священники постарались управиться
с собой и направить себя к святой и доброй жизни; насадите в том саду цветы
благовонные, пастырей и правителей, которые были бы истинными служителями
Христа, которые не имели бы иной цели, как славу Божию и спасение души… Сколько
мирян служат им <span lang="EN-US">[</span>священнослужителям<span lang="EN-US">]</span><span lang="EN-US"> </span>к
посрамлению, ведя добрую и святую жизнь! Но видно, что верховное и вечное Милосердие
хочет осуществить посредством силы то, что не творится во имя любви; Оно
попускает, чтобы имущества и земные блага были отняты у Невесты Христовой (Церкви),
желая этим указать, чтобы Святая Церковь вернулась к своему первому состоянию,
когда она была бедна, смиренна, кротка, целомудренна. Такова она была в то
святое время, когда она домогалась лишь славы Божией и спасения душ и имела
попечение лишь о делах духовных, а не о светских. Ибо с тех пор, как она стала
устремлять свой взор более на мирское, на зримое, чем на духовное, дело стало
идти всё хуже и хуже. Видите, вот почему Господь допустил в Своем правосудии
столько преследований и тревог для Церкви. Но ободритесь, Отец, и не бойтесь
того, что случилось или еще случится, ибо Господь всё это делает, чтобы
возвратить Церкви ее прежнее совершенство для того, чтобы в этом оплоте паслись
овцы, а не волки, пожирающие то, что должно было принадлежать Господу.
Бодритесь во Христе, ибо я уповаю, что Его помощь и полнота божественной
благодати будут с Вами, если Вы поступите, как сказано. Среди войны вы обретете
полный мир, среди гонений — полнейшее согласие; не человеческой силою, но
святою добродетелью Вы сокрушите видимых демонов в образе нечестивых людей и
невидимых, никогда над нами не дремлющих».</p>
<p class="MsoNormal" style="line-height: 150%; text-align: justify;">В другом своем письме Екатерина пишет Папе в
истинном духе евангельского дерзновения: «Простите мою смелость и всё, что я
вам говорила и говорю сейчас! — меня вынудила Вам высказать драгоценная, первородная
истина. Ее именем я говорю, и вот чего, Святейший Отец, она от Вас требует:
чтобы Вы учинили суд над обилием нечестивых дел, творимых теми, кто питается и
пасется в саду Святой Церкви. В силу того, что Господь Вам дал власть и Вы ее
приняли, Вы обязаны применять к делу добродетель и могущество Ваше, и, если бы Вы
не захотели им пользоваться, лучше было бы для Вас отречься от того, что Вы
приняли, больше было бы от этого пользы для славы Божией и для спасения Вашей
души».</p>
<p class="MsoNormal" style="line-height: 150%; text-align: justify;">Святая Екатерина заявляла, что дело реформы Церкви
требует от Папы не только готовности пострадать за Христа и за истину, но и
энергичной борьбы. Для этой борьбы нужен меч — ненависть к пороку и любовь к
добродетели. «Вот этот меч, Отец мой, прошу я Вас пустить в дело. Пришло для Вас
теперь время обнажить этот меч, который состоит в том, чтобы ненавидеть порок в
Вас самих, в пастве Вашей и в служителях Святой Церкви... Итак, отсеките порок.
Екатерина, Ваша дочь». Какая смелость, какая мудрость — небесная, можно
сказать. Эта женщина, святая Екатерина… можно только удивляться и восхищаться,
что Господь дал такую святую!</p>
<p class="MsoNormal" style="line-height: 150%; text-align: justify;">Хотим учиться у святой Екатерины мужественно,
горячо и искренне любить Христа и Церковь. Пусть укрепят нас слова святой
Екатерины, которые мы читаем в ее книге «Диалог о Божественном Промысле»: «<a name="__DdeLink__16489_12036804">Движим</a> милосердием, Ты, Господи, омыл нас
Кровью. Движим милосердием Твоим, Ты хотел беседовать с нами, Твоими созданиями.
О, безумие любви! Тебе было мало воплотиться, но Ты хотел и умереть за нас!.. О
милосердие! Мое сердце растворяется, думая о Тебе: ибо, куда бы я ни
обратилась, я не нахожу ничего, кроме милосердия» (гл. 30). Аминь.</p><p></p>Oleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.com0Malaya Gruzinskaya Ulitsa, 27/13, Moskva, Russia, 12355755.767187100000008 37.571242227.456951215197588 2.4149895177909855 84.077422984802425 72.727494882209015tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-90314727394423405232021-03-28T00:00:00.061+03:002021-03-28T00:00:04.057+03:00«Богоносная процессия» Страстной Пятницы в Браге<p>В кафедральном соборе португальского города Брага, где существует собственный литургический обряд, в ряде деталей отличный как от Римского, так и от Мосарабского, совершается особый, нигде больше не сохранившийся ритуал «богоносной процессии» (<em>Procissão Teofórica</em>), которым оканчивается богослужение Страстной Пятницы. Вот как он описан в Брагском Миссале издания 1924 г.</p>
<p>По завершении литургии Преждеосвященных Даров служащий священник, держа в руках закрытую белым покровом кустодию или чашу, в которой находится освященная Гостия, обращается вместе с прислуживающими к народу и начинает первый антифон вечерни — «Calicem salutaris accipiam» («Чашу спасения приму»). Затем он вновь поворачивается к алтарю, ставит на корпорал чашу с Гостией, и совершается вечерня. Во время нее четыре священника, избранные по достоинству — в наши дни их могут заменять рыцари ордена Гроба Господня — уходят в сакристию, чтобы приготовить катафалк (<em>feretrum</em>), покрытый черной шелковой тканью. Внутри него на четырех свернутых платах покоятся: алтарный камень и расправленный корпорал, книга Ветхого и Нового Завета или же миссал, небольшой крест, колокольчик, пустые кувшины и ключи от церкви. Служащий священник забирает с алтаря чашу и вместе с прислуживающими отходит на сторону Евангелия, а четыре священника или рыцаря ставят на алтарь катафалк. Служащий священник помещает чашу внутрь него, тщательно закрепив; диакон запирает катафалк и ключ от него вешает на шелковом шнуре на шею священнику. Тот помещает ладан в кадило, не благословляя его, и коленопреклоненно окаждает Святые Дары.</p>
<p>По окончании пения псалмов и антифонов два клирика пропевают стих:</p>
<table width="98%">
<tbody>
<tr>
<td width="50%">
<p>Christus factus est pro nobis obediens usque ad mortem.</p>
</td>
<td width="50%">
<p>Христос ради нас соделался послушным даже до смерти.</p>
</td>
</tr>
</tbody>
</table>
<p>на что хор отвечает:</p>
<table width="98%">
<tbody>
<tr>
<td width="50%">
<p>Mortem autem crucis.</p>
</td>
<td width="50%">
<p>И смерти крестной</p>
</td>
</tr>
</tbody>
</table>
<p>Служащий священник начинает антифон к песни «Magnificat»:</p>
<table width="98%">
<tbody>
<tr>
<td width="50%">
<p>Tanto tempore vobiscum eram…</p>
</td>
<td width="50%">
<p>Столько времени пребываю Я с вами…</p>
</td>
</tr>
</tbody>
</table>
<p>Следует песнь «Magnificat», завершающаяся тем же антифоном. После нее читается «Отче наш» (тайно), а затем псалом «Miserere mei, Deus» («Помилуй меня, Боже») и молитва:</p>
<table width="98%">
<tbody>
<tr>
<td width="50%">
<p>Respice, quæsumus, Domine, super hanc familiam tuam, pro qua Dominus noster Jesus Christus non dubitavit manibus tradi nocentium, et crucis subire tormentum.</p>
</td>
<td width="50%">
<p>Молим Тебя, Господи, призри на сию семью Твою, за которую Господь наш Иисус Христос не усомнился предать Себя в руки врагов и претерпеть крестные страдания.</p>
</td>
</tr>
</tbody>
</table>
<p>которая тайно завершается обычными словами «Qui tecum…».</p>
<p></p><table align="center" cellpadding="0" cellspacing="0" class="tr-caption-container" style="margin-left: auto; margin-right: auto;"><tbody><tr><td style="text-align: center;"><a href="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEhFpYY0Z_rz-iVDpIVZ0vAxgrm9MRBX_jPy33-nSo0QIQxtVSxaDjQAZV0jhcvwBf-po0rTxMxFEC99ISYfqKBkYOxPyVuDYOLaKLe7B1wJfZQUlsu6SPE93-GXOrO_d9dxkY5jEu9kgx0/s852/12795300_989940741083112_1850342283201235590_n.jpg" style="display: block; margin-left: auto; margin-right: auto; padding: 1em 0px; text-align: center;"><img border="0" data-original-height="567" data-original-width="852" height="426" src="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEhFpYY0Z_rz-iVDpIVZ0vAxgrm9MRBX_jPy33-nSo0QIQxtVSxaDjQAZV0jhcvwBf-po0rTxMxFEC99ISYfqKBkYOxPyVuDYOLaKLe7B1wJfZQUlsu6SPE93-GXOrO_d9dxkY5jEu9kgx0/w640-h426/12795300_989940741083112_1850342283201235590_n.jpg" width="640" /></a></td></tr><tr><td class="tr-caption" style="text-align: center;"><i>Окаждение катафалка</i></td></tr></tbody></table><p></p>
<p>После этого служащий священник помещает ладан в два кадила, не благословляя его, и вновь коленопреклоненно окаждает Тело Христово в катафалке. Затем выстраивается процессия. Впереди следуют два свещеносца с большими свечами; за ними — духовенство в черных облачениях, попарно, со свечами в руках и с натянутыми на голову в знак траура амиктами, причем младшие идут впереди старших; затем четверо вышеупомянутых священников (или рыцарей) несут на плечах катафалк под черным же балдахином, а два кадильщика окаждают находящееся в катафалке Тело Христово. Замыкают процессию субдиакон, диакон и служащий священник. (В наши дни в процессии участвуют также члены различных братств, несущие знамена, древки которых волочатся по каменному полу.) Как только свещеносцы начинают шествовать, два клирика пропевают следующий стих:</p>
<table width="98%">
<tbody>
<tr>
<td width="50%">
<p>Heu, heu, Domine: heu, heu, Salvator noster.</p>
</td>
<td width="50%">
<p>Увы, увы, Господи; увы, увы, Спаситель наш.</p>
</td>
</tr>
</tbody>
</table>
<p>Процессия останавливается, и хор отвечает:</p>
<table width="98%">
<tbody>
<tr>
<td width="50%">
<p>Pupilli facti sumus absque Patre: Mater nostra vidua.</p>
</td>
<td width="50%">
<p>Сиротами мы сделались, лишенными Отца; Мать наша — вдова.</p>
</td>
</tr>
</tbody>
</table>
<p>Далее процессия двигается под пение «Heu, heu…», а при ответах хора замирает. Ответы эти, отчасти представляющие собой парафразы стихов 5-й главы Плача Иеремии, суть следующие:</p>
<table width="98%">
<tbody>
<tr>
<td width="50%">
<p>Cecidit corona capitis nostri: væ nobis quia peccavimus.</p>
</td>
<td width="50%">
<p>Упал венец головы нашей; горе нам, ибо мы согрешили.</p>
</td>
</tr>
<tr>
<td width="50%">
<p>Spiritus cordis nostri, Christus Dominus, morte turpissima condemnatus.</p>
</td>
<td width="50%">
<p>Дыхание сердца нашего, Христос Господь, на смерть позорнейшую осужден.</p>
</td>
</tr>
<tr>
<td width="50%">
<p>Defecit gaudium cordis: versa est in luctum cithara nostra.</p>
</td>
<td width="50%">
<p>Оскудела радость сердца; цитра наша сделалась унылою.</p>
</td>
</tr>
</tbody>
</table>
<p>Далее процессия движется по нефам собора под поочередное пение «Heu, heu…» двумя канторами и хором, пока не придет к гробнице, в которую надлежит поместить катафалк с Телом Христовым; по обычаю она располагается в боковой часовне, посвященной Богородице Самейру. Здесь служащий священник с прислуживающими и четверо несущих катафалк скрываются за специально растягиваемой завесой. Катафалк ставят на алтарь часовни, и священник, вновь окадив Тело Христово, произносит попеременно с хором:</p>
<table width="98%">
<tbody>
<tr>
<td width="50%">
<p>V. In pace factus est locus ejus.<br />
R. Et habitatio ejus in Sion.<br />
V. Caro mea.<br />
R. Requiescet in spe.<br />
V. In pace in idipsum.<br />
R. Dormiam et requiescam.</p>
</td>
<td width="50%">
<p>В мире было место Его.<br />
И жилище Его в Сионе.<br />
Плоть Моя.<br />
Упокоится в уповании.<br />
В мире во оном.<br />
Буду Я спать и покоиться.</p>
</td>
</tr>
</tbody>
</table>
<p>После этих слов завесу убирают, и хор поет респоносрий «Sepulto Domino», в котором говорится о погребении Христа.</p>
<p>Затем, в течение недолгого времени почтив коленопреклоненно Тело Христово, все удаляются в сакристию, по-прежнему с покрытыми головами. Если при этом им случается пройти мимо главного алтаря храма, следует преклонить колено перед распятием.</p>
<p></p><hr width="25%" /><p></p>
<p><b>Источники:</b> <a href="https://almabracarense.wordpress.com/2014/04/17/feria-vi-in-parasceve/">блог Alma Bracarense</a>; Missale Bracarense jussu et auctoritate Summi Pontificis Pii XI recognitum et reformatum (Roma, MDCCCCXXIV); Félix de Carvalho, Joaquim. Liturgia da Semana Santa de Braga: textos e ritos. THEOLOGICA, 1.a Série, 53, 1 / 2 (2018).</p>Oleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-91316508966048256532021-03-04T02:18:00.002+03:002021-03-04T10:38:57.714+03:00Выступление кардинала Рэймонда Лео Бёрка на презентации русского перевода книги «Семья, права человека и жизнь вечная»<p>Мне очень приятно участвовать в презентации русского перевода важной книги д-ра Грегора Пюппинка <a href="https://tropabooks.ru/product/family/">«Семья, права человека и жизнь вечная»</a>. Весьма сожалею, что не смогу принять более полное участие в сегодняшней презентации, поскольку не понимаю и не говорю по-русски.</p>
<p>Прежде всего, я счастлив иметь возможность публично засвидетельствовать уважение к крайне важным и неустанным трудам д-ра Грегора Пюппинка, преподающего и продвигающего истину об объективных и неизменных основаниях общества и культуры: неприкосновенности невинной человеческой жизни, целостности брака и его несравненного плода — семьи как колыбели человеческой жизни, а также свободы религии, посредством которой человек связан с Богом, Создателем мира и, в частности, самого человека, которого Он сделал хранителем творения. Эти объективные и неизменные основания — Божий закон, записанный в природе и, в особенности, в сердце каждого человека. Выражая мое почтение доктору Пюппинку, я очень хочу также поблагодарить его за работу Европейского центра права и справедливости, директором которого он является. Работа центра по защите прав человека и, следовательно, божественных прав служила и продолжает служить будущему Европы и всех свободных народов. Она заслуживает нашей решительной поддержки. Да благословит Бог д-ра Пюппинка и Европейский центр права и справедливости!</p>
<p>В то же время, я счастлив иметь возможность похвалить <a href="https://tropabooks.ru">издательство «Тропа»</a> за его работу, направленную на то, чтобы сделать доступными в русском переводе важные труды — такие, как книга д-ра Пюппинка. Несколько лет назад я впервые встретился с Евгением Розенблюмом, главным редактором издательства «Тропа», и он рассказал мне, что вдохновило его основать издательство. С тех пор я следил за этим похвальным издательским начинанием, которое делает впервые доступными в русском переводе исторические католические сочинения и другие классические тексты — к примеру, «<a href="https://tropabooks.ru/product/trident/">Каноны и декреты Тридентского Собора</a>», — и основательные современные тексты, такие, как книга д-ра Пюппинка. Я надеюсь, что работа издательства «Тропа» будет успешно продолжаться, поскольку для здоровья и развития любой культуры критически важна доступность хорошей литературы на ее языке. Эта работа заслуживает щедрой поддержки от всех, кто желает способствовать благу общества и христианской культуры. Да благословит Бог Евгения Розенблюма и издательство «Тропа»!</p>
<p>Труд д-ра Пюппинка — это, прежде всего, лаконичное и эффективное средство для углубления понимания того переворота в западной культуре, который оставил индивида рабом релятивистского индивидуализма и нарциссизма и, следовательно, оставил его полностью изолированным. Фундаментально ложное мышление, вызвавшее этот переворот, систематически уничтожило связь человека с объективной реальностью, чтобы сделать его рабом субъективизма, в котором им правят его собственные неупорядоченные страсти, в то время как обществом правит любая группа, способная захватить власть. Чтобы полностью достичь своих злых целей, творцы этого разрушительного переворота уничтожили реальность брака и семьи и религиозную практику — два незаменимых основания жизни любого общества и любой культуры.</p>
<p>Но, как показывает д-р Пюппинк, хотя этот переворот уничтожает индивида и его корни в Боге и в семье, он также, путем отрицания, «раскрывает истину во всем ее сиянии»[1]. Я знаю на опыте, что, хотя архитекторы переворота в западной культуре упорствуют в своей смертельной программе действий, среди многих — и особенно среди молодых людей, получивших в своих домах болезненный опыт банкротства современной культуры — существуют глубокий голод и жажда объективных истины, красоты и блага. А агенты культурного переворота потомства не имеют.</p>
<p>Во второй части своей книги д-р Пюппинк поднимает вопрос о позиции Церкви перед лицом культурного переворота. Он справедливо показывает, что Церковь может дать верный ответ, только оставаясь верной жизни во Христе, как Его живое Мистическое Тело, как Его невеста. Подтверждая подход д-ра Пюппинка, я предлагаю поразмышлять о Царстве Христовом, а особенно — о том, как вечное учение Церкви о Христе-Царе представлено в учении Папы Пия XI.</p>
<p>Сегодня мы часто слышим, что Церковь должна следовать тому, что провозглашает государство или наука, как если бы ей было нечего сказать о ситуации, в которой находится человек. Сегодня некоторые в Церкви создают впечатление, будто вечное учение и дисциплина Церкви не имеют ничего общего с христианским ответом на вызовы нашего времени. В результате политическое и научное мышление не ставятся в контекст божественной истины и любви, который исправляет и возвышает их, чтобы они могли подлинным образом служить благу человека и общества.</p>
<p>В наше время подход Церкви порой состоит в том, чтобы приблизиться к миру, — даже очень сильно приблизиться, — не делая ясной ее собственную спасительную миссию во Христе. В такой ситуации истина как разума, так и веры предается, поскольку участвующие в диалоге стороны лишены очищающей и возвышающей благодати, которую Христос всегда привносит в каждую ситуацию. Всегда следует помнить, что вдохновение и цель диалога — достижение истины, которая одна может служить благу Церкви и мира.</p>
<p>Папа Пий XI в энциклике <i><a href="http://unavoce.ru/library/quas_primas.html">Quas Primas</a></i> установил «Торжество Царствия Господа Нашего Иисуса Христа, [которое] должно быть соблюдаемо каждый год по всему миру»[2]. О том, почему этот праздник следует отмечать в одно из воскресений года, он писал:</p>
<p style="margin-left: 5em;">Мы повелели соблюдать это торжество в воскресенье, дабы не только клир мог отдавать Ему долг служением Мессы и чтением Святой Службы, но и миряне, свободные от ежедневных забот, смогли, в духе святой радости, полностью засвидетельствовать свою покорность и подданство Христу…</p>
<p style="margin-left: 5em;">Да будет вашим долгом и задачей, Досточтимые Братья, следить за тем, чтобы в каждом приходе проповедовали народу значение и важность этого торжества, да сообразуют жизнь с достоинством верных и покорных поданных Божественного Царя.[3]</p>
<p>Литургическое отмечание Праздника Царства нашего Господа Иисуса Христа дает благодать более совершенного послушания Ему одному, нашему Спасителю, Ему одному, ибо Он «есть путь, истина и жизнь» (Ин. 14:6).</p>
<p>Царство Христа по своей природе универсально, то есть распространяется на всех людей, на весь мир. Это царство не только над верными или только над церковными предметами, но над всеми людьми и всеми их делами. Царство осуществляется из Сердца Христова в людских сердцах. Оно не претендует на то, чтобы управлять миром напрямую, но на то, чтобы управлять им через человека, хранителя мира. Папа Пий XI, цитируя Папу Льва XIII, провозгласил:</p>
<p style="margin-left: 5em;">С другой стороны было бы серьезным заблуждением утверждать, что Христос не имеет никакой власти над делами гражданскими, ибо в силу абсолютного владычества над всеми творениями, переданного Ему Отцом, все находится в Его власти. Однако в дни земной Своей жизни Он воздерживался от использования этой власти, и хотя Сам пренебрегал обладать земными вещами или заботиться о них, Он ни тогда, ни сейчас не против обладающих ими. Non eripit mortalia qui regna dat caelestia, не отнимает царств земных Тот, Кто дает небесные.</p>
<p style="margin-left: 5em;">Итак, владычество нашего Искупителя простирается на всех людей. Говоря словами Нашего бессмертного Предшественника Папы Льва XIII: «Его владычество простирается не только на католические народы, не только на крещеных, которые хотя принадлежали Церкви по праву, но были уведены заблуждением или отсечены от нее схизмой, но и на всех пребывающих вне христианской веры; так что весь род людской поистине подчинен власти Иисуса Христа». В этом деле нет различия между личностью, семьей и государством; поскольку все люди как совокупно, так и особо, находятся под господством Христа. В нем спасение личности, в нем спасение общества, «ибо нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись». Он — виновник счастья и истинного процветания каждого человека и народа. «Ибо народ счастлив, когда счастливы отдельные его представители. Что иное народ — как не множество людей, живущих в согласии?»[4]</p>
<p>Христиане, не претендуя на то, чтобы управлять государством посредством Церкви, в то же время призваны, как живые члены Мистического Тела Христова, дать героическое публичное свидетельство об истине морального закона, закона Божьего.</p>
<p>В конце второй части книги д-р Пюппинк справедливо призывает христиан не поддаваться отчаянию из-за неизбежной неудачи вовлечения Церкви в политику, что приводит к секуляризации Церкви и делает ее неэффективной. Он пишет:</p>
<p style="margin-left: 5em;">Но эта неудача не должна привести христиан к тому, чтобы оставить участие в политике в пользу действий, которые будут задуманы как чисто духовные; вместо этого она должна направить их к такому участию в политике, которое не предает веру, которое будет руководствоваться убежденностью в истинности учения Христа, получившего «всякую власть на небе и на земле» (Мф. 28:18)[5].</p>
<p>Царство Христово осуществляют сердца, единые с Его Царственным Сердцем. Христос осуществляет Свое Царство через благодать Святого Духа, которую Он неуклонно и неизменно изливает в сердца Своих верных, являющихся Его соработниками в деле спасения мира. Они — хранители Его божественных прав силой Его благодати, обитающей в их сердцах.</p>
<p>Здесь важно отметить, что Владычество Христово над сердцами людей первичнее в порядке бытия, чем любое государство или правительство. Фактически, государство или правительство должно, прежде всего, уважать свободу религии, свободу человека в его связи с Богом, находящей самое фундаментальное свое выражение в свободе совести. Здоровое государство или нация будет ценить особенным образом христианскую религиозную практику, поскольку она сущностно значима для правильного порядка в домашней и — шире — в общественной жизни.</p>
<p>Подобным образом, фундаментальные права человека в обществе — и я говорю не о вечно растущем списке так называемых прав, изобретенных, чтобы продвигать переворот в западной культуре, секуляризацию всей жизни — первичны по отношению к государству, укоренены в порядке бытия, в участии человека в бытии Божьем, в Его истине, красоте и благе. Папа Лев XIII ясно высказался, что семья — это «истинное общество, предшествующее всем государствам и народам, со своими правами и обязанностями, совершенно не зависимыми от государства»[6]. Эти права и обязанности присущи природе человека, мужчины и женщины, и они ведут конкретного мужчину и конкретную женщину к браку и его плоду — семье. Царство Христово в домах освобождает членов семьи и семью как общество, чтобы они пользовались этими правами и исполняли эти обязанности в соответствии с волей Божьей.</p>
<p>Сущностно социальная природа Царства Христова очевидна. Индивидуальная душа всегда существует в связи с Богом и с другими, начиная с семьи и вплоть до государства или нации и даже всего мира. Послушание человеческого сердца Сердцу Христову помещает личность не только в правильные отношения с Богом, но также со всеми людьми, кого Христос, Воплощенный Бог Сын, желает спасти, ради кого Сердце Христово никогда не перестает биться неизмеримой и вечной любовью.</p>
<p>Когда мы размышляем о бунте против благого порядка и мира, которым Бог наделяет всякое человеческое сердце, в особенности — посредством совести, о бунте, который ведет мир и даже Церковь ко все большему смятению, разделению и разрушению других и себя, мы понимаем, как понимал Пий XI, важность нашего поклонения Христу под Его титулом Царя Неба и Земли. Такое поклонение — это не форма идеологии. Это не поклонение идее или идеалу. Это общение со Христом-Царем, в особенности посредством Пресвятой Евхаристии, благодаря которому мы понимаем, принимаем и проживаем в Нем нашу собственную царственную миссию. Это реальность, в которой мы призваны жить, реальность послушания Закону Божьему, записанному в наших сердцах и в самой природе вещей. Это реальность, к которой наша совесть беспрерывно призывает нас приспособить свою жизнь и в соответствии с которой она судит наши мысли, слова и поступки. Это реальность нашего достоинства во Христе и присущей этому достоинству высокой миссии.</p>
<p>Это реальность всех вещей, нашего мира, любого политического строя. Нам заповедано и нам даны силы уважать и соблюдать ее. Воистину, нам дарована благодать, чтобы преобразить не только наши собственные жизни и наши семьи, но подлинно все общество. <a href="http://cathmos.h803113385.nichost.ru/wp-content/uploads/2019/11/katehizis-katolicheskoj-czerkvi.pdf">Катехизис Католической Церкви</a>, рассматривая вопрос «религиозной социальной обязанности и права религиозной свободы», учит нас:</p>
<p style="margin-left: 5em;">«Долг оказывать Богу настоящее поклонение касается человека и в плане индивидуальном, и в плане социальном. Это «традиционное католическое учение о моральном долге человека и общества по отношению к истинной религии и единой Христовой Церкви». Беспрерывно проповедуя людям Евангелие, Церковь трудится для того, чтобы они могли «образовывать в христианском духе мышление и нравы, законы и структуры общества, в котором они живут». Социальный долг христиан состоит в том, чтобы уважать и пробуждать в каждом человеке любовь к истине и добру. Он требует знакомить других людей с исповеданием единственной истинной религии, которая существует в Католической Апостольской Церкви. Христиане призваны стать светом мира. Так Церковь делает явной царственную власть Христа над всем творением, и в частности — над человеческим обществом. [7]</p>
<p>Единственный способ, которым мы можем приблизиться к миру в истине и любви, — это служить ему через послушное служение Христу Царю в Царстве над всеми человеческими сердцами Его славного пронзенного Святейшего Сердца.</p>
<p>Еще раз я хочу выразить, сколь большая радость для меня — принимать участие в презентации русского перевода великолепной работы д-ра Пюппинка. Я надеюсь, что сказанное мною подчеркивает важность изучения его текста. В то же время я надеюсь, что это, как и представленная сегодня книга, даст нам всем мужество встретить великие заботы о будущем нашего общества и западной культуры с христианским упованием и энергией.</p>
<p>Спасибо за ваше внимание. Да благословит Бог вас всех! Да благословит Бог Россию!</p>
<p><i>Кардинал РЭЙМОНД ЛЕО БЁРК</i></p>
<p></p><hr width="25%" /><p></p>
<p><span style="font-size: x-small;">[1] Грегор Пюппинк. Семья, права человека и жизнь вечная. М.: Тропа, 2020. С. 54.</span></p>
<p><span style="font-size: x-small;">[2] “…festum D. N. Iesu Christi Regis …, quotannis, ubique terrarum agendum”. Pius PP. XI, Litterae Encyclicae Quas primas, “De Festo Domini Nostri Iesu Christi Regis constituendo”, 11 Decembris 1925, Acta Apostolicae Sedis, 17 (1925) 607. [QP]. Русский перевод: <a href="http://unavoce.ru/library/quas_primas.html">http://unavoce.ru/library/quas_primas.html</a>, no. 28. [QPRus].
</span></p><p><span style="font-size: x-small;">[3] “In diem vero dominicum idcirco indiximus, ut divino Regi non modo clerus litando ac psallendo officia praestaret sua, sed etiam populus, ab usitatis occupationibus vacuus, in spiritu sanctae laetitiae, obedientiae servitutisque suae praaeclarum Christo testimonium daret…. Itaque hoc vestrum, Venerabiles Fratres, esto munus, vestrae hae partes sunto, ut annuae celebritati praemittendas curetis, statis diebus, ad populum e singulis paroeciis contiones, quibus is de rei natura, significatione et momento accurate monitus atque eruditus, sic vitam instituat ac componat, ut iis digna sit, qui divini Regis imperio fideliter studioseque obsequuntur”. QP, 608. Русский перевод: QPRus, no. 29.
</span></p><p><span style="font-size: x-small;">[4] “Turpiter, ceteroquin, erret, qui a Christo homine rerum civilium quarumlibet imperium abiudicet, cum is a Patre ius in res creatas absolutissimum sic obtineat, ut omnia in suo arbitrio sint posita. At tamen, quoad in terris vitam traduxit, ab eiusmodi dominatu exercendo se prorsus abstinuit, atque, ut humanarum rerum possessionem procurationemque olim contempsit, ita eas possessoribus et tum permisit et hodie permittit. In quo perbelle illud: Non eripit mortalia, qui regna dat caelestia. Itaque principatus Redemptoris nostri universos complectitur homines; quam ad rem verba immortalis memoriae decessoris Nostri Leonis XIII Nostra libenter facimus: «Videlicet imperium eius non est tantummodo in gentes catholici nominis, aut in eos solum, qui, sacro baptismate abluti, utique ad Ecclesiam, si spectetur ius, pertinent, quamvis vel error opinionum devios agat, vel dissensio a caritate seiungat; sed complectitur etiam quotquot numerantur christianae fidei expertes, ita ut verissime in potestate Iesu Christi sit universitas generis humani». Nec quicquam inter singulos hac in re et convictiones domesticas civilesque interest, quia homines societate coniuncti nihilo sunt minus in potestate Christi quam singuli. Idem profecto fons privatae ac communis salutis: Et non est in alio aliquo salus, nec aliud nomen est sub caelo datum hominibus, in quo oporteat nos salvos fieri; idem et singulis civilibus et rei publicae prosperitatis auctor germanaeque beatitatis: Non enim aliunde beata civitas, aliunde homo; cum aliud civitas non sit, quam concors hominum multitudo”. QP, 600-601. Русский перевод: QPRus, nos. 17-18.
</span></p><p><span style="font-size: x-small;">[5] “Mas cet échec ne doit pas conduire les chrétiens à l’abandon de l’engagement politique au profit d’une action qui se voudrait seulement spirituelle, mais doit mener à un engagement politique qui ne trahisse pas la foi, qui soit convaincu de la vérité de l’enseignement du Christ qui « a reçu tout pouvoir au ciel et sur la terre » (Mt 28, 18)”. Puppinck, p. 88.
</span></p><p><span style="font-size: x-small;">[6] “…vera societas, eademque omni civitate antiquior; cui propterea quaedam iura officiaque esse necesse est, quae minime pendeant a republica”. Leo PP. XIII, Litterae Encyclicae Rerum Novarum, “De condicione opificum”, 15 Maii 1891, Acta Sanctae Sedis, XXIII, 645. Русский перевод: <a href="http://unavoce.ru/library/rerum_novarum.html">http://unavoce.ru/library/rerum_novarum.html</a>, no. 12.
</span></p><p><span style="font-size: x-small;">[7] “Officium Deo cultum authenticum tribuendi hominem individualiter et socialiter respicit. Hoc constituit «traditionalem doctrinam catholicam de morali hominum ac societatum officio erga veram religionem et unicam Christi Ecclesiam». Ecclesia, homines incessanter evangelizans, laborat ut ipsi possint informare «mentem et mores, leges et structuras communitatis», in qua vivunt. Christianorum sociale officium est in unoquoque homine observare et suscitare amorem veri et boni. Ab illis petit ut cognoscendum praebeant cultum unicae verae religionis quae in catholica et apostolica Ecclesia subsistit. Christiani vocantur ut lux mundi efficiantur. Sic Ecclesia regalitatem manifestat Christi super totam creationem et speciatim super humanas societates”. Catechismus Catholicae Ecclesiae (Città del Vaticano: Libreria Editrice Vaticana, 1997), pp. 545-546, n. 2105. Русский перевод: Катехизис Католической Церкви. 4-е изд. М.: Духовная библиотека, 2001. С. 493, no. 2105.</span></p><p></p><p></p><p></p><p></p><p></p><p></p>Rosenblumhttp://www.blogger.com/profile/01082149111234739970noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-52110443987558310072021-03-02T11:34:00.003+03:002021-03-02T11:36:29.096+03:00Византийская Литургия, традиционная латинская Месса и Novus Ordo — две сестры и одна чужачка<p>Для меня и, думаю, для большинства традиционалистов очевидна как близкая духовная общность между византийской Божественной Литургией и традиционной Римской Мессой, так и то, что Novus Ordo отступает от их общего наследия.</p><p>Порой, однако, можно встретить греко-католиков, которые, обманываясь поверхностным сходством между византийской Литургией и Novus Ordo (например тем, что они обычно служатся на народном языке, а молитвы произносятся громким голосом) и очевидными различиями между византийской Литургией и традиционным римским обрядом (например тем, что в последнем гораздо больше происходит в тишине, а народ исполняет менее «активную» роль), полагают, будто византийская Литургия ближе к службам Novus Ordo и, соответственно, сталкиваясь с таким выбором, предпочитают новую форму Римского обряда (usus recentior) древней (usus antiquior). В свою очередь, Действительно, сторонники и апологеты западной литургической реформы принимают на себя вид любителей восточной традиции и указывают на многие якобы «восточные» черты новой римской литургии.</p>
<p>Итак, если византийская и традиционная латинская литургия действительно имеют между собой больше общего, чем каждая из них имеет с Novus Ordo, нам следует ясно показать, в чем заключается это сходство. Я предлагаю сосредоточиться на следующих принципах, которые сначала приведу в виде списка, а потом рассмотрю подробно:</p>
<p>1. Принцип традиции.<br />2. Принцип тайны.<br />3. Принцип возвышенного стиля.<br />4. Принцип целостности или стабильности ритуала.<br />5. Принцип концентрации.<br />6. Принцип серьезной и постоянной подготовки.<br />7. Принцип правдивости.<br />8. Принцип иерархии.<br />9. Принцип параллельности.<br />10. Принцип раздельности.
</p><p><b>1. Принцип традиции.</b> Как традиционная римская Месса, так и византийская Литургия суть результат органического развития древней апостольской основы, передававшимся веками живой веры. Хотя то или иное литургическое последование может приписываться какому-нибудь известному святому, например св. Иоанну Златоусту или св. Василию, фактически обряд — это плод труда множества людей, чьи имена нам неизвестны. Ни византийская литургия, ни классическая римская литургия не являются продуктом работы комиссии, состоящей из экспертов-авангардистов, которые не общаются с простыми людьми и увлекаются модными — а теперь давно уже вышедшими из употребления — теориями. Это можно назвать принципом традиции — принятия того, что передано. Говоря простыми словами, <em>литургия хороша не потому, что церковная власть считает ее хорошей; скорее наоборот — Церковь знает, что она хороша, потому что получила ее </em>[из хорошего источника. — <em>прим. пер.</em>]. Здесь нам необходимо искоренить противоестественное западное ультрамонтанство, сторонники которого считают, будто литургия определяется единственно распоряжениями папской власти, как если бы она представляла собой бесконечно мягкий пластилин, форма которого зависит только от желаний скульптора. До Павла VI папская власть провозглашала то, что уже знали и любили в Латинской Церкви как принадлежащее к Традиции [1].
</p><p><strong>2. Принцип тайны.</strong> Каждой из этих литургий свойственен принцип тайны: литургическое действие осязаемо сакрально, оно есть дело и чудо, которое Бог совершает среди нас и к которому человеку позволено присоединяться в страхе и трепете. Традиционная литургия — словно облако, в котором обитает Бог и к которому осмеливается приблизиться Моисей. В ней нет такого чувства, будто мы присутствуем на планерке с определенной повесткой дня, проводимой под руководством менеджеров компании, где зачитывается множество различных текстов и распределяются задачи. Мы лежим ничком на святой земле перед пылающей купиной Божия откровения.
</p><p><strong>3. Принцип возвышенного стиля.</strong> Молитвы и чтения в традиционных литургиях Запада и Востока либо поют певчие, диаконы, субдиаконы и хоры, либо шепчет в пресвитерии священник, однако нигде их не читают, как ежедневные новости или школьный урок. К этой возвышенности относится и то, что мы называем «высоким языком». На Востоке он приобретает форму утонченных поэтических композиций, на Западе — благородных латинских речений. Латынь есть столь же подлинный, присущий и определяющий язык Римской Католической Церкви, сколь народные языки являются языками восточных обрядов. [Примечание: Читатели опровергли мое заявление о том, что языки восточных обрядов можно называть народными без дополнительных объяснений. См. мой комментарий под статьей. — П. К.] То, что существовало на Западе на протяжении 1600 лет — не случайность, а основополагающий принцип, как провозгласил не кто иной, как св. Иоанн XXIII в своей апостольской конституции «Veterum sapientia», подписанной на алтаре собора св. Петра в 1962 году. Тем, кто участвует в богослужениях согласно <em>usus antiquior</em>, хорошо известно, насколько мощное влияние оказывает на верных церемониальное использование древнего языка, с течением времен приобретшего непостижимую силу. Сам тот факт, что этот язык специально выделен, так сказать, посвящен для употребления в публичном богопочитании, объективно представляет и субъективно стимулирует то отделение сакрального от профанного, которое находится в сердце жертвенной религии.
</p><p><strong>4. Принцип целостности ритуала.</strong> Как Божественная Литургия, так и традиционная латинская Месса в своем существовании предшествуют любому конкретному, совершаемому в данный момент богослужению, будучи определенными, всецело описанными обрядами, которым духовенство и светские верующие следуют со смиренным послушанием. Молитвы, антифоны, чтения, жесты и пение закреплены и предписаны; а в наивысшей степени это касается анафоры — самой священной из молитв, которая или никогда не меняется (на Западе), либо определяется литургическом календарем (на Востоке). Соответственно, частные предпочтения или пожелания служителя никогда не имеют руководящей роли. Этот принцип можно назвать также <em>принципом стабильности</em>, потому что целостность ритуала гарантирует духовенству и верующим незыблемый фундамент, на котором они могут строить свою духовную жизнь.
</p><p><strong>5. Принцип концентрации.</strong> Древняя римская литургия, так же как и византийская, проникнута догматическим, нравственным, аскетически-мистическим содержанием. Молитвы в ней плотны, богаты и полны благочестия. Это поэтический гобелен, сотканный из Священного Писания и других набожных речений. По сравнению с этими литургиями Novus Ordo выглядит очень скудным. Вспомните разнообразные тропари византийской традиции или богатство антифонов проприя в Римском обряде, а также его коллекты, секреты и молитвы после причащения, из которых почти ничто не пережило в своем в первоначальном виде встречу с острыми ножницами Комиссии [2]. [В оригинале: bowdlerizing scalpel of the Consilium — английское выражение «to bowdlerize» означает «цензурировать, выхолащивать» и происходит от имени проф. Т. Боудлера, который выпустил в 1818 г. особое издание пьес Шекспира, в котором были опущены «слова и выражения, которые нельзя произносить вслух при детях». — <em>прим. пер.</em>] Consilium — Совет или Комиссия по осуществлению литургической Конституции «Sacrosanctum Concilium» (лат. Consilium ad exsequendam Constitutionem liturgicam <em>Sacrosanctum Concilium</em>) — сформированный в 1964 г. орган, составивший основные чинопоследования реформированной литургии. — <em>прим. пер.</em>]
</p><p><strong> 6. Принцип приготовления.</strong> С предыдущим принципом тесно связан принцип серьезной и постоянной подготовки. И на Востоке, и на Западе духовенство и прислуживающие перед самой литургией тщательно готовятся к предстоящему им делу, будь то у жертвенника, где со многими молитвами совершается проскомидия — подготовка хлеба и вина для Евхаристии, или у ступеней алтаря, где читаются 42-й псалом, «Confiteor» и молитвы восхождения. Как можно было представить себе выход прогулочным шагом из ризницы прямо к алтарю, как будто это не такое уж и большое дело? Будто кто-то идет на благотворительный ужин со сбором пожертвований?
</p><p>Кэтрин Пиксток очень хорошо заметила, что повторение молитв во всех аутентичных литургиях неслучайно и имеет огромное духовное значение. В византийской литургии от начала до конца священник часто молится тихим голосом, снова и снова готовясь к следующему чудесного шага, который ведет его в тайне Христа. Аналогично и в подлинной римской литургии мы видим богатый офферторий, три молитвы подготовки к причащению, молитвы при омовении сосудов, «Placeat» и Заключительное Евангелие. Как в византийской Божественной Литургии, так и в римском usus antiquior нам встречается многократное повторение определенных молитв: в первой это ектении с их «Господи, помилуй» или «подай, Господи», в последнем — девятикратный «Kyrie eleison — Christe eleison», тройное «Confiteor», троекратное «Domine, non sum dignus» (причем последнее произносится дважды, чтобы показать разницу между причащением священника и верующих)[3].
</p><p><strong>7. Принцип правдивости.</strong> В традиционных лекционариях евангельское послание представлено во всей полноте — в них включены как более простые его части, так и «трудные». Хорошо известно, что в Novus Ordo Священное Писание сильно отредактировано в угоду современным тенденциям[4]. Говоря более широко, традиционный lex orandi содержит и передает с апостольским рвением всю полноту lex credendi Католической Церкви, не «редактируя» его под нужды современной чувствительности или обидчивости. Так, если взять один пример из тысячи, в старом обряде без каких-либо обиняков излагаются осуждение Иуды и реальная возможность ада для каждого из нас, а также обильно используются проклинающие псалмы, направленные против наших духовных врагов. В Novus Ordo такие вещи вырезаются или сильно сокращаются[5]. В этом смысле новая Месса не передает полноту веры, которую мы находим в Священном Писании, у Отцов, в документах Соборов и у Учителей Церкви. В этом смысле она не выполняет своей роли lex orandi правоверной Церкви.
</p><p>Факт в том, что многие артикулы веры, которые можно <em>видеть</em> и <em>слышать</em> в старых литургиях, в контексте новой римской литургии нужно <em>изучать</em> и слепо принимать, поскольку из самого обряда они не очевидны. Для примера рассмотрите почитание, причитающееся святым, или поклонение (<em>latreia</em>), которое нужно оказывать Святым Дарам. Тот, кто участвует в византийской или в традиционной римской литургии, имеет интуитивный опыт почитания святых и поклонения Евхаристии. В Novus Ordo же систематически урезается степень внимания, уделяемого святым[6], а также ликвидируются знаки благоговения перед страшными тайнами Христовыми.</p>
<p><strong>8. Принцип иерархии</strong> проявляется в четком разделении ролей священника, диакона, субдиакона, алтарника, певчего и т. д. В Мессе Novus Ordo, с ее расплывчатыми нормами касательно действий светских лиц в пресвитерии, это разнообразие невзаимозаменяемых ролей теряется и размывается. Ни византийская, ни аутентичная римская литургия не позволяют не одетому соответствующим образом светскому человеку свободно входить в пресвитерий и выполнять функции, которые принадлежат духовенству, а тем более — брать руками Святые Дары. Идентичность священника как посредника между Богом и человеком в этих литургиях тщательно уважается и проявляется на практике, равно как проявляется и уважается и идентичность мирянина как активного свидетеля жертвы.
</p><p>Литургия является воплощением истинной экклесиологии, а не ее вымышленной альтернативы. Из Мессы Novus Ordo невозможно вынести связное и полное понимание иерархической природы мистического Тела, тогда как это можно легко сделать как из Божественной Литургии, так и из традиционной римской Мессы. Соответственно, и участие в традиционных литургиях и в ново-Римском обряде понимается фундаментально различным образом. Правильный взгляд заключается в том, что участие должно соответствовать различным ролям тех или иных частей церковного организма, которые должны быть <em>очевидны</em> по одежде, позам, месту нахождения того или иного участника богослужения и вверенным — и <em>не</em> вверенным — ему функциям[7].
</p><p><strong>9. Принцип параллельности</strong> связан с принципом иерархии. В любой аутентичной восточной или западной литургии мы увидим, что несколько вещей происходят одновременно (пользуясь техническим термином, можно сказать, что это «параллельные» литургии). Диакон читает ектению, пока священник произносит свои собственные молитвы; народ поет «Sanctus», а священник начинает Канон. Те, кто посещает или византийскую, или традиционную латинскую литургию, начинают воспринимать литургию как многослойное действие, составленное из многих индивидуальных действий, сходящихся к общей цели. Это никоим образом не логическая последовательность обособленных друг от друга актов, при которой в одно и то же время может происходить только одно действие (как в «последовательной», или «модульной», литургии, примером которой является Novus Ordo)[8].
<p><strong>10. Принцип раздельности.</strong> Все аутентичные христианские литургии сохраняют и применяют в своих ритуалах богословский принцип, воплощенный в архитектуре Храма Ветхого Завета, который, как учит Послание к Евреям, нашел свое осуществление во Христе и поэтому навечно остается на символическом уровне частью нашего Евхаристического Жертвоприношения. На Востоке отделение алтаря или святого святых от нефа более очевидное благодаря наличию иконостаса, входить за который могут только определенные священно- и церковнослужители. На Западе завеса уступила место заграждению [rood screen], который в большинстве мест уменьшился в размерах, превратившись в алтарную балюстраду, однако пресвитерий <em>всегда</em> оставался выделенным, приподнятым и недоступным для мирян. Кроме того, в западной литургии зримый иконостас уступил место «звуковому иконостасу» латыни, перемежающейся с тишиной. Сакральный язык и молчание становятся завесой, укрывающей святое святых и защищающей святые тайны от осквернения обыденностью. Таким образом, как восточная, так и западная литургия «скрывают лицо наше в Присутствии Божием», делая это по-разному, но в обоих случаях весьма действенно, обращая внимание верующего на скрытую славу Божию.</p>
<p>Помимо этих принципов, которые, как видим, непосредственно относятся к самой природе богослужения, есть еще множество обстоятельств, не являющихся <em>обязательной </em>характеристикой Мессы Novus Ordo, однако сопровождающих ее в 99% случаев, например, положение священника versus populum. После того, как духовенство стояло «лицом к народу» почти всегда и везде на протяжении пятидесяти лет, и после папских репримандов в адрес осмелившихся думать иначе, даже тот, кто с самым большим оптимизмом относится к реформе реформы, не может утверждать, что положение versus populum не характеризует Мессу Novus Ordo в умах ее архитекторов, создателей и конечных пользователей.</p>
<p>Приведенная ниже таблица суммирует наши выводы.</p>
<table style="table-layout: fixed; width: 100%; ">
<tbody>
<tr style="vertical-align: top; ">
<td>
<p><b>Византийская литургия</b></p>
</td>
<td>
<p><b>Традиционная римская литургия </b></p>
</td>
<td>
<p><b>Современная римская литургия</b></p>
</td>
</tr>
<tr style="vertical-align: top; ">
<td>
<p>Происхождение затеряно во времени; передавалась и получалась на протяжении веков</p>
</td>
<td>
<p>Происхождение затеряно во времени; передавалась и получалась на протяжении веков</p>
</td>
<td>
<p>Искусственно составлена назначенной комиссией в 1960-х гг. из разрозненных фрагментов западной и восточной традиции</p>
</td>
</tr>
<tr style="vertical-align: top; ">
<td>
<p>Приписывается великим святым; авторство преимущественно анонимное</p>
</td>
<td>
<p>Приписывается великим святым, авторство преимущественно анонимное</p>
</td>
<td>
<p>Авторы (компиляторы) известны по имени и в основном не имеют репутации святости (напр., манипулятор с манией величия Буньини) </p>
</td>
</tr>
<tr style="vertical-align: top; ">
<td>
<p>Авторитет определяется традицией</p>
</td>
<td>
<p>Авторитет определяется традицией и регулирующими папскими постановлениями</p>
</td>
<td>
<p>Авторитет определяется только папскими постановлениями</p>
</td>
</tr>
<tr style="vertical-align: top; ">
<td>
<p>Исполнена благоухания тайны, что подчеркивается наличием иконостаса</p>
</td>
<td>
<p>Исполнена благоухания тайны, что подчеркивается латинским языком и тишиной</p>
</td>
<td>
<p>Избегает многословной горизонтальности и фамильярности лишь изредка и с большим трудом</p>
</td>
</tr>
<tr style="vertical-align: top; ">
<td>
<p>Совершается ad orientem (согласно апостольской традиции и неизменно)</p>
</td>
<td>
<p>Совершается ad orientem (согласно апостольской традиции и неизменно)</p>
</td>
<td>
<p>Практически повсеместно совершается versus populum</p>
</td>
</tr>
<tr style="vertical-align: top; ">
<td>
<p>Литургические тексты поются или произносятся шепотом и отличаются поэтическим строем</p>
</td>
<td>
<p>Литургические тексты поются или произносятся шепотом на иератической латыни</p>
</td>
<td>
<p>Литургические тексты в основном проговариваются на современном бытовом языке и будничным голосом</p>
</td>
</tr>
<tr style="vertical-align: top; ">
<td>
<p>Богатое переплетение древних молитв, богословская насыщенность</p>
</td>
<td>
<p>Богатое переплетение древних молитв, богословская насыщенность</p>
</td>
<td>
<p>Существенно урезанное текстовое и церемониальное содержание со включением современных придумок</p>
</td>
</tr>
<tr style="vertical-align: top; ">
<td>
<p>Параллельная литургия — иерархическая и многоголосая</p>
</td>
<td>
<p>Параллельная литургия — иерархическая и многоголосая</p>
</td>
<td>
<p>Последовательная литургия (в один момент происходит лишь что-то одно), сведенная к горизонтальному и рациональному распределению</p>
</td>
</tr>
<tr style="vertical-align: top; ">
<td>
<p>Повторы — характерная черта, что порождает молитвенный настрой</p>
</td>
<td>
<p>Повторы — характерная черта, что порождает молитвенный настрой</p>
</td>
<td>
<p>Повторы в основном ликвидированы как нечто «бесполезное» для нашего времени</p>
</td>
</tr>
<tr style="vertical-align: top; ">
<td>
<p>Целостность и фиксированность ритуала, например — предопределенные анафоры</p>
</td>
<td>
<p>Целостность и фиксированность ритуала, например — Римский Канон</p>
</td>
<td>
<p>Допускаются многочисленные варианты на выбор и импровизированные вставки</p>
</td>
</tr>
<tr style="vertical-align: top; ">
<td>
<p>Провозглашается полнота христианского послания в Писании и Предании</p>
</td>
<td>
<p>Провозглашается полнота христианского послания в Писании и Предании</p>
</td>
<td>
<p>Опускаются некоторые аспекты Откровения и нравственности, которые принято считать «трудными» для современного человека</p>
</td>
</tr>
<tr style="vertical-align: top; ">
<td>
<p>Церковная архитектура подчеркивает символическое значение пространств, разделяя их четкими границами</p>
</td>
<td>
<p>Церковная архитектура подчеркивает символическое значение пространств, разделяя их четкими границами</p>
</td>
<td>
<p>Церковная архитектура лишена традиционного символизма и/или сама литургия на практике игнорирует его</p>
</td>
</tr>
<tr style="vertical-align: top; ">
<td>
<p>В алтарное пространство могут входить только священно- и церковнослужители в соответствующем облачении</p>
</td>
<td>
<p>В алтарное пространство могут входить только священно- и церковнослужители в соответствующем облачении</p>
</td>
<td>
<p>В алтарное пространство могут входить миряне в будничной одежде</p>
</td>
</tr>
<tr style="vertical-align: top; ">
<td>
<p>Четко разграниченные роли духовенства и мирян, а среди духовенства — разных его уровней</p>
</td>
<td>
<p>Четко разграниченные роли духовенства и мирян, а среди духовенства — разных его уровней</p>
</td>
<td>
<p>Обедненная иерархическая модель; уравнивание и смешение роли духовенства и мирян (даже при соблюдении официальных предписаний)</p>
</td>
</tr>
<tr style="vertical-align: top; ">
<td>
<p>Святых Даров касаются только рукоположенные клирики</p>
</td>
<td>
<p>Святых Даров касаются только рукоположенные клирики</p>
</td>
<td>
<p>Святых Даров касаются как клирики, так и миряне</p>
</td>
</tr>
<tr style="vertical-align: top; ">
<td>
<p>Причастие получают стоя, но в уста и только от священника</p>
</td>
<td>
<p>Причастие получают на коленях, в уста и только от священника</p>
</td>
<td>
<p>Причастие обычно получают стоя и в руку, от любого, кто его раздает</p>
</td>
</tr>
</tbody>
</table>
<p>По сравнению с Novus Ordo византийская литургия выглядит как король рядом с нищим, как Рембрандт рядом с карикатурой, как пир после голода. Однако по сравнению с традиционным римским обрядом во всем его сложном великолепии и организованной торжественности она — равная среди равных за трапезой Традиции. Мы обесцениваем действие Святого Духа в Западной Церкви, если называем византийскую литургию неким «золотым стандартом», ведь римский обряд в своей полноте — <em>который, к сожалению, римо-католики так редко видят!</em> — ей совершенно равен. А вот Мессе Novus Ordo придется указать на дверь, потому что она не может претендовать на место за царским столом аутентичных литургических обрядов.</p>
<p>Здесь кто-то может возразить, сказав, что Novus Ordo можно служить таким образом, чтобы сохранять «преемственность» с предшествующей римской традицией (а значит — способом, очень похожим на Божественную Литургию). Мой ответ прост. Некоторые из перечисленных десяти принципов <em>вообще </em>не представлены в Novus Ordo, причем уже в самой его <em>задумке </em>(сюда я отношу, по меньшей мере, принципы 1, 4, 5, 6, 7 и 9), тогда как остальные принципы (2, 3, 8 и 10) <em>могут </em>проявляться, а могут и не проявляться в зависимости от того, кто «возглавляет» литургию. То есть они возможны, но не обязательны. Этот факт сам по себе демонстрирует анти-традиционный характер Мессы Novus Ordo, в которой связь с традицией зависит от свободных решений служителя, а не от следования установленным правилам [9] . Таким образом, Novus Ordo <em>можно </em>служить квази-традиционным способом, тогда как византийская и тридентская литургии <em>должны </em>служится традиционным способом — выбирать здесь не приходится[10] .</p>
<p>Уже в одном этом различии мы можем видеть ту почти что бескрайнюю пропасть, которая отделяет современный римский обряд от любого исторического обряда в христианстве, западного или восточного. Его бедность в доктринальном, нравственном, рубрикальным и церемониальным плане, его модульная, линейная, рационалистическая структура и его «опционит» [в оригинале: optionitis — от options, то есть многочисленные варианты, предоставляемые священнику на выбор, и окончания -itis, характерного для слов, обозначающих болезни. — <em>прим. пер.</em>] отделяют его <em>по существу</em> от сферы сакральной культуры, в которой равно пребывают римский usus antiquior и византийская Божественная Литургия. К этой ситуации можно применить слова Авраама из притчи о богаче и Лазаре: «между нами и вами утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят» (Лк 16:26).
</p><p>Но вот что удивительно, учитывая всё вышесказанное, это то, как многие греко-католики и и «эксперты» по восточной литургии — их самым видным представителем является здесь Роберт Тафт SJ — отдают предпочтение «реформированной» римской литургии, не замечая огромных расхождений и противоречий между ее принципами композиции и исполнения и принципами, общими, как только что было показано, для византийской и традиционной латинской литургии. Не будет преувеличением сказать, что литургия Павла VI как в целом, так и в деталях является деформацией латинской литургии и не может рассматриваться как аутентичный исторический католический обряд. Поэтому если какие-то византийские католики предпочитают Novus Ordo, то только из-за глубокой непоследовательности, заставляющей их придавать большое значение второ- и третьестепенным характеристикам и в то же время игнорировать, прощать и даже, кажется, поощрять его отклонения от фундаментальных принципов классической литургии.
</p><p>Проблема здесь не просто гипотетическая. Как мы знаем, литургисты десятилетиями рассуждают о том, как бы «реформировать» восточные католические обряды, чтобы привести их в соответствие с конституцией «Sacrosanctum Concilium» и чертежами Буньини. Сочетание привязанности к мультикультурному плюрализму, свойственного Востоку консерватизма и отсутствия централизованной власти, способной навязать колоссальные литургические изменения, пока что избавляет восточные обряды от наихудших эксцессов литургической реформы. Но этот хрупкий мир может когда-то рухнуть, особенно если церковное руководство будет и дальше проявлять те идущие рука об руку качества — тщеславие и близорукость, которые были характерны для многих его представителей в течение последних пятидесяти лет. Поэтому каждому восточному христианину и каждому, кто симпатизирует Риму, надлежит понять те ошибки, которые породили обряды Павла VI и прочно укоренились в них — и оказывать сопротивление любому урезанию, компромиссу и «новизнам» в своей литургической жизни.
</p><p>Возвращаясь к началу: греко-католикам, любящим свою литургическую традицию, стоит познакомиться с литургической традицией Запада, сохраненной и переданной в usus antiquior, и — именно из любви к тому, что есть общего между Востоком и Западом — избегать новой римской литургии, в которой смешаны непоследовательный антикварианизм и модернистские новшества, когнитивный диссонанс и разрыв с христианской традицией. Она — не что иное, как отрицание и греческой, и латинской традиций, противоречащее вековым догматическим и нравственным истинам, которые литургия всегда являла верным и воспитывала в них. Римские и византийские католики находятся в безопасности, в хороших руках, если участвуют в аутентичных обрядах друг друга; однако никто из них не может чувствовать себя в безопасности, участвуя в Novus Ordo.
</p><p>Я закончу словами Мартина Мозебаха: «Всякое стремление к экуменизму, сколь необходимым оно ни было бы, должно начинаться не с рекламных встреч с восточными иерархами, а с восстановления латинской литургии, которая представляет собой подлинное связующее звено между Латинской и Греческой Церквами»[11].</p>
<h4 style="text-align: left;"><strong>Примечания</strong></h4>
<p>[1] Джеффри Халл в книге «The Banished Heart» показывает, что проблема вмешательства Пап в литургию существует уже много веков. Тем не менее он признаёт ту пропасть, которая разделяет всё, что делали Папы до Павла VI, и огромный разрыв, осуществленный Папой Монтини. Разница здесь не только количественная, но и качественная. Я знаю одного католического философа, который всерьез утверждает, будто единственное, что делает обряд Мессы действительным — это распоряжение Папы, и что если бы Папа пожелал выдрать из обряда всё его содержимое и заменить чем-то совершенно иным, результат был бы настоящим католическим обрядом, коль скоро содержал бы слова освящения.</p>
<p>[2] Карл Ольсон замечает следующее: «Я посещаю византийский приход вот уже 20 лет, и интересно, что хотя в восточных литургиях гораздо меньше тишины, чем в латинской Мессе — собственно говоря, в византийской Литургии тишины вообще очень мало — глубокое сходство между ними состоит в почтительности, трансцендентности и богословском богатстве. Честно говоря, слыша многие из молитв, употребляемых в Мессе Novus Ordo, я чуть не схожу с ума. Иными словами, Божественная Литургия и латинская Месса обращаются к разуму, сердцу и чувствам таинственными и глубокими способами, которые, хотя и могут в определенной степени восприниматься субъективно, служат объективной истине и божественной реальности».</p>
<p>[3] Мне хорошо известно, что эти молитвы надстраивались постепенно, и что, например, Заключительное Евангелие является довольно поздним дополнением. Но у всех этих добавок были <em>достойные причины</em>; они возникали под благим вдохновением Святого Духа. Удалять их после того, как они адекватным и гармоничным образом были добавлены в обряд и оставались его постоянной частью на протяжении веков — не что иное, как отрицание их богословского содержания и литургической функции, а значит и грех против Святого Духа. Поэтому конституция «Sacrosanctum Concilium» ошибается, заявляя, что литургия содержит «бесполезные повторы», от которых ее нужно очистить. На самом деле каждый, кто молитвенно входит в повторы древней литургии, понимает их предназначение. Это не представляло трудностей для христиан никогда до тех пор, пока не появились узко рационалистические и утилитаристские предрассудки современности.</p>
<p>[4] Подробнее об этой проблемную черте пересмотренного Лекционария см. в моей статье «<a href="http://www.newliturgicalmovement.org/2017/01/a-tale-of-two-lectionaries-qualitative.html#.WtUnJ9QbP4U">A Tale of Two Lectionaries: Qualitative versus Quantitative Measures</a>».</p>
<p>[5] Об Иуде см. мою статью «<a href="https://rorate-caeli.blogspot.com/2015/03/damned-lies-on-destiny-of-judas-iscariot.html">Damned Lies: On the Destiny of Judas Iscariot</a>»; о пропуске псалмов см. «<a href="https://rorate-caeli.blogspot.com/2016/11/the-omission-of-difficult-psalms-and.html">The Omission of ‘Difficult’ Psalms and the Spreading-thin of the Psalter</a>».</p>
<p>[6] Римский Канон, как и анафоры Божественной Литургии св. Иоанна Златоуста, упоминает множество святых. Новые евхаристическое молитвы сильно урезают почитание святых и обращение к ним.</p>
<p>[7] В «Sacrosanctum Concilium» участие приобретает идеологизированный характер, поскольку превозносится над всеми прочими принципами, что неизбежно порождает искажения и раздоры: «Этому полному и деятельному участию всего народа следует уделить <em>первостепенное </em>внимание в устроении и развитии литургии» (п. 14) ; сравните это с фрагментом инструкции «Tra le sollecitudini» Пия Х : «Мы считаем необходимым обеспечить, прежде всего, святость и достоинство храма». Возможно, лучше здесь было бы говорить не об участии [participation], а о соучастии [assistance, слово, которое на русский в этом контексте обычно переводят как «присутствие», но в данном случае оно скорее означает «помощь, сотрудничество» — <em>прим. пер.</em>]: каждый из членов тела имеет свою часть в литургии, и притом каждый — в соответствии со своим местом. Принадлежность — более базовая категория, нежели выполнение какого-то действия, как и наше включение во Христа при крещении является более базовым для нашей идентичности, чем любое действие, которое мы выполняем.</p>
<p>[8] В Novus Ordo есть несколько моментов, когда священник делает одно, а народ или хор — что-то другое: молитва перед Евангелием, во время пения «Аллилуйя»; молитвы оффертория, если параллельно происходит пение; преломление Гостии в то время, как поется «Agnus Dei». Но количество таких моментов было сильно уменьшено, а их молитвенная наполненность — выхолощена.</p>
<p>[9] Как цепочка рвется в своем самом слабом месте, так и качество литургии, в которой имеется множество вариантов, определяется наихудшими из них. Ее нужно оценивать не по тому, какой она могла бы быть, если бы священник сделал много маловероятных наилучших выборов, а по тому, чем она является, если он выбирает то, что выбирают обычно..</p>
<p>[10] Конечно, это не означает, что традиционный римский обряд всегда служится привлекательным или эстетически адекватным образом. Но этого не может гарантировать ни один обряд, так как мы всё же имеем дело с людьми в их разнообразии и слабости. Здесь я имею в виду правила и обычаи, которые управляют обрядами как таковыми.</p>
<p>[11] Цит. по будущему пересмотренному и расширенному изданию книги «The Heresy of Formlessness» (Angelico Press, 2018), 187. В другом месте той же книги Мозебах говорит: «Характерной чертой этого столетия является не только то, что к зеленому дереву литургии применили топор, но и то, что были сформулированы самые глубокие прозрения в литургической сфере, правда, не в Римской Церкви, а в Византийской. С одной стороны, Папа посмел вмешаться в литургию. С другой — православие, отделенное от Папы схизмой, в жестоких испытаниях этого века сохранило литургию и литургическую теологию . Для католика, который отказывается принять простые выводы циника, эти факты создают непростую загадку. Здесь можно говорить о трагической тайне, хотя слово «трагический» и выпадает из христианского контекста. Месса св. Григория Великого, древняя латинская литургия, сегодня обретается лишь у «сумасшедших», живущих на задворках Римской Церкви, тогда как Божественная литургия св. Иоанна Златоуста цветет во всём своем великолепии в самом сердце Православной Церкви. Мысль о том, что нам есть чему поучиться у православия, не слишком популярна. Однако нам нужно привыкать учиться — и учиться тщательно — тому, что Византийская Церковь может сказать нам о святых иконах и о литургии. Они так же важны и для латинского обряда; похоже, что мы сможем познать латинский обряд во всей его наполненности Духом только в том случае, если посмотрим на него с восточной точки
</p><h4 style="text-align: left;"><strong>Примечание о народных языках на Востоке</strong></h4>
<p>Комментарии читателей к этой статье заставили меня усомниться в достоверности моего утверждения, что восточные обряды можно охарактеризовать использованием народных языков подобно тому, как это касается Мессы Novus Ordo, переведенной на множество современных языков. Да, во многих языковых группах используются народные языки (например, повсюду в США Божественная Литургия служится на английском), однако есть очень много исключений.</p>
<ul>
<li aria-level="1">Грекоязычные Церкви или Патриархаты пользуются литургическим греческим языком, а не народным. Некоторые Патриархаты наряду с греческим используют также арабский и др.</li>
<li aria-level="1">Славянские Православные Церкви всегда пользовались исключительно литургической церковнославянским языком. В последнее время восточные модернисты сумели ввести народные языки, но не везде. Русские до сих пор пользуются только церковнославянским языком. Хотя сербы, болгары, македонцы, белорусы, украинцы много пользуются народным языком, церковнославянский язык не вышел из употребления и у них.</li>
<li aria-level="1">Румынская Православная Церковь пользовалась церковнославянском и литургическим греческим языком с Х до XVII в., после чего перешла на румынский (впрочем, последний подвергся влиянию церковнославянского, что отдалило его от разговорной речи).</li>
<li aria-level="1">Грузинская Православная Церковь в качестве литургического пользуется древним литературным грузинским языком. [А также другой формой письма, <em>хуцури</em>, в отличие от употребляемого в светских сферах <em>мхедрули</em>. — <em>прим. пер.</em>]</li>
<li aria-level="1">Православные копты в качестве литургического используют литературный коптский язык. Хотя ее употребление сократилось за время долгого господства мусульман (ему на смену пришел арабский), он уцелел и ныне возрождается.</li>
<li aria-level="1">Православные эфиопы в качестве литургического используют язык геэз, а не какой-либо из множества народных.</li>
<li aria-level="1">Православные сирийцы пользуются классическим сирийским и арабским языками. Употребление арабского языка связано с веками мусульманского господства.</li>
<li aria-level="1">Армяне пользуются классическим литературным армянским языком.</li>
</ul>
<p>Кроме того — что мы понимаем под народным языком? Церковнославянский язык, например, был создан для того, чтобы славяне могли понимать литургию, но в то же время и для передачи крайне причудливого литургического греческого языка. Исторически в большинстве культур по определению существовал большой разрыв между литературной и разговорной речью, больший, чем обычно существует сегодня, потому что теперь больше грамотных людей, а высокий литературный язык практически исчез.</p>
<h4 style="text-align: left;"><strong>Еще один комментарий</strong></h4>
<p>Один читатель прислал мне <a href="https://www.youtube.com/watch?v=RdwYX8MnntA">эту ссылку</a>, которая подтверждает многие сделанные мною в этой статье замечания чередованием хорошо подобранных видеофрагментов традиционной римской и православной литургий.</p>
<p>Да, дышать надо обоими легкими — но здоровыми, а не больными.</p>
<p><em>Питер Квасьневский</em></p>
<p><em>Первая публикация (на англ. яз.): «<a href="http://www.newliturgicalmovement.org/2018/06/the-byzantine-liturgy-traditional-latin.html">New Liturgical Movement</a>», 4 июня 2018 г. Использован перевод на белорусский язык: «<a href="http://teigitur.net/2018/06/22/two-brothers-and-a-stranger/">Te Igitur</a>», 22 июня 2018 г.</p></em>Oleg-Michaelhttp://www.blogger.com/profile/14794877449768663903noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-5767429647575812025.post-76207473567530715212021-02-23T06:25:00.005+03:002021-02-23T10:55:13.538+03:00Поколение «церковных бабушек» разминулось с «Тридентом» — интервью о. Станислава Пршибыла<p><i><span style="font-size: medium;">Луция Суловска</span></i></p><p><i><span style="font-size: medium;">Газета «<a href="https://blog.postoj.sk/9984/trident-miji-generaci-kostelnich-babicek-rozhovor">Deník Postoj</a>», 18 февраля 2016 г.</span></i></p><p><i><span style="font-size: medium;">перевод Евгении Александровой</span></i></p><p>С момента, когда Папа Бенедикт XVI, опубликовав motu proprio «Summorum Pontificum», дал свободу служения традиционной литургии по Миссалу 1962 года, прошло почти девять лет. [С 2007 г., то есть сейчас уже 13 лет. — <i>прим. ред. пер</i>.] За это время в Западной Европе резко возросло число мест, где служится так называемая дособорная литургия, а также выкристаллизовался профиль «среднестатистического» священника, проявляющего интерес к служению старой литургии: это молодой энтузиаст, который, по словам профессора Перрена, в будущем преобразит лик Церкви в сильно секуляризованных странах Запада. [Люк Перрен (Perrin, р. 1958) — французский ученый, специалист по современной истории католического духовенства, а также традиционализма во Франции и в мире. —<i> прим. ред. пер.</i>]</p><p>Сорокадевятилетний церковный судья, университетский преподаватель и богослов, специалист по церковному праву R.D. Doc. JUDr. Станислав Пршибыл, Ph.D., JCD к описанному типу священников не относится. Однако этот выпускник самых известных римских университетов с осени прошлого года регулярно совершает традиционную литургию для молодой, но многочисленной общины при церкви св. Габриеля в пражском Смихове. Мы поговорили не только о том, что привело отца Станислава к служению в тридентском обряде, но также и о кризисе Церкви в западных странах, о детях на богослужении и о многих других важных вещах.</p><p><b>Хотя ваше детство пришлось на семидесятые годы, вы уже тогда встретились с традиционной литургией. Как это произошло и как вы, глазами маленького мальчика, видели различия между «старым» и «новым» обрядом?</b></p><p>Мне было шесть лет, когда я начал прислуживать в Праге в церкви святого Генриха вместе с моим братом; я был обычный мальчишка, сорванец. Наши родители служили в том храме органистами. Настоятелем был профессор Ф. Кс. Юранек, иезуит старой школы. Он адаптировал богослужение к проходящей тогда литургической реформе медлительно, нерадиво и очевидно нехотя. Поэтому кое-что кое-где было в богослужении чехизировано, но по сути это была, конечно, тридентская Месса. В Праге тогда все знали, что есть две церкви, где служат «по-старому»: церковь св. Генриха в Новом Городе и церковь св. Прокопа в Жижкове, где настоятелем был патер Мейдрех. Молитвы у ступеней алтаря патер Юранек произносил сам, так что я их тогда не выучил, но, конечно, помню, как он читал множество тихих латинских миссальных молитв.</p><p>Слова, которые произносят над чашей — «simili modo postquam coenatum est…» — я слышал хорошо и помню с той поры наизусть. Но мы, министранты, не знали, что в миссале были предписаны тихие молитвы, поэтому нам его способ совершения литургии казался «более благочестивым», потому что он по сравнению с другими священниками больше «молился от себя» на Мессе. К таинствам я готовился у священника Филиповича в Нуслях, и постоянно случались недоразумения: как домашнее задание мы должны были записать короткое размышление на воскресное Евангелие, но патер Юранек читал старые перикопы. Так что мы, готовясь к катехизису, заглядывали в «Католические новости» и списывали воскресное чтение оттуда. Когда мне было шестнадцать, настоятелем в церкви святого Генриха стал патер Берджих Метыш, очень добродетельный священник, но он уже служил «по-новому».</p><p>Переход мы восприняли как естественный ход вещей, поскольку уже везде служили «по-новому», и мы бывали на Мессах не только у св. Генриха. Помню, однако, что тогда, во времена патера Юранека, я говаривал, что на новой Мессе «министрант не прислужит, а органист не сыграет». Патер Юранек был великолепный проповедник, так что я вкусил не только литургию, но и проповедь «по-старому», как образец ораторского мастерства. Он, кроме всего прочего, и книгу написал — «Искусный оратор», тогда как некоторые другие священники на людей выливали, по его выражению, сточные воды, что сами где-то как-то услышали.</p><p><b>Могли бы вы кратко рассказать читателям о своем пути к священству?</b></p><p>Желание стать священником я ощущал самым естественным образом с детства. Признаюсь, однако, что я бы, наверное, не решился пойти в семинарию при коммунистах. Я как раз защитился на юридическом факультете университета, когда наступил ноябрь 1989 года. В феврале 1990-го, когда я отбывал воинскую повинность, мне уже было ясно, что напишу прошение. Тогда как некоторые борются за свое призвание, а для других оно приходит как гром с ясного неба, для меня оно было чем-то само собой разумеющимся. Бесспорно, священники, которым я прислуживал, повлияли на развитие моего призвания. Патер Юранек однажды сказал моим родителям: «Я вам его воспитаю». Ну и воспитал. Прекрасные воспоминания у меня остались о кардинале Томашке. Тот в 1990 году постановил, что с каждым кандидатом в семинарию будет обязательно разговаривать лично. Мне он сказал: «Вы сумеете уловить людей, вижу это по вашей улыбке».</p><p><b>На вас большое влияние оказала формация. Как вы проживали семинарские годы?</b></p><p>Я проучился в Праге только один год, это был 1990-1991 академический год, полный свежего пореволюционного воодушевления. Уже тогда мы смогли вкусить благородного духа, который был присущ вице-ректору Яну Баксанту, нынешнему литомержицкому епископу. Это было такое «время невинности», еще не пришло время разделений и конфликтов на факультете, и можно было видеть, к примеру, Одило Штампаха с деканом Вольфом в мире перед бурей. [Иван Одило Штампах (Štampach, р. 1946) — чешский религиовед и богослов «либерального» направления, бывший доминиканец, в 1999 г. перешел в старокатоличество. О. Вацлав Вольф (Wolf, 1937-2019) — декан католического теологического факультета Карлова университета в 1990-1997 г., конфликтовавший с рядом преподавателей, обвинявших его в «консерватизме», а также с архиепископом Праги кард. Мирославом Влком. — <i>прим. ред. пер.</i>]</p><p>С тех дней за мной остался один юношеский грешок. Пришли к нам салезианцы, они готовили к печати сборник литургических гитарных песнопений, который стал известен потом под названием «Осанна», это было первое издание. Им надо было положить на музыку части ординария. Мой товарищ Матыска сочинил для этого сборника Мессу, но «Свят» было моего авторства. И сейчас часто можно слышать этот мой опус на «гитарных» Мессах, исполняли его и на Мессе для молодежи, которую служил Иоанн Павел II в Градце-Кралове в 1997 году. Еще я был за диакона на совершении греко-католической Литургии, там возможно на богослужении выполнять диаконские функции без рукоположения. Тогда греко-католическим епископом был Лявинец, человек выдающийся. [Вл. Иван Лявинец (Ljavinec, 1923-2012) — греко-католический (русинский) епископ (с 1968 г., перерукоположен под условием в 1996 г.), глава греко-католических структур в Чехии — викариата (с 1993 г.), а затем апостольского экзархата (в 1996-2003 гг.). — <i>прим. ред. пер.</i>] Всё остальное время своей семинарской жизни и учебы я провел в Риме, классическим образом — в Непомуцене и в Латеранском университете. [«Непомуцен» (Pontificio Collegio Nepomuceno) — римская папская «коллегия» для студентов из Чехии и Моравии, названная в честь св. Иоанна Непомука. — <i>прим. ред. пер.</i>] Там человек мог вдохнуть той вселенской церковной атмосферы, живя вместе с нигерийцами, колумбийцами, корейцами и другими, а также и познакомиться с неоценимыми деятелями чешского католичества в изгнании, например, с монсеньором Карлом Враной или профессором Карлом Скалицким. В Непомуцене, где я тогда учился, была традиционно ориентированная американская группа «Sedes sapientiae», которую вел монсеньор Маккарти, которого все называли Маккартни. Этих студентов нельзя было отнести к духовным лидерам. Но не думаю, что они лгали, рассказывая об «иконоборчестве» в США времен литургической реформы. По их словам, особой популярностью пользовалось сжигание облачений. Я посещал богослужения каких только возможно восточных обрядов — такой охват и разнообразие кроме Рима можно встретить, наверное, только в Иерусалиме. Уже когда я стал священником и писал диссертацию, я даже воспользовался возможностью сослужить в восточно-ассирийском обряде, это мой самый «экзотический» трофей; очень гостеприимны были и ливанские марониты, но с ними я не сослужил.</p><p><b>Во время формации вы открывали для себя разные формы литургии, находили ли вы в них элементы, которых вам недоставало в так называемой «новой Мессе»?</b></p><p>Во время учебы и первых лет священнического служения я не возвращался мыслями к тридентской литургии, опыт которой у меня был с патером Юранеком. Это было просто дорогое сердцу воспоминание детства. От византийского обряда я уклонился, несмотря на надежды, которые со мной связывал владыка Лявинец, впрочем, потом у него было достаточно священников из «подпольной Церкви». Обрядовая сторона «новой Мессы» меня не устраивала скорее по личным специфическим причинам. Понтификальные Мессы одного ординария были всегда сопряжены с напряженной атмосферой беспокойства и вспышками гнева на министрантов, нарушавших порядок церемониала, поэтому я занимал позицию «чем меньше, тем лучше». Как диакон и священник я служил с одним настоятелем, он был яркая личность, а приход очень известный в Праге, но он был поразительно алитургичнен, при том, что был восхитительным проповедником. Как говорит один из приверженцев традиционной литургии, «это было можно слушать, но на это было невозможно смотреть». Мне было очевидно, что такая Месса хромает на одну ногу и слишком зависит от личности служителя, и поэтому сам я как священник всегда старался удерживать равновесие между керигмой и обрядом. Но долгие годы мне не приходило в голову, что литургический компонент обретет завершенность, когда я научусь служить в тридентском обряде. </p><p>И только сейчас я начал чувствовать гордость, что не только различные Восточные Церкви, но и наша, западная Латинская Церковь обладает собственным основательным обрядовым наследием. Очень распространено жестокое отношение, когда мерят разной мерой, восторгаются и поклоняются всему восточному, тогда как тридентский обряд, которому якобы недостает византийской роскоши и закрытой иконостасом таинственности, считается опасным и вредоносным.</p><p><b>Вам довелось познакомиться не только с разными обрядами, но и подолгу бывать в разных странах. Какое влияние оказало на вас наблюдение за жизнью поместных Церквей?</b></p><p>Путешественником я себя не могу назвать, но есть две страны, с которыми я сильно связан — это Италия и Германия. Сразу скажу, что в обеих странах я познакомился в Церкви и благодаря Церкви с множеством замечательных людей. Однако вместе с тем я столкнулся с некоторыми вещами, которые приводили меня в большое смущение; среди них было и то, что касается предмета нашей беседы, литургии. Наибольшее понимание приносило общение и конкретные встречи с местными жителями. В Италии ко мне в исповедальню пришла женщина, потому что знала, что я иностранец.</p><p>Она сказала мне, что большую часть жизни она была далека от веры, сейчас она хочет вернуться, однако больше всего ей мешает небрежность, с которой итальянские священники совершают литургию. Действительно, это факт, что итальянский священник способен «провернуть» Мессу за 12 минут. Верующие сидят нога на ногу и читают вместе со священником по бумажному литургическому буклету, взгляды обращены к листочкам, и по церкви разносится шорох, когда все переворачивают страничку. Тогда я посоветовал даме приложить усилия и выбрать священника, который служит благоговейно. Сейчас я бы мог ей предложить еще один вариант. Именно такие глубокие духовно люди, как эта женщина, могли бы завершить свой поиск духовной аутентичности и пустить корни в традиционной литургии. Что касается немецкой церкви, она отравлена вирусом-68, и там вообще нельзя даже предвидеть, с чем может человек на Мессе или на иных богослужениях столкнуться.</p><p>Я дам слово немецкой супружеской паре, которые пришли к традиционной литургии. Они говорили мне: «Во всем этом мы уже переставали узнавать нашу Церковь». Неисчислимые и изощренные литургические злоупотребления были и комичны, и трагичны одновременно. Однажды генеральный викарий одного немецкого диоцеза, читая канон, добавил: «Молим тебя за нашего Папу, за нашего епископа, священников и диаконов, вовлеченных в церковную жизнь женщин и мужчин, девушек и юношей…» Однако нашелся один беспристрастный, который на мое замечание, что «девочкам удалось попасть в канон», констатировал: «Das ist illegal!» Куда серьезнее инициатива в некоторых приходах, где преподается Причастие под двумя видами, но, заимствуя современную практику некоторых протестантских церквей, [пресуществленное] вино разливается причастникам по бокалам. На вопрос: «А как вы делаете в этом случае пурификацию?», последует без тени смущения само собой разумеющийся ответ: «У нас есть посудомоечная машина». И если первый пример скорее комичен, то вторая ситуация это трагедия. </p><p><b>Проблема литургических злоупотреблений у нас это скорее отдельные случаи, поэтому многие люди видят в этом просто эксцесс.</b></p><p><span style="white-space: pre;"> </span>Даже у нас этих эксцессов случается не так мало. Есть священники, которые относятся к Миссалу как к рекомендации, а не установлению, и служат Мессу наполовину импровизируя либо добавляя в нее элементы, которые при всем желании невозможно в Миссале найти. Что можно сказать о Мессе, которая начинается тем, что священник вместо покаянных обрядов призовет собрание, чтобы люди прежде всего друг на друга посмотрели и поприветствовали? Некоторые священники старшего поколения в семидесятые годы попали под влияние западных экспериментов.</p><p>Потом, есть священники младшего поколения, которые мастерски умеют «перевести Мессу в горизонтальное измерение». Приведу в пример одну телевизионную передачу, в которой молодой монашествующий священник с волосами, собранными в пучок, служит на земле «сидячую Мессу» а-ля буддизм, а верные, сидящие в позе лотоса, передают во время причащения друг другу по кругу керамическую миску с Гостиями, а потом и Чашу. Эксцесс на самом деле заключается в том, что главные действующие лица подобными эксцессами с претензиями на оригинальность гордятся и хвалятся, зная при этом, что благодаря их авторитету в СМИ им ничего за эти нарушения не будет. </p><p>Я сам во времена, когда еще не был достаточно чуток к подобным вещам, служил, когда меня приглашали, в обычном общем помещении у круглого «стола», где тоже было такое «евхаристическое самоообслуживание». Молодежь, организовывавшая эти квазилитургические собрания, смотрела на меня как на чудака, потому что я всё же облачался хотя бы в альбу и столу. </p><p><b>Вы считаете, что в этом отношении действует закон lex orandi — lex credendi, то есть выхолащивание литургии связано и с кризисом западных поместных Церквей, когда много в чем отвергают учение Церкви (в настоящий момент это отчетливо видно прежде всего в вопросах, касающихся сексуальности и семьи)?</b></p><p>Скажу сразу прямо, что Церковь в некоторых странах находится во внутренней схизме по отношению ко Вселенской Церкви. По этому поводу ясно высказался кардинал-однофамилец первого классика марксизма-ленинизма, что какое бы суждение ни вынес Рим, они будут следовать своим собственным решениям. Их стратегия состоит в том, чтобы стараться выторговать отдельные уступки на общецерковном уровне и продолжать, даже если не удается продавить свою точку зрения, идти своей дорогой, причем они уже давно на своих путях с Римом разминулись.</p><p>Уже несколько десятилетий в немецкой Церкви приступают к причастию «кто как чувствует», притом к исповеди приступает незначительный процент верующих, так что с позиций классического морального богословия местные верующие причащаются святотатственно. Поразительно, что там распространен взгляд, что жестокая Церковь не допускает вступивших в новый союз разведенных католиков к таинствам, имея в виду исключительно Евхаристию, поскольку они сами создали такую атмосферу, которая лишает таинства примирения уже третье поколение католиков. Верующие там видят себя исключительно жертвами, тогда как у нас пока этого не знают либо представить себе не могут, что нечто такое может где-то быть. </p><p><b>Какими способами, по вашему мнению, родители могут воспитать в детях чувство sacrum, чтобы для них церковь не была только местом развлечения?</b></p><p>Сейчас уже можно говорить о некой субкультуре «анимации» детей в контексте, который бы, напротив, для каждого христианина-католика должен быть священнейшим, в контексте совершения Христовой Евхаристической Жертвы. Если мы рассматриваем храм как продолжение детской комнаты, всякого рода сценки с самыми разными персонажами и глубоким вроде бы смыслом будут уместны. Однако если для родителей церковь остается сакральным пространством, это видно и в поведении их потомков, особенно в момент пресуществления, который дети способны глубоко переживать, ведь именно тогда приходит Господь Иисус.</p><p>То есть если сами родители в это веруют и согласно этому ведут себя в храме, то они последовательно ведут к этому и своих детей. Основа порядка в храме — ограничение передвижения детей, нельзя допускать, чтобы они бездумно носились по церкви. Вопреки заблуждению рационализма, что «нужно всё понимать», очевидно, что даже латынь сама по себе не становится для детей камнем преткновения. Дети хотят, чтобы к ним относились серьезно, не нужно делать из них милых глупышей. Таинство Евхаристии произведет на них большое впечатление, только если взрослые сами не скроют его от детей в своих попытках придать совершению Мессы развлекательный характер.</p><p>Мне самому интересно, сколько духовных призваний будет из поколений детей, которым представляли Христа как милого доброго Господа Иисуса, с которым одна радость и забава и так хорошо вместе быть. Обо мне вспоминают, что я в детстве вертелся ужом у алтаря, прислуживая на традиционной Мессе, однако я совершенно точно понимал силу Евхаристической Жертвы, ее значительность и исключительность. Латынь делала происходящее еще более необычным и таинственным. Отец Юранек в ризнице шутил и острил, однако к Евхаристии относился исключительно серьезно и вовлекался в ее совершение всем своим существом без остатка.</p><p>Это вдохновляло и меня, тогда маленького мальчика. Дома у меня было полно игрушек, и после церкви я к ним возвращался. Я никогда не ходил ни в какие приходские группы и кружки. Безусловно, это хорошо, когда проживаешь свою веру с другими людьми, с ровесниками, разделяющими твои взгляды, но если именно это представляется главной, если не единственной формой того, как воспитывать в церкви молодое поколение, то становится извращением первоначального смысла. Самое главное — это Евхаристическая Жертва, и к ней надо вести каждого, независимо от возраста.</p><p><b>По возвращении в Чехию вы встречали священников, интересовавшихся традиционной литургией или даже служивших ее? Замечали ли вы сопротивление, с которым им приходилось сталкиваться?</b></p><p>Я должен сказать, что долгие годы не задумывался о служении традиционной Мессы. Когда я в 2005 году начал служить в церкви святого Габриеля на Смихове, мне даже не хватало алтаря «лицом к народу». Но я быстро привык к его отсутствию и так начал служить «спиной». И сейчас, если я служу Мессу в новом латинском обряде с римским каноном и григорианским хоралом, это такая возможность издалека приблизить «святую Мессу всех времен». Для меня было большим «комплиментом», когда во время литургии однажды пришел священник, который услышал, что «у святого Габриеля служат „Тридент“».</p><p>Ему сначала показалось, что это и был «Тридент», потому что дети вели себя спокойно, в отличие от анимированных служб типа «детских Месс». Верующие молились на коленях, и он подумал, что это и вправду «Тридент». Но в ту же минуту он сообразил, что богослужение на чешском языке! Так я постепенно приближался к традиционной Святой Мессе, но решающим моментом было желание настоятеля прихода отца Гапского, чтобы я «запустил» у святого Габриеля служение Месс традиционного чина. Я запустил, и всё пошло-поехало. </p><p>Мы составили договор об условиях функционирования общины, желающей служения традиционных Святых Месс, члены этой общины могли бы подыскивать священников, умеющих служить по этому чину. Только тогда я узнал о непонимании и несправедливости, с которыми приходилось сталкиваться многим из этих священников.</p><p><b>Итак, вы тогда стали ректором церкви, в которой сегодня регулярно служится традиционная Святая Месса. Были ли потом какие-то неожиданности?</b></p><p>Меня удивил низкий средний возраст верующих, у меня сложилась картина, что сегодняшнее поколение «церковных бабушек» разминулось с «Тридентом», поскольку эти люди прожили свои лучшие годы во времена, когда у нас инициировалась и осуществлялась литургическая реформа. И скажем честно, «новая» Месса для служителя и народа более комфортна, она куда более user friendly, начиная уже с родного языка, поэтому ясно, что никому не хочется возвращаться от того, что легко и просто, к тому, что требует усилий. Если руководствоваться господствующим в Церкви мнением, то католики, тяготеющие к традиции, представляются как клан людей суровых, жестких, нетерпимых, неуживчивых и обидчивых, в общем, страх какой-то. В действительности же это прежде всего молодые верующие, которые хотят вкусить богатство нашей литургии, которых притягивает ее красота и глубина. Конечно, к сожалению, есть между ними и «проблемные представители», которые иногда способны испортить репутацию нормальному большинству. Но где таких нет? Впрочем, я не заметил пока, чтобы такие экземпляры притягивались к общине, собирающейся у святого Габриеля.</p><p><b>Когда вы впервые осознали, что вам самому хочется научиться совершать традиционную литургию?</b></p><p>Я бы здесь привел пример настоятеля отца Гапского, который до этого служил в Модржанах, до него в этом приходе был прекрасный священник каноник Герндт. Отец Гапский заметил, что многие верные скучают по тридентскому обряду, поскольку отец каноник приучил их к нему. И он научился старому чину ради этих прихожан (а это вовсе не так легко!), но в награду получил и побочный эффект — ибо погружение в глубину этой литургии духовно обогащает самого священника.</p><p>Подобным образом пришел к этому и я в нашем приходе здесь на Смихове. Была очевидна потребность в священнике, который бы умел эту сложную литургию служить и охотно бы это делал на постоянной основе. Также я бы не соответствовал должности ректора церкви, в которой служится чин, который я сам не знаю. Если бы меня попросили назвать одну характерную особенность «традиционных» верующих у святого Габриеля, я бы назвал благодарность. Они благодарны каждому священнику, который хочет служить им литургию, там не услышите обычного католического критического ворчания тех, кому ни один священник не угодит, не встретите и безудержного обожания того или иного пастыря.</p><p>Такое возможно благодаря «объективности» литургии, совершая которую, священник куда больше должен придерживаться предписаний, и поэтому такая литургия не зависит от того, как ее служит конкретный священник или какие интересные эффекты он в нее привнесет. Священник в ней, коротко говоря, однозначнее выступает in persona Christi, отождествляясь с самим Христом.</p><p><b>Остановимся подробнее на побочных эффектах. Что такого особенного дает традиционная литургия священникам, что особенного дает она народу?</b></p><p>У священника традиционная литургия усиливает осознание того, что литургия носит жертвенный характер, который ослаблен в некоторых моментах совершения Мессы нового чина. Кроме того, эта литургия полна священнических покаянных молитв, в которых постоянно припоминается греховность и недостойность служителя Евхаристии перед лицом величия Того, Кто на алтарь снисходит. Я пока начинающий, поэтому обряды и тексты еще не уложились у меня в голове, и осмысление многих молитв у меня впереди.</p><p>Как для священника, так и для верующих здесь присутствует тайна страдающего Христа, которая сформулирована в Его словах: «очень желал Я есть с вами сию пасху прежде Моего страдания» (Лк. 22:15).</p><p>Верные, которые глубоко проживут эту истину веры, уже вряд ли смогут воспринимать остроумное самокрасование навязчивых служителей, которое много где можно встретить, потому что им бы это мешало проживать то, что в действительности на литургии совершается. Необходимо, однако, заметить, что нельзя романтизировать прошлое: в былые времена многие священники литургию служили небрежно, тогда как сегодня верующие, тянущиеся к традиции, ожидают, что священник будет совершать обряды с тщанием и аккуратностью. Часто верные следят за Мессой по двуязычным миссалам, однако большинство не стремится любой ценой всё понять, ведь на самом деле новая литургия, переведенная на национальные языки, не более понятна, скорее у людей появляется прежде всего благодаря чешскому языку ощущение, что они всё поняли, однако если бы священник начал спрашивать их о смысле и значении того или иного действия, той или иной молитвы, большинство верующих не смогло бы ответить. </p><p>Литургия сегодня нередко сводится к «проповеди с гарниром». Повторяющиеся каждую Мессу литургические рецитации могут казаться из-за своей кажущейся нейтральности стерильными, тогда как живой воспринимается именно проповедь, на которой священник выдает из себя нечто оригинальное и личное. А если он в этом не преуспевает, то даже принятие Христа в Евхаристии не сможет исправить ситуацию, когда верующие уходят после Мессы в раздражении или даже из-за недовольства проповедями священника ищут другую церковь. Для участвующих в традиционной литургии главным остается Евхаристия, а хорошая проповедь — это приятный бонус, но их не выведет из себя безыскусность или неудачность проповеди. Ведь Христос нисшел на алтарь, и они Его в Евхаристии приняли. </p><p><b>Часто говорят об определенной феминизации Церкви. Если зайти в храм и посмотреть на сидящих на лавках, большинство составляют женщины, во многих приходах — подавляющее большинство. На традиционных Святых Мессах такая диспропорция обычно не наблюдается. Можно ли утверждать, что старая литургическая форма более привлекательна для мужчин и юношей?</b></p><p>Я думаю, что для женщин важны эмоции, и если они привыкли к новым обрядам и чувствуют, что в старой литургии им не этого не хватает, то возвращаются к тому, к чему привязаны. Мужчинам необходимо ухватиться за рациональную основу. Парадоксально, но при этом обряды Миссала Павла VI 1970 года и другие пособорные литургические книги литургическая комиссия составляла методом социальной инженерии на основе рационально обоснованных исторических, богословских и многих других критериев. </p><p>И хотя совершенно точно, что в комиссиях не было ни одной женщины, я ни разу не слышал от мужчины-мирянина, чтобы он хвалил новый чин Мессы именно за его структуру, разумность, продуманность и т. д., кроме как что новые обряды ясны и понятны (насчет последнего я бы сказал, что во многих отношениях это только так кажется). Для мужчин имеет большое значение, что традиционная литургия это литургия «всех времен», что это нечто надчеловеческое, то, что является скорее объектом поклонения, нежели чувств, и при этом она имеет рациональное обоснование. Мужчинам, кроме того, часто свойственно «дисциплинарное» восприятие веры, в таком проживании веры в целом, не только богослужения, не остается места сантиментам.</p><p>Если в основе религиозной жизни лежит порядок, ее можно обогатить добротой, мягкостью и тому подобным. Но если не будет порядка, доброта и мягкость обратятся в зыбкую сентиментальность без глубоких корней.</p><p><b>Эту тему обычно обходят молчанием. Во многих диоцезах даже после опубликования «Summorum Pontificum» остается стремление задавить в корне служение традиционной литургии. В чем, по вашему мнению, причины такого упорного неприятия?</b></p><p>Западные люди, которые в пособорную эпоху посвятили свою жизнь попиранию, а часто и варварскому физическому уничтожению того, что было в Европе веками (мы даже не можем представить себе масштабов происходящего), никогда не смогут признать, что во многих вещах заблуждаются. Когда-то они были молодыми, их идеалом была новая, свежая, очищенная от балласта прошлого, социально ангажированная Церковь, в которой будет одурманивающе веять Святой Дух, и когда всё, что только возможно, в Церкви изменится и упростится, настанет расцвет веры. Последствием этой бури, кроме многого прочего, стало, к сожалению, и то, что десятки тысяч священников бросили свое служение, поддавшись волнам революции. В наших условиях [ЧССР. — <i>прим. пер.</i>] железный занавес сыграл роль завесы иерусалимского Храма, которая охранила Божью тайну.</p><p>И если сегодняшние епископы в западных странах — «ученики чародеев», соборного поколения церковных иерархов, которое с попранием прошлого Церкви смирилось или даже поддерживало его, то я бы высоко оценил большинство наших епископов, выпускников литомержицкой семинарии. [Римско-католический кирилло-мефодиевский богословский факультет, в 1953-1990 гг. находившийся в г. Литомержице, при коммунистическом режиме был единственным учебным заведением Чехии, готовившим будущих священников. — <i>прим. ред. пер.</i>] У нас практически не встретить атмосферу «классовой борьбы», особенно в католической Моравии, где никогда не проявились тенденции к накалу ситуации. Было выраженное неприятие традиционной литургии у одного ординария, но я думаю, что у нас хорошая ситуация, со стороны Пражской архиепархии я даже нахожу достаточное одобрение. Положение вещей меняется и на Западе, например, в США всё более разрастается сеть приходов, которые там называют Latin Mass parish. Служащие там священники преимущественно из Братства святого Петра. Расширяется и сеть институтов Братства святого Пия Х. Если бы оно было так неблагонадежно, Папа Франциск не уделил бы ему юрисдикцию принимать исповеди в объявленный им Год Милосердия.</p><p><b>Ситуация, получается, выглядит так, что приверженцы традиционной литургии добиваются лишь реализации провозглашенной свободы и плюрализма? </b></p><p>«Диалог» с теми, кто только похлопывает друг друга по плечам, дело простое, но грош ему цена. Некоторое время спустя после опубликования motu proprio Папа Бенедикт написал письмо более личного характера, где выражал горечь по поводу незамедлительных реакций, полных ненависти, на известие, что будет больше возможности совершать традиционную литургию. Как часто бывает, самые заклятые гневные критики — известные защитники свобод, плюрализма, открытости, диалога и прочего. Однако диалог представляется возможным, например, с «умеренными мусульманами», но никак не с теми, кто на самом деле ближе всего, потому что у них твердые убеждения, и о результате такого диалога невозможно договориться заранее. </p><p><b>Как вы видите традиционную литургию в перспективе, в контексте будущего нашей Церкви?</b></p><p>Возьмем как пример харизматическое обновление. Американские католики обозначают начало этого движения в Церкви 1967 годом. Его история молода и кратка, и поэтому труднее предсказать, какие еще у него ресурсы и возможности. Традиционный чин это уже нечто великое, старинное, что превосходит наше разумение и вызывает почтение вне зависимости от того, каков сегодня статус его приверженцев в «большой Церкви» (это выражение я встретил у Папы Бенедикта). И несмотря на самые ожесточенные споры и противоречия между разными течениями в традиционализме, традиционная литургия живет, и таинственным способом через нее Христос пребывает между нами. </p><p>Надо понимать, что нечто подобное происходит и с византийской литургией. Отношения греко-католиков с православными бывают очень напряженными, однако обряд один, и верующие обеих конфессий его любят, несмотря на свои собственные человеческие недостатки. Как бы они отреагировали на то, если бы вопросы обряда из самых лучших побуждений взяли в свои руки литургические комиссии и руководствуясь продуманными критериями занялись бы сокращением, тасованием, удалением «повторов» и «непонятных» ритуалов и так далее? Поэтому я бы не опасался, что исчезнет красота, которая сумела противостоять напору человеческой дерзости.</p><p><b>Спасибо за беседу!</b></p><hr /><p></p><div class="separator" style="clear: both; text-align: center;"><a href="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEgzeSDH4weecDys9mwh_ZAP9BfRzzZE8xjiyOWtTuLLn4JXtGCgYLQBCJpqLvziYkRojazLyBXF9WUBG8T3lcjzq0QL3MuVX-A77mPItU2caxHJm6ypV00KN36miZp8jkNt0ooox0a-O6E/s460/JUDr_Pribyl.jpg" style="clear: left; float: left; margin-bottom: 1em; margin-right: 1em;"><img border="0" data-original-height="460" data-original-width="345" height="320" src="https://blogger.googleusercontent.com/img/b/R29vZ2xl/AVvXsEgzeSDH4weecDys9mwh_ZAP9BfRzzZE8xjiyOWtTuLLn4JXtGCgYLQBCJpqLvziYkRojazLyBXF9WUBG8T3lcjzq0QL3MuVX-A77mPItU2caxHJm6ypV00KN36miZp8jkNt0ooox0a-O6E/w240-h320/JUDr_Pribyl.jpg" width="240" /></a></div>Станислав Пршибыл (Stanislav Přibyl) — чешский католический священник, преподаватель и богослов, специалист по церковному праву и автор ряда научных публикаций. Родился 18 ноября 1966 года в Праге в семье церковных органистов. В 1989 г. закончил юридический факультет Карлова университета. В 1990 г. поступил в семинарию и после первого курса в Праге был послан на учебу в Рим, где изучал богословие в Папском Латеранском университете. После окончания университета в 1995 году был рукоположен во диакона, а в 1996 году — в пресвитера Пражской архиепархии. Начав священническое служение, продолжил обучение на юридическом факультете Карлова университета и в 1998 году защитил диссертацию и получил титул Ph.D. В том же году поступил на факультет канонического права в Латеранском университете, который в 2000 году закончил со степенью лиценциата, а после защиты там же диссертационной работы в 2002 году получил титул доктора канонического права. В 2011 получил ученую степень хабилитированного доктора, а в 2016 году стал доктором теологии и получил степень Th.D.<p></p><p>C 1997 года занимает различные должности в церковных судах Чехии, в настоящее время — судья митрополичьего церковного суда в Праге. Ведет научно-исследовательскую и преподавательскую работу в Карловом университете, Южно-Чешском университете в Чешских Будеевицах, Трнавском университете (Словакия), Институте отношений Церкви и государства при министерстве культуры Словацкой Республики (Братислава). Член рабочей группы профессионального общества «Společnost pro církevní právo». Редактор научного журнала «Revue církevního práva» («Обзор церковного права»).</p><p>С 1.07.2016 ректор церкви Успения Божьей Матери и святого Карла Великого на Карлове, Прага.</p><div><br /></div>Rosenblumhttp://www.blogger.com/profile/01082149111234739970noreply@blogger.com0